Опасность волка для людей

В этой книге мы вынуждены коснуться драматичной темы - факты нападения волка на людей не мифы, а реальность. Общество должно иметь полную информацию по этому вопросу, чтобы объективно оценивать опасность хищничества волка и своевременно принимать все необходимые меры для ее предотвращения. Слишком дорогими могут оказаться предпринимаемые иногда попытки, даже учеными, представить факты нападения волка на людей редчайшей случайностью и ограничить возможности обсуждения проблемы [138]. Мы вынуждены также описывать некоторые жуткие подробности, связанные с агрессией хищников. Это - не натурализм, а печальная необходимость. Только так можно дать истинное представление о характере трагедий, разыгравшихся на просторах нашей страны, о страшном облике волчьего людоедства.

Наибольшую опасность для людей представляет бродячий бешеный волк, забегающий в поселки и города, возрастающая агрессивность бешеных зверей. Бешенство волка возможно при любом состоянии численности хищника, однако при каждом росте его поголовья увеличивается количество сообщений о покусах волком людей, уничтожении зверей, подозреваемых в бешенстве. Так, Н. В. Туркин, отмечая случаи покусов людей бешеным волком в прошлом столетии в период 70-х годов, вызванные значительным взрывом численности этого зверя, отмечает: "Мы должны сознаться, что эти несчастные случаи в России чрезвычайно многочисленны, и, несмотря на то, что лишь немногие из них попадают в печать, тем не менее нет года, в который бы не слышно было о бешеных волках" [210, с. 77]. В подтверждение своих слов автор ссылается на 38 журнальных публикаций, сообщавших о появлении бешеного волка в различных уездах и губерниях. По-видимому, и в текущем столетии мало было таких лет, в которые бешеный волк не встречался бы ни в одной из областей нашей страны. Однако до последнего времени даже охотничий мир мало посвящался в статистику волчьего бешенства. Известными становились лишь отдельные, наиболее трагические случаи появления опасных зверей. Так, в сборнике "По родному краю" (1952, вып. 2) П. В. Плесский пишет, что в 1924 г. два бешеных волка вечером на улицах Кирова (тогда Вятки) покусали около 20 человек, 10 из которых скончались. В ведомственных данных Кировской охотинспекции я нашел сообщение, что весной 1954 г. в Уржумском р-не бешеный волк покусал 3 человек, прежде чем был убит.

Но только ли бешеные волки нападают на людей? Долгое время мнения ученых и общественности по этому вопросу резко расходились. В 1933 г. вышла в свет брошюра о волке В. Н. Каверзнева [75] со специальным разделом о нападении этого зверя на людей. Автор опровергал в нем укоренившееся в народе мнение о существовании волка-людоеда, для чего он использовал цифры дореволюционной статистики о гибели людей от хищных зверей. На них же в свое время ссылались известные охотоведы В. Я. Генерозов и Д. К. Соловьев, не раз отмечавшие опасность волка для человека. Иронизируя по их адресу, В. Н. Каверзнев писал: "Должен сказать, что до революции каждую зиму писали в газетах о случаях нападения волков на людей и гибели последних. При этом жертвами хищников не только преимущественно, а почти исключительно являлись стражники да урядники. Можно было подумать, что волки предпочитают всему полицейское мясо. При проверке все сведения такого рода никогда не подтверждались". "Вот такие, - продолжал В. И. Каверзнев, - газетные известия и непроверенные слухи ложились часто в основание дореволюционной статистики в той ее части, которую "делали" урядники да волостные писаря. Так, по-видимому, ставились "с потолка" цифры о гибели людей от волков".

Дальше, что, пожалуй, более важно, давалась такого рода подборка: "Отрицательное отношение к цифрам, определяющим по довоенной статистике число людей, погибших от волков, разделяют и старые охотоведы - С. А. Бутурлин и С. В. Керцелли. Черкасов в "Записках охотника Восточной Сибири", изданных еще в 1867 г., пишет, что "он в Сибири о нападении волков на людей ни от кого решительно не слышал". Посетивший Забайкалье в 1928 г. Б. А. Кузнецов говорит: "Все опрошенные мною крестьяне утверждали, что на человека волк никогда не нападает". У Н. Я. Динника в его труде "Звери Кавказа" читаем: "Я не знаю ни одного достоверного случая, чтобы волк не бешеный бросился на человека". При всем этом был упомянут известный антрополог, полярный путешественник Вильямур Стефансон (Канада), который, по словам В. Н. Каверзнева, выяснял вопрос о случаях гибели людей от волка как в СССР, так и за границей и тоже не обнаружил нигде ни одного доказанного случая. Естественно, что все это позволило В. Н. Казерзневу в категорической форме сделать в заключение следующее резюме: "... приводимую В. Я. Генерозовым в этой области статистику приходится не только взять под сомнение, но и просто отвергнуть" [75, с. 28 - 29].

В последующие годы П. А. Мантейфель на том же основании считал вымыслом все, что относилось к нападению волка на людей. Тонкий исследователь жизни диких зверей, он тем не менее долгое время даже не допускал самой возможности нападения здорового (нормального) волка на человека. Конечно, это было лишь проявлением жизненного правила ученого: в существенно важных вопросах полагаться на лично проверенные факты. Поэтому за неимением таковых он, так же как и многие другие исследователи, пришел к убеждению, что многовековое преследование породило у волка великий и всесильный инстинкт страха перед человеком, не позволяющий "решиться" на людоедство. Эту мысль он привил многочисленным своим ученикам. И не исключено, что данное положение могло остаться непоколебимым до наших дней, если бы не суровые обстоятельства, вызванные Великой Отечественной войной, заставившие отрешиться от благодушного отношения к разбою зверей. Более того, нараставший страх от такого разбоя повлек учреждение мало кому известной комиссии научно-технического совета Главохоты РСФСР, а нетерпимость людоедства вызвала необходимость принятия самых действенных мер по усилению борьбы с волком. Возглавил комиссию П. А. Мантейфель. В ноябре 1947 г. им был составлен проект первого решения комиссии по волчьему вопросу. В этом документе, оставшемся неизвестным научной общественности, отмечалось, что за последние годы в различных областях и республиках участились случаи нападения небешеного волка на людей. Людоедами оказывались как дефектные (раненые, больные) волки и волчицы от выводков, так и здоровые. В документе зарегистрированы (но неполно) следующие области и пункты, где волк нападал на детей, а иногда и женщин: 1920 г. - Воронежский уезд в Ромонском лесничестве - на женщину; 1935 г. - Куйбышевская обл., с. Кочетовка и Канеменки - на двух детей; 1935 г. - Минская обл., Борисовский р-н, близ сел Козлы и Зачастце - на двух детей; 1936 г. - Минская обл.; Любанский р-н - на ребенка. В 1937 г. в южной части Любанского р-на Минской обл. пострадало от волка более 16 детей; 1940 г. в Домановическом р-не Минской обл. - более 8 детей и несколько женщин; 1945 г. в Грузии в Ахалканском и Бограновском р-нах были нападения на несколько детей; 1945 г. в станице Дагестанской Тульского р-на - нападение на нескольких детей; 1946 г. в Воронежской обл. в Поленовском р-не - нападение на ребенка; близ станции Бологое Октябрьской железной дороги волки утащили из интерната двух детей; 1946 г. в Людиновском р-не Калужской обл. - нападение на 10 детей; 1947 г. в Кировской обл. - нападение на 27 детей. Перечень этих данных завершался сообщением о том, что известны случаи нападения волка на детей в Горьковской и некоторых других областях, а в указанных точках большинство детей, подвергавшихся нападению, были растерзаны.

К сожалению, в тот период вопрос о людоедстве волка не стал предметом тщательного изучения. Те же, кто так или иначе сталкивался с этим явлением, были склонны рассматривать случившееся как явление исключительности, обусловленное обстоятельствами войны, в частности плохим захоронением трупов. Считалось также (причем это мнение было господствующим), что на людей нападают отдельные волки, либо старые, больные, либо бывшие ранее прирученными, а в годы войны оказавшиеся на воле. Факты не были и не могли быть тщательно проверены, так как в тот период директивными органами случаи нападения волка на людей было принято засекречивать и замалчивать. В результате полная запретность публикаций на эту тему отвлекла внимание охотоведов от трагических явлений, порождаемых хищничеством волка, и, естественно, оно в то время не стало достоянием науки. В частности, ввиду запретности темы П. А. Мантейфель в своей брошюре "Волк и его истребление", изданной в соавторстве с С. А. Лариным в 1949 г., вопрос о людоедстве волка свел к описанию случая нападения на школьников в Лосиноостровском лесничестве одичавшей волчицы, бежавшей из подмосковного совхоза, куда она была передана из зоопарка для охраны сада.

В дальнейшем время поглотило эти скудные факты и волк-людоед оказался вообще забытым. В результате большинство зоологов и охотоведов по-прежнему остались убеждены, что волк неопасен для человека. В 1958 г. М. Зайцев в журнале "Охота и охотничье хозяйство" (№ 11, с. 58) на вопрос, нападает ли волк на людей, ответил читателям: "Случаи нападения волков на людей наблюдаются очень редко. Чаще всего это бывает в районах возникновения бешенства".

В 1962 г. известный зоолог В. П. Теплое, выступая на 11-м съезде Союза обществ охотников РСФСР по поводу значения статистического метода для изучения фауны, привел в качестве аргумента в защиту этого метода работы С. А. Бутурлина, который, по его словам, "именно статистическим методом блестяще доказал, что волки на людей не нападают". Спустя почти 10 лет, т. е. в 1977 г., это нашло отклик в статье журналиста М. Ивина, где в разделе "С волками и без волков" он, предвзято рассмотрев не только цифры, но и давние факты загрызания волком людей, вот как утвердительно написал: "Нападает ли волк на человека? Наверняка - в одном случае, если поражен вирусом бешенства" [72, с. 148]. Хотя автору была знакома та же статистика и в той ее части, которую собрал и опубликовал в 1957 г. В. Н. Шнитников. Он даже ее повторил в своей статье. Да, в 1849 - 1851 гг. в России были растерзаны 266 взрослых людей и ПО детей. В 1875 т. от волка погибло 160 человек. Но... все это, по М. Ивину, были "лишь подозрения". Ведь сообщения о числе растерзанных волками людей посылались в столицу большей частью из отдаленных глухих уголков России. По сему иному полицейскому чину, быть может, и выгодно было преувеличить истинные размеры бедствия: смотрите, мол, в каких ужасных местах мы служим, каким опасностям подвергаемся. Ну а если все-таки довериться этим цифрам, то и тогда, по его убеждению "... видимо, в подавляющем большинстве случаев, если не во всех случаях, на людей нападали бешеные волки" [72, с. 147 - 152]. Тем не менее жизнь показала, что оставлять без внимания любые сомнения по поводу людоедства волка уже просто нельзя. Нельзя повторять ранее сказанное В. Н. Каверзневым, что о людоедстве "сообщались цифры, и то не крупные, но не факты" и что "представляется совершенно недоказанным самый факт гибели людей от волков" [75, с. 27 - 28]. В наше время этот момент приобретает немаловажное значение, поскольку известные американские исследователи волка Д. Меч, Д. Пимлотт, Р. Петерсон единодушны во мнении, что волк Северной Америки неагрессивен по отношению к человеку и неопасен для него. По их данным, имело место одно достоверное нападение волка на человека (Peterson, 1947), но и то, как считает Д. Пимлотт, его скорее всего совершил бешеный зверь. При такой ситуации забывать все то, что произошло в далеком и недалеком прошлом будет не только грубой, но и опасной ошибкой, таящей большую беду. В этом убеждает статья французского этнозоолога Даниэля Дюбуа, опубликованная в мартовском номере журнала "Курьер" за 1988 г.^*. В этой статье, озаглавленной "Нам не страшен серый волк", информирующей, как с древних времен изменялось отношение людей в разных частях света к этому хищнику, автор, поднимая вопрос "...исчез ли страх, скорее психоз, связанный с волком", приходит к следующему заключению: "Нет, стоит завести речь о загадочных опасных хищниках, снова и снова на память приходят истории о волке, его преступлениях, кровожадности, свирепости и людоедстве. В старину их любили рассказывать в сумерки, когда собирались послушать про всякие чудеса, и теперь падкая на сенсации бульварная пресса смакует происшествия, связанные с нападением диких зверей, пользуясь поддержкой и одобрением гражданских и религиозных властей.

^* (Даниэль Дюбуа - сотрудник лаборатории этнобиологии и биогеографии в Музее естествознания (Париж). Автор статей для многих научных журналов.)

Но в наше время волк уже не может наводить ужас, и скорее страх перед ним останется лишь в сказках, и не потому, что исчезнет сам волк, просто мы научимся понимать его поведение".

Вятский вабильщик М. П. Кинчин

Поэтому мой долг охотоведа осветить наиболее характерные факты нападения волка на людей, которые в свое время были вскрыты в Кировской обл., изученные донесения прокуратуры, работников управлений МВД, акты обследований, обстоятельства гибели людей, заключения местных советских органов и другие материалы, в свое время собранные и сохраненные в охотинспекции старшим охотоведом Кировской ГОИ Г. П. Каменским. Первые публикации о которых появились в 1965 г. в альманахе "Охотничьи просторы" [148], были также изучены аналогичные материалы, поступившие из других районов страны.

В Кировской обл. нападения волка на людей начались с сентября 1944 г. В первом сообщении прокурору области, поступившем из бывшего Черновского р-на, указывалось, что волков развелось очень много и имеется немало случаев, когда они на дорогах пугают взрослое население. В конце сентября волк осмелился схватить у околицы деревни Бураковского сельсовета 1,5-годовалого ребенка, которого понес в лес. К счастью, подоспевшие колхозники отбили ребенка живым у зверя. Через несколько дней в колхозе "Гигант" Менделеевского сельсовета два волка напали на 12-летнюю девочку, ходившую за конем на пастбище. Волки нанесли ей несколько незначительных ран и сильно порвали одежду.

После этих первых попыток нападения на детей волк стал систематически охотиться за ними. На дороге к колхозу "Новая деревня" Александровского сельсовета 6 ноября хищники днем растерзали 8-летнюю девочку Перфилову. От ребенка остались лишь клочья одежды. В пос. Беретцовском 12 ноября в 11 ч девять волков загрызли Мусинову Тамару 14 лет, разносившую письма по селениям Большеберезовского сельсовета. На лесоучастке Б. Раменского сельсовета 19 ноября два волка умертвили 16-летнюю Марию Полякову, возвращавшуюся с сестрой с работы.

С весны 1945 г. нападение волка на людей возобновилось, причем нападения, ставшие более дерзкими, отмечались в других районах области. В д. Голодаевщина Рудаковского сельсовета (бывшего Кырчанского р-на) 29 апреля волк напал на 17-летнюю Марию Бердникову, которая с сестрой работала на поле в 50 м от конного двора. Разросшийся в поле бурьян и лес, местами вплотную подходившие к деревне, не позволили девушкам своевременно заметить приближение волка. Пострадавшая сидела на корточках, собирая зерно, и не успела подняться, как была схвачена волком за горло. Не обращая внимания на крики подбежавших людей, зверь несколько раз поднимал малорослую худенькую девушку и, встряхивая, с силой, бросал на землю. На подбежавшего конюха В. М. Пашкину волк угрожающе зарычал. При приближении других сельчан зверь схватил жертву зубами и поволок к лесу, по пути перепрыгнув плетень высотой выше 1 м. Бежавшие наперерез волку люди не смогли помешать ему протащить девушку около 200 м к опушке леса. Здесь зверя заставили бросить жертву. Когда колхозники понесли односельчанку в деревню, волк вышел из кустов и сопровождал их до околицы, не обращая внимания на крики. В течение дня волк подходил к деревне еще несколько раз. На следующий день ему удалось схватить у скотного двора ягненка. Дерзость и безнаказанность действий этого хищника Г. П. Каменским, официально проверявшим достоверность произошедшего, связывались с тем, что к 1944 г. в деревне не осталось ни одного охотника и даже не было ружья.

В д. Голодаевщина первый случай нападения волка на людей произошел 21 сентября 1944 г. В этот день 13-летняя Валя Старикова с младшим братом рвала в огороде репу. Она увидела волка, который на пастбище за речкой пытался отбить от стада телку. Дети из любопытства подошли к берегу и, наблюдая, не заметили, как сзади к ним подкрался другой волк. Мальчик успел прыгнуть в речку, а девочку звери утащили в лес, где через несколько часов от пострадавшей удалось найти только часть обутой ноги.

Первого мая 1945 г. в д. Мамаевщина Васильевского сельсовета того же района волк напал на 7-летнего Володю Горева. Дети играли на улице. Зверь проник на улицу огородами, вплотную примыкавшими к лесу. Пройдя незамеченным к высокому забору, он перепрыгнул через него, и сразу направился к детям. Прыжком и, видимо, ударом лапы, который пришелся по голове мальчика, зверь опрокинул его на землю и сразу схватил за горло. Спас Володю от неминуемой смерти поднятый воротник, обвязанный толстым шарфом. Однако волк не сразу оставил свою жертву. На глазах у бежавших на помощь людей он схватил мальчика за плечо и потащил его к лесу. И только выстрелы из ружья заставили хищника бросить ребенка. У мальчика, кроме следов от когтей возле левого уха да синяков и кровоподтеков на груди и предплечья, не было тяжелых ранений. Он перенес нервное потрясение, был сильно испуган, но в полном сознании прибежал к людям сам, как только волк бросил его.

В Немском р-не 8 мая погибла 5-летняя девочка Римма Молчанова из д. Шиляево Кривельского сельсовета. Она с группой детей мыла галоши в ручье, протекавшем возле деревни. Когда часть ребят ушла и у ручья осталась Римма с 7-летней подружкой, на нее набросился волк, то ли прокравшийся к детям лесом, росшим у самой деревни, то ли устроивший в кустах у ручья засаду. На крики сильно перепуганной подруги сбежался народ, но волка уже не было. По кровяным следам Римму нашли примерно в 500 м от ручья в лесу, где и отогнали зверя от трупа. Здесь волк прокусил у девочки горло и, оттащив ее в лес, принялся пожирать мышцы бедер.

С 1946 по 1950 г. волки-людоеды особенно сильно свирепствовали в Даровском, Лебяжском, Советском, Нолинском, Халтуринском и Оричевском р-нах области. В Даровском р-не только в июле - августе 1948 г. волки похитили 9 детей в возрасте 7 - 12 лет. В те же месяцы 1950 г. мальчик и 3 девочки в возрасте от трех до шести лет стали жертвами волков в Лебяжском р-не.

О трагедии тех лет, случившейся близ д. Зыково Нолинского р-на, стало известно от преподавательницы Кировского пединститута Е. М. Исуповой. Ей было 15 лет, когда 17 ноября 1948 г. волки загрызли ее родную сестру Светлану Туеву 8 лет, ученицу первого класса. В тот день в первом часу дня Светлана с двумя девочками шла домой из школы. По дороге дети догнали мужчину, а в 1,5 км от деревни увидели на лугу пятерых волков. Мужчина струсил и бросился бежать, а затем влез на дерево. Светлана вначале не отставала от него, однако она первой была настигнута волками... Звери более километра протащили девочку в лес. От нее осталось только пальто. Как спаслись от волков подруги Светланы, установить не удалось: невредимыми обе они вернулись в школу.

В ответ на вабу

Среди других сообщений и писем очевидцев, подтверждающих достоверность тогдашних несчастий, вызванных лютостью волка, следует упомянуть о письме бывшей учительницы г. Халтурина 3. С. Кононовой. В 1947 г. она работала учительницей в с. Русаново Халтуринского р-на. В тот год в окрестности их села впервые забрели волки-людоеды. В августе - сентябре звери умертвили здесь девочку-дошкольницу, ученика четвертого класса Вениамина Фокина 13 лет и ученицу седьмого класса Анну Михееву 16 лет. Дошкольницу волк вырвал из рук девочек-подростков, когда они вели ее по дороге на хлебный ток, находившийся вблизи села. Зверь напал на детей из засады в посеве ржи. Старших девочек он не тронул, малыша сразу утащил.

Лось, подвергшийся нападению волков

Обстоятельства гибели Анны Михеевой были таковы. Анна с матерью теребили лен. В это время на поле из леса вышли 2 волка. Один из них направился к Анне, другой - к матери. Мать схватила сноп и стала защищаться, зверь оставил ее и бросился к девочке. Она побежала, но споткнулась и упала, тут волк и схватил ее... Сообщая об этом, 3. С. Кононова далее пишет: "Я в этот день шла на беседу в д. Чернядьево. По дороге увидела колхозников, бежавших с палками и вилами в лес. Я побежала за ними. Около леса на полосе вытеребленного льна заметила кровавое пятно и от него в лес кровавый след. След вел в очень густой можжевельник, на ветвях его висел окровавленный платок. Дальше за кустами можжевельника была полянка, на ней и лежала Анна с израненной шеей, с выеденными до костей ниже грудной клетки частями тела... Для уничтожения появившихся возле с. Русанова волков-людоедов была прислана бригада охотников, но после их приезда волков здесь не стало, и они больше не появлялись".

Как уже отмечалось, в 1946 г. охотниками области было уничтожено 560 волков. Тогда это было рекордное количество добытых хищников, по крайней мере за последний столетний период. В последующие 3 года благодаря принятым мерам борьбы, участие в которой приняли и опытные московские егеря, было истреблено еще 1520 волков.

Волчья тропа

Отмечая это, хотелось бы подчеркнуть, что уничтожение в напряженные послевоенные годы более чем 1,5 тыс. волков стоило большого труда. В условиях всеобщего недостатка, вызванного войной, потребовались исключительные усилия, чтобы создать специальные отряды, выделить транспорт, мобилизовать сельское население. Тяжел был труд местных охотников, а также специалистов из других областей, в большинстве только что вернувшихся с фронта. Много лишений и невзгод претерпели они, порой ночуя зимой прямо на волчьих следах. В неустанном преследовании сильно размножившихся зверей особенно отличились кировские охотники: Н. Смертин, М. Кинчин, В. Хлюпин, С. Криницын, братья Нагаевы, а из московских егерей - Ф. Васильев, В. Щербаков, И. Черкасов, Ф. Изотов, В. Зуев, И. Грозное. С честью выполнили свой долг многие другие охотники, среди которых немало было и подростков. В результате к 1951 г. все районы Кировской обл., за исключением Оричевского, были избавлены от волка-людоеда.

В Оричевском р-не у д. Тарасовка Марадыковского сельсовета 29 апреля 1951 г. в 14 ч волк напал и погубил 10-летнюю девочку, полоскавшуюся с подругой в мелкой речушке. После этого случая в том же районе 2 года преследовалась группа волков, которая часто нападала на детей, собиравших ягоды или грибы в лесах у селений Шалеговского, Смирновского и Шабалинского сельсоветов. В конце августа 1952 г. отдел милицейской службы Кировской обл. сообщал по этому поводу: "...за последнее время в Оричевском районе участились нападения волков на несовершеннолетних детей". Так, 12 июня 1952 г. были искусаны волками 11-летняя Зоя, а 12 июня 15-летняя Лидия Втюрина, проживавшие в д. Втюрины. Девочки находились на излечении в больнице.

Установка капкана возле колеи лесовозной дороги

В том же году 11 июля в 12 ч группа мальчиков и девочек бродила в перелеске в 1 км от д. Карманово. Дети собирали грибы. В это время на Виталия Ишутинова (1947 г. рождения) напал волк и утащил в лес. В июле была покусана волками Людмила Перминова (1944 г. рождения) из д. Кошели, 12 августа из группы детей, собиравших ягоды в лесу, волк утащил 6-летнюю Лидию Тупицину, а 17 августа в 9 ч утра волки напали на 13-летнего пастуха Александра Видякина из д. Гребенщики. Звери протащили его в лес, примерно с километр, но были отогнаны колхозниками. А. Видякин был покусан, однако спасен.

Охотники считали, что людоедством занимается одна опытная старая волчица: 16 августа 1952 г. крупная волчица с 3 волчатами набросилась в лесу на 12-летнего мальчика, ходившего за ягодами со взрослыми. Нападение было вовремя замечено, и мальчика спасли от смерти. Весной 1953 г. был всего один случай, когда в Оричевском р-не волк пытался схватить девочку, шедшую с бабушкой по лесной дороге. В конце мая того же года на логове вблизи д. Втюрины была убита очень крупная, почти без зубов волчица. После ее уничтожения волки-людоеды в этом районе больше не появлялись.

Последнее нападение волка на людей в Кировской обл. было зарегистрировано летом 1953 г. в Фаленском (тогда Вельском) р-не. Волк напал на мальчика в д. Сергинцы. Мальчик остался жив. В 1971 г. охотники-волчатники г. Кирова помогли разыскать его адрес. Пострадавшим оказался Саша Грачев - зоотехник, руководитель животноводческой фермы в Краснодарском крае. Вот что написал нам Грачев о своей битве со зверем: "Было это в полдень 17 июня 1953 г. С утра на телеге я возил зеленую массу под силос. В обеденный перерыв взялся играть в лапту у соседнего дома с 7-летним Володей Авериным. В нескольких метрах от площадки, где мы играли, росли два больших тополя. Оглянувшись, я увидел между ними волка, хотя и не сразу понял, что это именно волк. Я, кажется, успел крикнуть, когда зверь кинулся на Володю, сразу подмяв его. Он так испугался, что потерял речь. После моего удара игровой деревянной лопаткой по затылку зверь встал на дыбы и бросился на меня. Я пустился бежать к ограде, но волк ударом лап в плечи сбил меня с ног. Так он делал каждый раз при моей попытке подняться и бежать. Две легкие рубашки, в которые я был одет, зверь быстро разорвал. Наконец мои истошные крики о помощи услышали мать и старший брат. Когда они выскочили на улицу, волк потащил меня, ухватив пастью поперек туловища. Я хорошо помню, как цеплялся за траву, а он, перехватывая, тащил дальше. Несколько раз волк забрасывал меня на спину и набирал скорость, но я скатывался, и тогда он тащил волоком. Сзади бежали, спотыкаясь мать и брат. Так волк протащил меня метров 300, направляясь к лесу. На пути, возле скотного двора, был глубокий крутой лог. В него и скатился зверь, удерживая меня. В логу лежала срубленная ель, за сук который мне и удалось ухватиться; оторвать меня от сука волк уже не сумел. Видимо, приближение людей принудило его отступиться и убежать на противоположный склон лога. Помню также, что сколько-то я сам бежал вверх навстречу маме..."

Рассерженный волк

О том, как был изуродован волком Александр Грачев удалось узнать из письма местного охотника-волчатника И. В. Деньгина, выезжавшего по вызову на поиски в районе опасного зверя. В письме сообщалось: "Я видел этого мальчугана-пятиклассника в больнице. Картина была жуткая. Когда он снял рубашку и показал рубцы на животе, груди и спине, еще не зажившие, то казалось невероятным, как он смог выжить... Сам выжил, да еще товарища спас".

В 1983 г, житель г. Кирова А. И. Хлебников сообщил, что летом 1944 г. в Мари-Солинском лесу в д. Дубняки Сернурского р-на Марийской АССР волки умертвили бабушку с внучкой в возрасте 7 - 8 лет. Погибшие ходили в лес по ягоды. "Узнав про этот случай, мы, - пишет Хлебников, - специально бегали в морг, где смотрели в окно. Поразили тогда темно-синие пятна на теле от прокусов. У одной из жертв было разорвано горло..."

В 1988 г. редакция журнала "Охота и охотничье хозяйство" переслала в мой адрес сведения о нападении волка на людей, имевшие место в Калужской обл. В этой области, по сообщению в журнал бывшего председателя общества охотников С. М. Семилеткина, с 1943 по 1947 г. от волка пострадало около 60 человек, в том числе 46 детей. Описывая обстоятельства, при которых дети становились жертвами волка (очень схожие с теми, что наблюдались в Кировской обл.), он приобщает к сему следующий документ, поступивший в то время от заведующего райздравотделом тов. Крейнина председателю исполкома Людиновского райсовета тов. Степаненкову, а затем с резолюцией зампреда райисполкома тов. Лысакова "Немедленно организовать облавы на волков" - председателю общества охотников. Вот содержание этого документа. "Довожу до Вашего сведения, что в больницу вновь стали поступать укушенные волками. 14. 07. 1946 г. из д. Печки поступил ребенок от заведующего фельдшерским пунктом д. Колчино. Поступили также сведения о съедении волками ребенка в поселке Красный воин Савинского сельсовета. Ранее были отмечены случай укусов и съедении волками главным образом детей. В Колчинском, Манинском, Савинском сельсоветах за июнь в больницу поступило 3 человека, по неточным данным умерло от укусов 14 детей... Прошу немедленно принять меры по организации облав во избежание повторных случаев".

Несколько раньше шведский переводчик первого издания книги Элис Полссон ознакомил меня с мнением общественности Скандинавских стран по поводу хищничества волка. Он прислал статьи из шведской газеты "Ланд", опубликованные в № 30/31 газеты за 1984 г. под рубрикой "Конечно, волк ест детей" и в № 6 за 1985 г. под рубрикой "Мы научились жить с волками". Публикацией материалов на эту тему шведская печать открывала обсуждение случаев нападения волка на людей, большая часть из которых получила известность из статьи Уно Годенхъельма "Воспоминание о засилье волков в Лене Або в 1880 - 1882 гг." (Хельсинки, 1891, 38). В подборке сведений под рубрикой "Конечно, волк ест детей" читателям "Ланд" сообщалось, что около сотни лет прошло с тех пор, как волка изгнали из Швеции и Финляндии. Этого времени достаточно, чтобы стерлось в памяти поведение хищника, и поэтому многие могут внушать себе и другим мысль о том, что волк никогда не нападал и не убивал, о чем свидетельствовали и церковные книги. Но до 1821 г., так как 19 марта 1821 г. прирученный волк стал убивать и пожирать людей.

Развеска флажков

Это отметил в церковном приходе Ованше (недалеко от Евле) священник Ларе Бакмарк. Он же записал тогда, что его посетил магистр Фернер из церковного прихода Орсунда и рассказал потрясающие новости: в Орсунда и Эстерфернебу, а также в других приходах по направлению к Даларна много людей было тяжело ранено и даже убито волками. В то время это шокировало священников. Однако предполагалось, что то были жертвы лишь одного животного - волка-самца, который погиб при случайной встрече с охотником спустя месяц после того, как он последний раз напал на людей. Предполагалось также, что это был тот самый волк, которого взяли щенком из норы летом 1817 г. и выращивали затем в хозяйстве Гюсинге, откуда он бежал или был отпущен на свободу в 3-летнем возрасте. Далее сообщалось, что подобная история произошла в деревнях вокруг Або и Таммерфорса в 1880 - 1881 гг. Этой истории и посвящено повествование Уно Годенхъельма, которое начинается с выдержки из газеты за ноябрь 1881 г., извещавшей, что 15 января в д. Веллна (приход Нюкюррко, обл. Турку) 8-летний сын портного В. Хернберга был схвачен волком. Нападение произошло в час дня, когда мальчик гулял во дворе. Следом детально описывается, какие останки обнаружили мать и соседи ребенка в лесу в полверсте от деревни.

После этой газетной выдержки Уно Годенхъельм приводит подробные списки всех 23 жертв волков в той же местности, составленные по данным рапортов губернатору обл. Турку. В списке, датированном 1880 г., перечисляются поселения и фамилии 10 детей в возрасте от 2,5 до 10 лет, которых постигла тяжелая участь, притом 9 из них погибли с 23 апреля по 22 октября. Последнее нападение было в тот год совершено 22 октября на 9-летнюю девочку в д. Киерла (приход Халико), спасенную от зверя, но с прокусами бедра...

В списке, датированном 1881 г., сообщается об убийстве волками 13 детей до 10-летнего возраста, трое из которых, как и в предшествующем году, были убиты в общине Вирмо и опять в период с мая по ноябрь. В частности, как следует из списка, 14 мая в приходе Ноусис волками был схвачен в считанных метрах от своего дома 6-летний Вяхятало сын Вильгельма Маттсона. Он был унесен и съеден хищниками. В окрестности часовни Карьяла 15 мая у торпаря Густава Хелльстрома с принадлежащего ему участка земли в Калела волки унесли дочь в возрасте 4,5 года. У торпаря Исака Хартмана из Вехмалайса в районе той же часовни 22 июня волки схватили и утащили 5-летнего сына Густава, когда он вместе со своим братом собирал ягоды. В приходе Летала 3 августа у торпаря Людвига Савенса из Пехтсало волки загрызли 8-летнюю дочь Матильду. Девочка вместе со своей 10-летней сестрой Идой пасла скот на расстоянии 1,5 версты от земельного участка Савенса. Тело ее нашли, но одна нога была съедена. Последняя жертва в 1881 г. была засвидетельствована 7 ноября в районе часовни Вахто, где погиб мальчик. Его утащил волк со скотного двора, где тот находился со своим младшим братом. Труп был обнаружен в 2 верстах от двора в болоте, но без нижних частей туловища...

Волчица - подозрительный предмет

Следует отметить, что после обнародования этих трагедий газета "Ланд" в подборке "Мы научились жить с волками" поместила суждение, сводящееся к. тому, что "церковным книгам нельзя верить". Признавая, что в Финляндии время от времени сообщалось о нападении волков на детей, совершавшихся в конце XVIII в. в районе Або, газета, ссылаясь на автора книги "Дикие животные и люди" Эркки Пуллиайнена, подвергает сомнению, действительно ли тогда нападали волки. По мнению Э. Пуллиайнена, данные церковных книг очень ненадежны. Исчезновение детей могло происходить и по другим причинам. Иначе-де очень "странно, что в течение 100 лет ни один человек не был подвержен нападению волков"...

Принимая во внимание, на каком уровне дискутируется сейчас этот вопрос в Скандинавских странах, где давно лидируют члены общества охраны природы и объединения "Наши хищники", настаивающие на сохранении шведско-норвежского поголовья волка и на том, чтобы "Швеция, по словам Э. Пуллиайнена, заключила мир с несчастными волками", полезно вновь обратиться к сообщениям, обнародованным газетой "Ланд" в № 39/31 за 1984 г. В этих сообщениях помещается список 9 детей, ставших, по данным церковных книг, жертвами волка в Даларма-Естрикланд (Швеция) в 1820 - 1821 гг., и одновременно упоминается о том, что прошлые события были описаны журналистом Пентти Мяенсюрья в книге "Hikka Kuutaa" (1974). Просмотрев финские газеты за 1870 - 1880 гг., этот журналист пришел к выводу, что 24 несчастных случая того времени произошли на территории в несколько десятков километров. Поэтому они могли быть отнесены на счет одного старого волка-самца, повадившегося охотиться на детей в сопровождении (предположительно) пары молодых. Вместе с тем Мяенсюрья обнаружил в газетах публикации о нападении волков на детей, имевшие место далеко от Або, которые явно совершались другими волками, так как первые произошли вблизи Васа, вторые - в Карелии. В этой связи упоминается, что более подробное картирование нападения волка на людей осуществил доктор Йоуко Тепери в книге "Sudet Suomen rintamaiden", изданной в 1977 г. В ней, кроме подсчетов Мяенсюрья, подробно описывается 40 нападений волка на людей со смертельным исходом и более 60 нападений, зарегистрированных в Финляндии в течение XVIII в. Все жертвы, за исключением двух, были детьми. Список начинается с перечисления 8 жертв волков в окрестностях Кехсхольма в 1831 - 1832 гг., трех в 1836 г. в Кемие и не менее 20 жертв в Карелии в 1839 - 1848 гг. Примечательно, что, по описанию Йоуко Тепери, волк никогда не нападает спереди, а пытается опрокинуть жертву навзничь, затем хватает за грудь и уносит, не пытаясь сразу убить ее. Если его тотчас преследуют, то ребенок может быть спасен даже тогда, когда зверь отбежал с жертвой на порядочное расстояние...

Таким образом, финляндские случаи нападения волка на детей в сущности не отличались от тех, что были засвидетельствованы в Кировской обл. Естественно, что эти случаи вызвали обеспокоенность финских властей. В "Воспоминаниях..." Уно Годенхъельм отмечает, что вскоре после первых сообщений о людоедстве волка в общине Вирмо были повышены премии за отстрел хищника и община организовала три облавы на волка, завершившиеся, правда, впустую. В 1881 г. "волчий вопрос" - постоянная тема газетной печати.

В октябре по постановлению Сената в Хельсинки был созван комитет для обсуждения предложений по искоренению волка в юго-западных частях страны. Обсуждались следующие предложения. Нанять оплачиваемый государством персонал, состоящий из руководителя и подчиненных, для чего пригласить 6 - 8 псковских охотников-волчатников (лукашей), по надобности - охотников из Карелии, а из Польши или Литвы - двух специалистов-вабильщиков. В распоряжение руководителя направить также 100 солдат с четырьмя командирами. За отстрел волка в определенное время и на определенной территории установить вознаграждение минимум в 500 марок за взрослого хищника и половину этой суммы за волчонка. Комитетом были рассмотрены и другие предложения по уничтожению волка, в том числе и возможности применения для этого отравленных приманок. Так в то время в финской области Турку были активизированы охоты на волка. В этих охотах деятельное участие принимали псковские охотники-лукаши, а в числе их широко известные тогда мастера - Яким Иванов и Иван Пакля. Детально описывая эти охоты, Уно Годенхъельм отмечает, что в течение зимы была убита дюжина волков, из которых 7 оказалось на счету лукашей, 5 остальных - результат прочих средств ловли. Он же сообщает, что среди убитых волков находилась старая самка с очень плохими зубами и старый самец с искалеченной передней лапой и задней ступней. Этих двух волков посчитали повинными в детоубийствах, к чему склонилось и общее мнение экспертов.

Таковы давние и недавние факты нападений волка на людей. Для выяснения и обсуждения причины этих явлений не меньший интерес представляют аналогичные случаи, ставшие известными во Владимирской обл., где с 1945 по 1947 г. было зарегистрировано 10 случаев нападения волка на людей. По исследованиям, проведенным Н. Д. Сысоевым [205], все нападения происходили в одном Меленковском р-не, где в указанные годы объявились два волка-людоеда - самец и самка. Однако в нападении на людей участвовал только самец, отличавшийся значительными размерами. Самка ему не помогала, она предпочитала держаться несколько в стороне. Жертву они поедали вместе. Было установлено, что волки-людоеды держались обособленно от других волков, питаясь зимой преимущественно зайцами, славливая за ночь до б зверьков. Потомства они не давали, падаль-приваду не брали, но преследовали и грызли других волков, если они наведывались к ней. Замеченных у привады лисиц быстро настигали, душили и оставляли нетронутыми. После уничтожения в 1948 г. этой пары зверей другие волки-людоеды во Владимирской обл. не появлялись.

Таким образом, описанные события дают основание утверждать, что в данном случае в людоедстве были повинны какие-то отдельные особи, притом всякого рода неполноценные звери, что, собственно, всегда выдвигается на первый план, если хотят попроще объяснить причину такого явления. Так, М. Я. Марвин, рассказывая о волке-людоеде, терроризировавшем в декабре 1947 г. жителей окрестностей ст. Суна в Карелии, отмечает, что это был старый крупный самец (длина тела 138 см), необычайно тощий, в желудке его, кроме пучка длинных женских волос, ничего не оказалось" [126, с. 136].

На 'номере'

Тщательный анализ собранных данных о нападениях волка на людей свидетельствует о том, что относить всех их на счет старых, обеззубевших и вообще дефектных зверей было бы неправильно и вредно. Вредно, поскольку все опрошенные мною охотники, уничтожавшие волчьи выводки там, где погибали люди от этих зверей, сообщали, что они убивали обычных крепких здоровых волков и нередко очень крупных по размерам особей (массой свыше 60 кг). С истреблением таких зверей или уничтожением выводка жалобы на зверства волков, как правило, прекращались. Это позволяет говорить о существовании в популяциях волков особо агрессивных зверей, которые при определенных условиях решаются нападать и на человека.

Л. В. Крушинский, изучая роль агрессии в жизни волка и формы ее проявления в контактах с другими животными, отмечает: "... волчата первого года жизни, как правило, не проявляют агрессии к незнакомым людям. Однако на втором году жизни у них явно начинает проявляться агрессия, которая усиливается в период сезона размножения... С возрастом у матерых волков агрессия еще больше усиливается". Он приводит пример, когда ласковый и игривый волк, воспитывавшийся в виварии, достигнув 1,5 лет, стал настолько опасен для людей, что с ним пришлось расстаться. "В общей форме,- заключает Л. В. Крушинский, - можно сказать, что среди европейских волков, выращенных со щенячьего возраста среди людей, наблюдается чрезвычайно большой полиморфизм в проявлении и выражении агрессии по отношению к человеку. От весьма агрессивных самцов, у которых только после длительной работы с ними может установиться ненадежный контакт с человеком, до очень ласковых самок, охотно идущих на контакт с любым незнакомым человеком, можно видеть непрерывный ряд переходов. В целом... волк, конечно, - агрессивное животное, и только благодаря резко выраженной боязни человека он нападает на него в естественных условиях крайне редко" [93, с. 191 - 193].

К этому заключению Л. В. Крушинский пришел тогда, когда у него не было достаточных сведений о волках-людоедах, не было их и ко времени работы расширенного семинара 1979 г., посвященного изучению поведенческих особенностей волков. На этом семинаре Л. В. Крушинский определенно заявил, что по характеру активно-оборонительной реакции примерно третью часть лесных среднерусских волков следует считать потенциально опасной для людей. Более того, как следовало из доклада ученого, эти волки остерегаются далеко не всякого человека: они боятся мужчин, меньше женщин и не испытывают страха к детям. Вопрос, каким образом эти хищники запечатлевают животных как членов своего общества и как жертву для питания, безусловно, интересен, но, к сожалению, еще мало разработан и, следовательно, не ясен.

В этой связи любопытную заметку Героя Советского Союза С. Швеца опубликовала газета "Неделя" (в 25-м номере 1984 г.). В ней рассказывается, насколько сильна у волка память. Но в заметке как бы между прочим сообщено и о том, что выращенный в годы войны со щенка волк - "любимец летчиков 285-го авиаполка 13-й Днепровско-Будапештской авиадивизии", проявляя настоящую привязанность к летчикам, однажды во время прогулки с ними по скверу прыгнул на идущую женщину с девочкой и лапой придавил упавшего ребенка. Его летчикам пришлось спасать... Я считаю, что применительно к волку можно говорить о появлении в их сообществах отдельных особей, у которых при каких-либо случайных обстоятельствах оказалось успешным нападение на лося, кабана, а порой и на человека. В этом случае неизбежна специализация удачливого зверя в охоте за тем, что обеспечило пищу. Такая специализация в преследовании жертвы может происходить в одиночку, но может, очевидно, служить поводом (примером) для других совместно живущих волков. Если это так, то причины нападения волка на людей нужно искать в конкретных условиях и той обстановке, которые содействовали проявлению агрессивной природы у этих хищников.

Одно из таких условий взаимосвязано с сильным ростом поголовья волка, обусловившим естественное увеличение числа наглых и опасных зверей. В частности, в Кировской обл. к концу войны волк был обычен во всех обжитых районах и окрестностях городов. В лесах тогда было выявлено 200 волчьих семей. Рыскавших волков неоднократно встречали в Кирове, на улицах Хлыновской, Водопроводной, Горбачева. Дневки их нередко обнаруживали даже в Заречном городском парке. В охотинспекции области долго не забывали о том, что в 1945 г. у бывшего начальника этой инспекции И. Колчанова волки со двора городской квартиры утащили лайку.

Следующее обстоятельство, способствовавшее быстрому развитию агрессивных черт в поведении волка, заключалось в прекращении в годы войны постоянного его преследования и, что очень важно, наиболее активных форм охоты на зверя. В Кировской обл. это было следствием того, что все взрослые и наиболее способные охотники ушли на фронт, а охотники преклонного возраста были заняты обеспечением нужд фронта. В результате в годы войны волк боялся человека не более, чем бродячая собака.

После облавы

Утрата или притупление чувства страха перед человеком - это уже тот момент, который непосредственно расковывает поведение особо агрессивного волка. Затем вступают в силу определенные природные качества волка: при первом удачном нападении на людей - быстрое усвоение того, что человек не только легкая, но и безопасная добыча. Усвоение простоты добычи и безнаказанности активизировало способности волка к накоплению опыта по преднамеренному выслеживанию людей как наиболее доступной добычи. Появление волков с опытом выслеживания и умерщвления человека способствовало распространению приобретенного опыта, так как этих хищников отличает способность не только специализироваться на добыче каких-либо животных, но и перенимать от сородичей навыки, обеспечивающие успешные поиски пищи.

Применительно к волку, населявшему Кировскую обл., последнее обстоятельство предопределило как нарастание, так и широкое распространение случаев его нападения на людей. И не исключено, что многих несчастий здесь, возможно, могло и не быть, если бы по первым сигналам о появлении агрессивных волков охотничьи ведомства приняли решительные меры к их уничтожению, но, к сожалению, сделать этого тогда не удалось. И в этом была доля вины охотоведческой науки, державшей в плену легковесных воззрений о волке многих руководителей охотничьей отрасли. Так, в письме Главохоты РСФСР, направленном в 1945 г. в Кировскую ГОИ с указанием о выяснении достоверности случаев гибели людей от волка, одновременно сообщалось, что эти случаи "... могут совпадать только с периодом острой бескормицы, т. е. относиться ко второй половине зимы".

В связи с этим следует заметить, что и в научных комментариях 60-х годов, объясняющих случаи нападений волка на людей, все еще утверждалось мнение, что все они произошли в голодное для волка зимнее время [138]. Хотя в 1947 г. П. А. Мантейфель в докладе научно-техническому совету Главохоты РСФСР сообщал, что в отдельных точках СССР волки нападали, загрызали и пожирали детей до 14-летнего возраста в летние месяцы (июль, август), когда подросшие волчата требовали много корма, а сами нападать на животных были еще не способны.

В далеком прошлом В. И. Лазаревский, рассказывая о случаях зверства волка, писал: "В начале июня 1847 г. верстах в двадцати от Шуи волчица, сожрала почти в самой деревне четырехлетнего мальчика и вслед за тем растерзала восьмилетнюю девочку, собиравшую с двумя товарками в лесу ягоды. Через несколько дней схватила она шестилетнюю девочку почти у ног матери и одним ударом оземь убила ее. Затем утащила девятилетнюю девочку в кустарник у самых овинов. Кругом жали хлеб. Время от времени все та же волчица наведывалась в ту или другую деревню по соседству, и к осени список ее жертв достиг уже десяти" [108, с. 38].

Как видно из перечня случаев нападения на людей вятских волков, все они были совершены с конца апреля по декабрь, т. е. в период, когда матерые звери выкармливают и приучают к охоте свое потомство. (В первые послевоенные годы из разных районов Кировской обл. было всего три документально не подтвержденных сообщения о нападении волка на людей в зимнее время.)

В выводковый период основу питания вятского волка всегда составляли домашние животные и особенно та пожива, которую зверь постоянно находил на скотомогильниках, а также у животноводческих ферм. Однако в голодные военные годы скотомогильники, как правило, были пусты. Сократилось тогда и поголовье скота, который лучше, чем прежде, охранялся на выпасах. Более того, к концу войны в лесах стало больше волков, зато в деревнях сильно уменьшилось число собак, кошек, домашней птицы. При всем этом там, где вятский волк устраивает логово, мало бывает диких животных. Поэтому в военные и первые послевоенные годы в таких бедных дичью местах матерые звери, будучи "привязанными" к логову выращиваемым потомством, попадали в критическое положение, не находя кормов. И если в такой ситуации оказывались смелые и обнаглевшие, агрессивные по своему характеру волки, то они вскоре же становились опасными для людей.

С переходом на кочевой образ жизни у волчьей семьи появлялись большие возможности поиска пищи. Кочевка позволяла зверям находить наиболее богатые дичные места: очаги высокой численности зайцев, зимние группировки лосей в кормных местах и т. д. Кочевая волчья семья могла за ночь побывать в десятке деревень, на многих свалках и в конце концов обнаружить поживу. К тому же известная манера волков охотиться зимой сообща, совместно с переярками чаще обеспечивала удачу в преследовании тех или иных диких животных. Это и приводило к спаду агрессивности волка при встрече с людьми.

Остается объяснить, почему же волки-людоеды чаще наблюдались в Кировской и, как теперь об этом можно судить, лишь в некоторых других областях. Ведь в годы войны сходная картина увеличения поголовья и общего сужения или сильного сокращения источников пищи волка наблюдалась во многих областях. Тем не менее не было случаев умерщвления и поедания волком людей, например, в тундровых районах, а также на громадных просторах степей. Детальные исследования Д. Меча, проведенные в Северной Америке на популяции волков, живущих на Королевских о-вах, "привели к совершенно определенному выводу о том, что лесной волк Северо-Аме-риканского континента не представляет никакой опасности для человека" [94, с. 6].

С трофеем на 'буране'

Чтобы объяснить эти явления, полезно еще раз обратиться к статистическим данным, о которых вели речь некоторые охотоведы, оспаривающие возможность людоедства волка. Так, судя по сведениям, опубликованным Н. В. Туркиным [210], из 63 губерний царской России только три (Вятская, Томская и Самарская) выделялись по числу случаев гибели людей от зверей. В частности, в 1896 и 1897 гг. в Вятской губернии от хищных зверей пострадало 205 человек, в то время как в Вологодской - 10, Костромской - 18, Архангельской - 1, Ярославской - 9 человек.

Сравнение этих данных далекого прошлого с тем, что вновь повторилось хотя бы в Кировской обл., наводит на мысль, что есть регионы, которые в большей мере населены злобным по своей природе волком. Вместе с тем повышенная его злобность - порождение фаунистической бедности территории, которая если и осваивается этим хищником, то только благодаря хозяйственной деятельности человека. Следовательно, на таких территориях волк всегда должен относиться к потенциально опасным для людей зверям. Высокая численность этого хищника при резком сокращении кормов всегда будет чревата бедой.

Этот вывод неожиданно нашел подтверждение в заметке делийского корреспондента "Известий" А. Ахмедзянова, опубликованной в 1986 г. в "Неделе" (№ 28, 1986) под заголовком "Нашествие волков". В ней сообщается, что в индийских газетах издавна пишут о штате Бихар на востоке страны, где волки уносят из деревень играющих на улице детей, нападают на женщин и подростков. В этом отношении Бихар в Индии занимает особое место, и не случайно именно здесь зародился известный рассказ Р. Киплинга "Маугли". Однако недавнее сообщение корреспондента агентства ЮНИ из Бихара вызвало у А. Ахмедзянова желание выяснить его правдоподобность. В нем приводились сведения о гибели от голодных волков четырех крестьян из д. Андерра в уезде Хазарибагх и о том, что при проверке жалобы на разбой этих хищников полиция установила: за последние 4 года в селениях этого уезда их жертвами стали 105 человек, а около 100 получили тяжелые травмы. На запрос А. Ахмедзянова в Лесное управление штата Бихар пришел ответ, что в сообщении агентства все верно, а объясняется оно следующим. Штат Бихар - один из наиболее отсталых и бедных в стране. Территория его покрыта густыми джунглями. Здесь обитают племена адиваси, занимающиеся преимущественно охотой и рубкой леса. Местные крестьяне - самые бедные в стране. И среди адиваси, и среди безземельных крестьян до сих пор немало долговых рабов, которые живут в примитивных шалашах из веток и хижинах из глины. Никакого оружия для защиты от зверей у них нет. В годы, когда не хватает кормов, происходят нашествия волков. Как следует из объяснения, в районе Хазарибагх они теряют осторожность и страх перед людьми: забегают в деревни, забираются в хижины и утаскивают прямо из люлек младенцев или присматривающих за ними детей постарше. Учащаются случаи нападения и на взрослых. Последнее нападение в Андерре переполнило чашу терпения крестьян, и они обратились к властям. Положение оказалось настолько серьезным, что правительство штата Бихар поставило вопрос о размещении в районе распространения волков подразделений войск.

Вернемся к бешеному волку, нападающему на людей, к сообщениям о таких фактах, которые воспринимались и воспринимаются с большим доверием как специалистами, так и общественностью всех стран. С увеличением поголовья волка в 70-годах возросло и число сообщений подобного рода. Так, в 1976 г. во ВНИИОЗ поступили сведения из Пензенской обл-санэпидстанции, в которых отмечалось, что в области регистрируется вспышка бешенства среди лисиц, распространившаяся затем и на волков. В 1975 г. здесь впервые за последние 15 лет произошло жестокое нападение трех бешеных волков на людей - звери покусали 5 человек.

В документе Главохоты РСФСР "О дополнительных мерах по борьбе с бешенством плотоядных животных" (ноябрь, 1978 г.) были приведены следующие факты. В Курской обл. 15 июня 1978 г. волк покусал мальчика и двух женщин, пасших овец. После этого хищник разорвал овцу и напал на подоспевшего охотника, которым и был убит. В Новосибирской обл. 25 января того же года в с. Соколово бешеный волк напал на колхозников, шедших на работу, и покусал женщину и двух мужчин. В Брянской обл. 21 августа 1978 г. взрослая волчица искусала трех детей, двух женщин и мужчину. При этом женщина и двое детей в возрасте 6 - 9 лет сильно травмированы и в тяжелом состоянии поступили в больницу. К счастью, в тот же день бешеная волчица была убита, но она успела покусать еще двух собак, лошадь и теленка. В мае 1985 г. правление Брянского облохотрыболов-общества информировало Росохотрыболовсоюз, что на территории Клинцовского р-на бешеный волк за полдня (с 6.30 до 13 ч) в 9 населенных пунктах тяжело травмировал 13 женщин и 11 мужчин. Появление этого волка потребовало принятия оперативных мер, и лишь совместными усилиями членов общества охотников, работников милиции и госохотнадзора взбесившийся зверь был застрелен спустя полчаса после того, как он покусал последнего человека. В 1975 - 1976 гг. нападения бешеного волка на людей были зарегистрированы в Ульяновской (15 случаев), Калужской (7), Оренбургской (6) и Орловской (4 случая) областях.

В Горьковской обл. за 10 лет (1929 - 1939 гг.) прошли специальное лечение около 40 человек, искусанных бешеным волком, а в очередной подъем численности этого зверя только в 1978 г. было зарегистрировано 24 нападения волков на людей.

В 80-х годах газеты не переставали публиковать сообщения о мужественных сражениях сельских жителей с нападавшими на них бешеными волками. Так, "Сельская жизнь" в октябре 1984 г. описала жесто-кую схватку с волком, случившуюся в д. Дятлово Кувшиновского р-на Калининской обл., "где женщинам даже удалось прижать зверя к земле. А когда он вырвался, народ, сбежавшийся с кольями и лопатами, прикончил его...". "Советская Россия" 19 февраля 1984 г. рассказала о схватке с бешеной волчицей сотрудника лаборатории лесоведения АН СССР В. В. Чумичева в Теллермановском лесничестве под Борисоглебском (Воронежская обл.). Газета "Труд" 24 мая 1988 г. в заметке В. Полозова "По следу хищника" оповестила читателей, как сильно был искусан волком пастух из с. Зеленый Рог Брянской обл., где за несколько часов бешеный зверь искусал семерых человек, включая 5-летнюю девочку.

В журнале "Охота и охотничье хозяйство" (1981, № 3) Н. Наумкин рассказал, чем завершился заход очень крупного бешеного волка в феврале 1980 г. на хутор Соленый в Воронежской обл. В общей сложности зверь покусал здесь 10 человек, в числе которых находилась группа доярок, направлявшаяся на ферму. Всех потерпевших в тяжелом состоянии доставили в больницу, где удалось спасти им жизнь. После этого ферма, где находилось 400 коров, длительное время оставалась без надлежащего ухода. С. В. Бол-денков [15] сообщил, что в мае 1974 г. в Харьковской обл. в охотхозяйстве "Динамо" из загоревшегося леса выбежал волк и устремился к с. Старица, по пути на кордоне он искусал жену лесника и собаку. После этого зверь направился в центр села, где, встретив подводу, напал на лошадь, не тронув, однако, управлявшую ею женщину. В центре села волк оказался в группе детей, которые с воспитательницей шли из детского сада в лес за цветами. Дети приняли зверя за собаку и начали его гладить. Когда же испуганная этой сценой воспитательница закричала, волк набросился на нее и сильно покусал. Потом он покусал еще трех человек, прежде чем был уничтожен. Убитым зверем оказалась 3-летняя волчица. В этом же сообщении упоминается о двух случаях летних ночных нападений волка на людей в 1975 г. в Константиновском лесничестве Ровенской обл., о нападении волка на женщину с ребенком в декабре 1976 г. в Руднянском лесничестве, об уничтожении палками и топором волка, набросившегося в том же году на трех жителей (отца с сыновьями) с. Полянки Барановского р-на Житомирской обл., и о волке, который в течение 3 дней в июле 1976 г. покусал 16 человек в Любомльском р-не Волынской обл. Все эти нападения были отнесены на счет бешеных волков.

В Сумской обл., как сообщил Н. Самойленко в "Неделе" (№49 за 1978 г.), 56-килограммовый волк обрушился из-за кустов на шофера колхоза "Ленинский путь" Анатолия Пустовита, возвращавшегося домой на край деревни с вечернего киносеанса. Физически сильный шофер задушил зверя, но и сам он в тяжелом состоянии с рваными ранами на руке, на щеках и разрывом нижней челюсти был доставлен сначала в районную, а затем и в областную больницу в г. Сумы: 25 суток шла битва за жизнь человека. В ней участвовали врачи и медсестры, шоферы и летчики, научные работники и фармацевты. Понадобилась специальная вакцина с повышенной иммуногенной активностью.

В Белоруссии с 1969 по 1976 г. было зарегистрировано более 800 случаев возникновения бешенства среди животных (81), из них третья часть приходилась на диких плотоядных, в основном на лисиц (87 %), а также на волков, енотовидных собак и других зверей (13%). Самая высокая заболеваемость бешенством плотоядных животных (127 случаев) наблюдалась в республике в 1976 г. при сильно возросшем поголовье волка. В 1978 г. от начальника Управления внутренних дел Витебского облисполкома О. А. Барановского поступило сообщение о том, что 27 марта этого года Лиозненская райбольница информировала райотдел внутренних дел о поступлении 10 человек, покусанных волком. Проверкой было установлено, что в период с 12 ч 26 марта до 7 ч 27 марта в Сенненском, Лиозненском и Оршанском р-нах волк с признаками бешенства покусал 24 человека. В Лиозненском р-не в Д. Сочново 26 марта в 17 ч было покусано 6 человек, в 17 ч 30 мин в д. Калиновичи - 2, в 18 ч в д. Соловьеве - 2, в 19 ч в д. Осипенки - 4 и спустя полтора часа в д. Ситно тоже 4 человека. Перед этим в д. Куляны Сенненского р-на волк в 12 ч 30 мин покусал 4-летнего мальчика, а в 13 ч в д. Колпино - взрослого мужчину. В Оршанском р-не 27 марта в деревнях

Краснобель и Холмы в 7 ч волк покусал четырех человек, после чего охотниками д. Холмы опасный зверь был наконец убит. В сообщении указываются фамилии, год рождения и род занятий всех пострадавших, в их числе было четверо детей и шесть женщин.

В 70-е годы об опасном распространении бешенства среди волков стало известно в Казахской ССР. А. Н. Формозовым и Б. А. Головым [218] был установлен крупный устойчивый очаг бешенства, связанный с прикаспийским "камышовым" волком, населяющим район, куда пригоняют на зимовку много скота из северных областей. Этот очаг бешенства волков, а также лисиц и енотовидных собак занимал полосу тростников северного и северо-западного побережья Каспия, начиная от Денгизского р-на Гурьевской обл. и примерно до нижнего течения р. Кумы. По данным этих исследователей, от постоянного очага при особенно больших эпизоотиях, поражавших волков и лисиц, массовые случаи заболеваний животных бешенством прослеживались на север от Астрахани до Харабалинского р-на включительно и на запад от западного побережья Каспия до Ставрополя.

Бешенство охватило также Актюбинскую обл., отличающуюся особенным обилием волка. В. Гарбузов и Ю. Яньшин [35], наблюдавшие здесь за бешенством, отмечают, что с 1972 по 1978 г. по области зарегистрировано 50 случаев нападения волка на людей. Общее же число пострадавших было значительно выше, так как в основном регистрировались те люди, которые обращались за помощью в медицинские учреждения. Наибольшее число пострадавших составляли животноводы (48 %), их дети (20%), работники автотранспорта (8%)-преимущественно шоферы. Значительно реже (24%) наблюдались случаи нападения волка на механизаторов, домашних хозяек, пенсионеров и др. Нападения волка на людей происходили во всех административных районах области в период с октября по март. Это были звери с нарушенной психикой, они теряли инстинкт самосохранения, благодаря чему значительную их часть удавалось уничтожить. Из 50 случаев нападения волков на людей в 20 они были уничтожены пострадавшими или теми, кто приходил им на помощь.

Отмечая, что от бешеного волка больше всего страдают чабаны, защищающие скот, Ю. Яньшин описывает случай в Жабасакском совхозе. Чабан Мендикожа Ибраев спал. В 11 ч ночи его разбудил шум в загоне для животных, примыкавшем к дому. Накинув телогрейку, он вышел из дома и подошел к загону. Не успев привыкнуть к темноте, Мендикожа лишь в последний момент увидел волка, который бросился ему на грудь. Борьба была тяжелой. Матерый зверь нанес чабану множество укусов. На шум борьбы вышла его жена, тогда зверь набросился на нее. Минут через десять на помощь прибежал старший чабан Узак Уалишев, волк искусал и его. Люди пытались скрыться в доме, зверь последовал за ними. Кое-как им удалось выгнать волка из дома и закрыть дверь. Израненные чабаны пришли в себя, затем Уалишев, взяв ружье, вновь вышел к разъяренному зверю, которого сумел застрелить [233].

Бешеный волк - чрезвычайно опасное животное. После скрытого периода течения болезни заболевший зверь теряет обычную осторожность и страх перед человеком. Тогда он лютует без границ, нанося укусы всем, кто встречается на пути. В Актюбинской обл. 4 октября 1979 г. в урочище Балаталдык Карабутакского р-на в отару овец чабана Хамина ворвалась стая волков. Звери разорвали 37 овец, покусали собак и других домашних животных. Четыре волка были убиты, среди которых был и заразившийся бешенством, так как 21 октября в урочище заболели бешенством три собаки, корова и лошадь [35]. В 1957 г. в Белоруссии взбесившийся волк, полтора дня постоянно перемещаясь, покусал 25 человек (19 с тяжелым травмированием), около 50 домашних и неизвестное число диких животных [133]. В 1979 г. бешеная волчица, бродяжничая в Пружанском р-не Брестской обл. и Оршанском р-не Витебской обл., за 11 ч покусала 26 человек [44].

Таким образом, волк быстро и значительно расширяет очаг заболеваний. Не случайно, что с ростом его численности в 1976 г. эпизоотия бешенства отмечалась по всей территории Поволжья, Северного Кавказа, Центрально-Черноземного р-на, в некоторых областях Урала (Курганской, Оренбургской, Челябинской) и Западной Сибири (Алтайский край, Новосибирская и Омская области). В зимне-весенний период 1976 г. опасная эпизоотическая обстановка сложилась в Калужской, Брянской, Московской, Рязанской, Курской и Горьковской областях. В целом по РСФСР отмечался рост числа лиц, покусанных животными с установленным бешенством: в основном в Брянской, Воронежской, Липецкой, Саратовской, Волгоградской, Ульяновской, Ростовской, Оренбургской, Читинской, Челябинской областях, Краснодарском и Ставропольском краях, т. е. в тех административных районах, которые располагались на территории, где с 60-х годов наиболее ощущались результаты ограничения и запрета многих видов охот.

При изучении различных сообщений последних лет о случаях нападения волка на людей легко заметить, что большинство их связано с проявлением бешенства у этих зверей. Однако имеются сообщения, при рассмотрении которых возникают сомнения, что в нападении на людей были повинны взбесившиеся животные. Необычный случай описан в "Комсомольской правде" В. М. Песковым [158]. Скотница мордовского с. Шейн-Майдан А. С. Трошева 12 декабря 1978 г. покормила на ночь телят и пошла домой с фермы. Было уже темно. Когда до крайнего дома села оставалось с полкилометра, она почувствовала, что ее кто-то толкнул и схватил за ногу. Подумав, что это местная деревенская злая собака, она замахнулась на нее сумкой. И тут только увидела, что это волк. Зверь сбил женщину с ног и вцепился в горло, к счастью, обвязанное платком. В борьбе Трошева схватила волка за челюсти и, разжимая их, случайно протолкнула руку глубоко в пасть, ей удалось ухватить язык зверя, и, удерживая его, подняться на ноги. Дальше исход поединка описывается так: не отпуская волка, женщина, пятясь, дотащила его до своего дома, сумела отворить двери и сначала в сенях, а потом во дворе принялась бить хищника тем, что попадалось под руку, прикончив его, наконец, тяжелым дверным засовом. (Публикация этого поединка женщины с волком вызвала сомнение в его достоверности, особенно в Скандинавии. На специальный запрос В. М. Пескову по данному поводу был получен ответ, что описанное - не выдумка.)

Прибежавшие на крик соседи нашли А. С. Трошеву, истекающей кровью. Полученные ею раны потребовали длительного лечения и, естественно, профилактических уколов. А вот что позже со слов соседа пострадавшей установил В. М. Песков: к сараю, где лежал убитый зверь, приходили волки, которые постоянно посещали с. Шейн-Майдан. Они обнюхали здесь все и скрылись до того, как люди догадались сбегать за ружьями. Была ли волчица, покусавшая А. С. Грошеву, бешеной?

В этой связи представляет интерес и другой факт, ставший известным из сообщения, направленного в 1980 г. К}. И. Лысенко председателю республиканского совета БООР, в котором говорится, что 10 ноября 1980 г. в 16 ч в д. Пискуны Козловищенского. сельсовета Поставского р-на волк напал на гусей. Храповицкая Вера Аркадьевна (23 лет) бросилась спасать гусей. Волк сбил ее с ног и укусами в голову загрыз насмерть. Нападение волка увидела Серук Мария Устиновна (58 лет) и бросилась на выручку, но тоже была сбита волком и загрызена насмерть. Как следует далее из документа, завершилась эта трагедия тем, что оказавшийся поблизости Гущенок схватил вилы и бросился с ними на волка, но и его он также сбил с ног и покусал. Убили разъярившегося зверя подоспевшие к месту сражения люди. Покусанного человека сразу отправили в больницу.

Следует отметить, что такого рода трагедии - не только современные явления. Агрессивные волки появлялись всегда. Так, в приложении к февральскому номеру журнала министерства внутренних дел Российской империи за 1855 г. имеется запись, что в Казанской губернии в с. Аликовы Ядринского уезда "государственный крестьянин Федоров, на рассвете 11 ноября, услышав хрюканье бывших на карде его свиней и вышедши из избы с женой и сыном, увидел на дворе волка и хотел тут же убить его при помощи своих домашних. Но зверь стал бросаться на них, искусал Федорову лицо и отгрыз большой палец на левой руке. Жену его укусил в правую щеку, а сына, который схватил было волка за шею, утащил в находившийся поблизости овраг и также изранил. Ярости его подвергся и прибежавший на крик их сосед Иванов; волк искусал и у него правую руку, но тут же был убит. Пораненные крестьяне, впрочем, все выздоровели" - надо думать, без госпитализации. В этом же номере журнала описывается, как в с. Усленское Александровского уезда Владимирской губернии "на двор .помещицы Мухановой в ночь на 25 декабря зашел волк и бросился на собаку; когда же из числа сбежавшихся на шум людей кучер Мухановой ударил зверя колом, то волк бросился сперва на повара, у которого изранил руку и ногу, потом на старосту и оцарапал ему руку. Затем из села Успенского волк устремился на стекольный завод г-жи Мухановой, где перекусал двух мастеров, смотрителя завода и одного крестьянина; наконец он опять воротился в село Успенское и там уже был убит сбежавшимся народом". Далее идут записи о том, что в той же губернии "в заштатном городе Киржаче 7 января в 4 часа утра появился волк и изранил до 20 человек обывателей и рабочих, но сбежавшимся народом был вслед за тем убит". Об этом происшествии, как следом сообщается, собираются еще подробные сведения. В журнале имеется информация и по Сибири, свидетельствующая, в частности, о том, что в том же году в с. Яланском Енисейской губернии "в ночь на 11 декабря, появлялся волк, который, хотя был убит на месте, однако ж успел поранить нескольких крестьян" (приложения: Современная летопись, с. 59 - 60). В том же журнале министерства внутренних дел за август 1854 г. читаем, что в этом месяце от диких животных пострадало: в Лифляндской губернии - 5 мужчин, в Могилевской - 4, С.- Петербургской - мужчина и женщина, в Тифлисской - мужчина. Заедено хищниками в Архангельской губернии - женщина, в Калужской - 2 мужчин, Киевской - женщина, Ковельской - 3 мужчин, Могилевской - 2, Нижегородской - 3, Новгородской - 2, Орловской - один, Пензенской - 2, Таврической - 2, Шемахинской - 3 мужчин.

Имея в виду все эти сведения, естественно, возникает вопрос, всегда ли причиной страдания людей были бешеные волки. К сожалению, об этом теперь можно только гадать, так как согласно исследованиям, к примеру, в Актюбинской обл. диагноз этой болезни был подтвержден только у 17 зверей (31,4%) из числа поступивших в ветбаклабораторию с подозрением на бешенство. Среди волков, нападавших на людей, 70 - 80 % могли быть отнесены к числу бешеных [35].

Из приведенных сведений следует, что, помня о постоянной волчьей опасности, охотничьи организации всех регионов, где когда-либо была отмечена гибель людей от этих зверей, должны с ответственностью относиться ко всем сообщениям о появлении агрессивных волков. Любое сообщение о попытках волка напасть на людей должно служить сигналом к немедленному и тщательному выяснению обстоятельств подобных попыток, принятию самых решительных мер по уничтожению всех подозреваемых в этом зверей.

Случавшиеся бесчинства волка в разных районах страны вынуждают обратить внимание на то обстоятельство, когда при сообщении о нападении этих зверей оттеняется лишь смелость пострадавших людей, мужественно оборонявшихся от страшной опасности (большинство журналистов ограничиваются именно такой информацией).

Так, в 1966 г. в газете "Советский спорт" от 10 апреля было рассказано, как офицер, хороший спортсмен-второразрядник по самбо, декабрьским морозным вечером одержал "чистую победу" над волком, напавшим на его жену. Однако, отвечая потом на мой запрос, этот спортсмен сообщил, что после случившегося второй волк в течение недели ежедневно наведывался на каток и остался невредимым. В 1988 г. "Советская торговля" (за 19 марта) в заметке "Один против стаи" подивила читателей столь очевидным вымыслом мужества, что самому факту такой публикации трудно подобрать оправдание.

Что было сделано для предотвращения подобных случаев? Как должен вести себя человек, очутившийся в опасной ситуации? В этом - главное, если идет речь о бешеных волках. Нужно, чтобы всюду говорилось о недопустимости привечать волка, оказавшегося в населенном пункте, о безрассудстве идти на него с голыми руками.