Охота на волка [1990 Павлов П.М.

Непросто установить причины, по которым волк оказался особым объектом в русской охоте. Небольшая, как правило, добыча этого зверя даже при круглогодичной охоте (в период волчьих нашествий в особо удачный год максимум 30 - 40 шт. в расчете на одного охотника) и сравнительно невысокая закупочная цена волчьей шкуры исключали существенную роль экономических мотивов. За полноценную шкуру самого дорогого полярного волка в дореволюционный период платили 8 - 9 р. при цене шкурки лисицы 22 р., куницы - 25 р. Аналогичной была ситуация и в послереволюционный период. Более того, в этот период фактическая выручка за волчьи шкуры была всегда много ниже определявшейся прейскурантом. (С середины 50-х годов в современном масштабе цен она составляла 24 р. 38 к., с 1983 г. шкура полярного волка стоила 50 р., шкура волка Сибирского и Центрального кряжей - 34 р., южного - 14 р.) Так, например, в 1978 - 1980 гг. среднезакупочная цена за шкуру волка, взятая по совхозам и колхозам Крайнего Севера, определялась в 7 - 8 р., а в целом по РСФСР - в 4 р. с копейками (от 1 р. по Астраханской и другим южным областям до 14 - 18 р. по Магаданской, Камчатской и остальным северо-восточным областям). Это позволяет понять, почему даже при расцвете промысловой охоты в 20-х годах волк, по мнению выдающегося охотоведа Д. К. Соловьева (1925), в лучшем случае являлся второстепенным предметом промысла в некоторых районах страны: в 8 губерниях из 40 в европейской части России и в 9 губерниях из 18 в азиатской части страны. В 14 губерниях с округами того времени промысловое значение волка определялось как весьма незначительное, и ни в одной он не был отнесен к числу главных объектов промысла.

"Промышленник, - писал Д. К. Соловьев (1922),- соблазняемый более верной добычей в виде дичи, при стеснениях относительно главных орудий борьбы с волком капкана и отравы, очевидно, был отвлечен от этого трудного, скудно вознаграждавшегося промысла. Волк, добываемый с большим трудом, представляет слишком малоценную добычу, и вследствие этого мы видим, что охотник-промышленник - этот главный враг волка (не по отдельным результатам, а по своей многочисленности) - только конкурировал с ним в истреблении дичи"^*.

^* (Соловьев Д. К. Основы охотоведения//Систематическое руководство по изучению охотничьего дела. - Петроград: Изд-во Комитета Наркомзема. 1922. Ч. 1. С. 159; М,: Новая деревня. Ч. 3. С 492.)

Не привлекал волк охотничий люд и как животное, от которого можно было получить какой-либо ценный трофей для украшения быта, как, скажем, рога копытных. Не вызывал он интереса у охотников, во всяком случае русских, и потому, что не было спроса на его мех для пошива национальных одежд; не добывали его ради получения жира, секрета желез, каких-либо других органов для лечебных, технических и иных нужд. Так что не случайно в далеком прошлом волк рисовался как "кровожадный, нахальный, трусливый, лукавый, вонючий... вредный живой и бесполезный по смерти" (Бюффон, по Лазаревскому, 1876).

В 40-х годах был установлен порядок отоваривания дефицитными продуктами за сдачу пушнины, а позднее стали проводиться выплаты различных, подчас весьма существенных, вознаграждений за истребление волка, что усилило экономические предпосылки его добычи, но к этому времени отношение к нему, как к объекту охоты, давно уже сложилось.

Таким образом, главные определяющие стимулы развития охоты на волка заключались в необходимости его истребления как, безусловно, вредного и считавшегося опасным для человека зверя. Д. К. Соловьев (1922) отмечал прочность волчьего меха и то, что он, по отзывам полярников, теплее всякой другой пушнины, тем не менее не считал волка пушным зверем, "потому что он прежде всего является животным вредным...", причем таким, по отношению к которому недопустимы никакие эксплуатационные расчеты. Волка, писал он, "...следует истреблять всеми способами".

Эту безаппеляционность Д. К. Соловьева можно понять, так как для того времени суждение о вредности волка соотносилось с горем, которое крестьяне постоянно терпели от него. Надо представить, что значило для русского крестьянина, из года в год с большим трудом обрабатывающего свой отрезок земли, пойти на пастбище и увидеть то, что осталось от лошади после набега волков. Для бедного крестьянина это было трагедией: стоны и плач изможденной трудом многодетной семьи разрывали его душу. Это сейчас в деревне не выдавишь, пожалуй, слезу у людей сообщением о потраве хищниками в колхозе сотни овец: их можно списать, а колхозу при любой потере скота пропасть не дадут... В местности, служившей пристанищем для волка, в годы увеличения его численности страх потерять скотину, особенно лошадь, становился у крестьянина постоянным, выливаясь уже в общенародную беду, избавление от которой могли принести только охотники. Таким образом, в ту пору был охотник в деревне почитаемым человеком, а охотник на волка - благодетелем. Вот этот нравственный момент и породил охотника-волчатника на Руси. За трудность добычи умного, хитрого, сильного зверя вознаграждался он почетом простых крестьян. Это, в свою очередь, служило почвой для роста авторитета мастеров охоты на волка и, следовательно, развитию соревнования среди них.

Так появились именитые охотники-волчатники, слава о которых распространялась на весь охотничий мир. Известный в прошлом охотник-волчатник Н. А. Зворыкин одну свою книгу о волке (1937) начал с главы: "Как я сделался волчатником". Оказывается, так. В мягкий декабрьский день после выпавшей ночью пороши его любимый, выращенный со щенка легавый пес Медор, выпущенный на рассвете, не возвратился домой... В чрезвычайном беспокойстве 14-летний Николай Зворыкин сообщил об этом своему учителю - охотнику и окладчику Федулаичу, который вскоре нашел на дороге запорошенные следы Медора, пробежавшего в поле. Взойдя на пригорок, где росла у самой дороги старая развесистая береза, Федулаич всплеснул руками, Зворыкин поспешил к нему. Через дорогу шли канавки вспаханного снега. Ребра этих канавок местами рассыпались, местами стояли стеной. Они были свежи и пушисты.

Федулаич свернул в целик по следам. Из шести канав три изменили свой рисунок: волки шли на махах, и между ними были видны следы прыжков собаки. Несколько капель крови, запудренных снегом, разрезанный, как ножом, ошейник - и больше ничего.

В тот же день Федулаич сумел организовать облаву, завершившуюся отстрелом трех волков, вспоминая о них, Н. А. Зворыкин сказал: "С какою злобою смотрел я на туши этих врагов, в утробе которых были еще непереваренные частицы моего Медора! Я мучился, считая, что победа осталась на стороне волков..." С тех пор он стал врагом волков.

Естественно, что любой охотник-волчатник, изводя охотой волков, сознательно избавлял и свое хозяйство, да и охотничьи угодья от опустошительных набегов хищников. Однако следует признать, что немалая заслуга в такой миссии принадлежала охотникам-помещикам, многие годы содержавшим крупные и мелкие псовые охоты. Как известно, помещичьи охоты служили приютом для многих талантливых егерей - главных устроителей охоты на волка. Стараниями этих егерей псовая охота на волка, не утрачивая своей роли избавителя крестьян от страха перед хищниками, получила статус увлекательного, азартного представления, и это целую эпоху являлось решающим мотивом в становлении и развитии охоты на волка.

Приемы преследования волка. Народная потребность в избавлении от волчьей опасности, охотничья престижность убить волка породили более 20 видов охоты и способов добычи этого хищника. После исчезновения помещичьих псовых охот в ряде областей До Великой Отечественной войны практиковалась охота с гончими на волка, в период, когда выводки его находились на логовах. В такой охоте место борзятников на лазах занимали стрелки. Перед войной я был

знаком с охотниками, которые при земотделе Калининской обл. сохраняли стаю англорусских гончих, состоящую из 15 собак, притравленных по волку. Особенности содержания, обслуживания, приездки, нагонки вол-когонов описаны А. А. Соколовым - сыном руководителя этой стаи гончих, тогда известного охотника-волчатника А. С. Соколова - в книге "Волк" [195]. В настоящее время в стране нет ни калининской, ни тульской, ни какой-либо другой ранее известной стаи гончих, притравленных по волку, хотя в Калининской обл. в 1911 г. насчитывалось 20 крупных стай волкогонов (всего 350 собак), которые использовались для охоты на волка. Здесь же находились 50 егерей-окладчиков, профессионально занимавшихся выявлением мест, служивших приютом для волчьих семей.

Вместе с тем в лесных областях стали шире практиковать облавы на волка с применением флажков в летне-осенний период на логовах, зимой в местах дневок. Эта охота - результат совершенствования издавна применявшегося способа добычи зверей нагоном на стрелков либо цепью загонщиков, либо так называемым "псковским способом", суть которого заключается в знании загонщиком (егерем) манеры перемещений волка в обжитых им местах и умении направлять его ход на стрелка.

Желание избавиться от волка давно уже породило способ борьбы с ним, заключающийся в разыскивании волчьего логова и изъятии новорожденных волчат, затем в подкарауливании около него матерых. Одновременно получило распространение подкарауливание волка на засидках у привады, скотных дворов, при: манивание на вабу (на подвывку). Не упускалась возможность застрелить волка скрадом. Более 100 лет назад стали даже травить этого хищника стрихнином, затем фторацетатом бария, а в наше время применять снотворные вещества. Однако вредность применения ядов в природе заставила законодательно запретить их использование против волка.

Для массы сельских охотников наиболее доступным способом борьбы с волком стал отлов его капканами и петлями. В книгах, посвященных охотам на этого зверя, описываются и когда-то практиковавшиеся способы их отлова стационарными живоловушками: ловушками-ямами, садками-кружалами, катками и т. п.

К числу подобных способов относится охота с поросенком или собачкой, роль которых - приманивание волка к курсирующей по дороге подводе с охотниками, заставляющими время от времени повизгивать в ней собаку или поросят. Однако по поводу названных способов охоты и отлова еще в прошлом веке в охотничьих журналах витиевато, но откровенно писалось: "...эти так подробно расписываемые прежде способы истреблять волков посредством притрав к известным пунктам и засадкою на них ночью с ружьями, езда по ночам с поросенком, даже сами волчьи ямы в настоящее время если не суть в своем роде полуфантазии, так по крайней мере полусбивчивые охотничьи затеи". Тогда уже автор этих строчек убежденно считал, что "если кто и умеет искусно замаскировать себя у привады да высиживать целые ночи и выжидать, покуда придет к ней серый гость, есть категория охотничьей доблести" (Венцеславский, 1847).

В степных и полупустынных районах охотились на волка с беркутом (эта охота постепенно сейчас возрождается). В почете было и заганивание (точнее доганивание) зверя на лошади до такого состояния, чтобы он, перегревшись от долгого бега, обессилел... В просторах тундр заганивание волка на оленях - основной охотничий способ борьбы с ним. Таймырские охотники-оленеводы практикуют заганивание зверей специально на лед, а еще и охоту, называемую по местному талларой - "котлом". В наш век технического прогресса заганивание волка в зоне тундр и пустынь - приоритетный метод сокращения поголовья этих зверей, так как делается это уже с применением снегоходов "Буран", мотонарт, мотоциклов, автомашин. Успех же этой охоты зависит от умения владеть техникой, а главное - от возможности использования государственных машин. Начиная с 50-х годов активно стал распространяться отстрел волка с самолетов и вертолетов. Однако рабочей комиссией по волку Всесоюзного териологического общества АН СССР было установлено, что применение авиации не явилось эффективным средством управления численностью этого хищника и привело к напрасному, нецелесообразному расходованию государственных средств. В частности, как выяснилось, затраты на добычу одного волка с помощью авиации на Гыданском п-ове, Таймыре и Ямале в 80-х годах составляли 1,3 - 2,3 тыс. р., а на Чукотке превышали 4 тыс. р. Имели место случаи злоупотреблений, когда при авиаотстреле волка приработок членов экипажа за счет премий за 4 мес составил 60 тыс. р. (20 тыс. на человека). В конечном итоге не обошлись и без того, что летчики и стрелки стали выискивать этого зверя не там, где жизнедеятельность их действительно наносит реальный (не расчетный) ущерб, сколько там, где его легче найти и добыть. Это, в свою очередь, упрочило, к сожалению, возможности для бесконтрольного в северных условиях отстрела более ценных охраняемых зверей.

О том, какие же способы добычи волков с 70-х годов были наиболее распространены и результативны, частично можно судить по сведениям, приведенным в табл. 4.

4. Практикуемые способы и результативность добычи волка

Как видно из таблицы 4, в европейской части страны наибольшая результативность в добыче волка при пике их численности в 70-х годах падает на охоту облавой. В целом по РСФСР сравнительно много этих зверей уничтожалось и разорением логовов, хотя есть основание считать, что при выявлении способов добычи в отдельных областях в данную графу попадали не только щенки, но ошибочно и те волки, которых отстреливали на логове при облавной охоте. По исследованиям С.А.Ларина [109], в 50-х годах разорение логовов было наиболее эффективным способом борьбы с послевоенным засильем волка, особенно в степной и лесостепной зонах РСФСР. Результативным также считался и отлов волка самоловами, в основном капканами. С 70-х годов капканами добывалось уже значительно меньше волков. Но в эти годы исключительно высоким оказался процент хищников, добытых случайно (случайная добыча в сведениях по республикам, а с 1977 г. и по Кировской обл. значится в графе "другими способами"). Нелишне отметить, что опрос охоткорреспондентов, проведенный в конце 70-х годов сотрудником Уральского отделения ВНИИОЗ Г. Ф. Борискиным, показал, что в Свердловской обл. 83 % опрошенных склонны считать основным способом добычи волка случайный отстрел во время облавных охот на зайцев, лосей и других копытных; 87 % корреспондентов отнесли к этому и гибель волка под колесами автомашин. В доказательство приводится такой факт: в 1979 г. при добыче в области 122 волков (максимальная за 30 предшествующих лет) 23 было задавлено автомашинами только в 4 районах из 45. Очевидно, что сложившееся положение было естественным результатом высокой и нарастающей численности волчьего поголовья и более наглого, чем прежде, поведения многих зверей.

Известно, что успех борьбы с волком определяют не только понимание опасности этого хищника для человека, чувство нетерпимости к громадному урону, причиняемому им сельскохозяйственному и охотничьему хозяйствам, но и детальное знание сезонных особенностей жизни волчьей семьи в конкретных условиях ее обитания, включающих как природные ландшафтные факторы, так и хозяйственный уклад быта людей. Поэтому наиболее полная информация о жизни волчьей семьи предрешает также и развитие способов охоты и приемов истребления этого зверя. В тундрах и горах, степях и лесостепях, в пустынях и полупустынях, составляющих природную базу для промышленного животноводства, численность волка должна жестко контролироваться, для чего следует разумно применять технические средства.

Сложнее ликвидировать волчье засилье в больших лесных областях, где сельская местность обезлюдела. Сладить с лесным волком возможно лишь при развитой охоте на этого зверя, т. е. в случае, если будут практиковаться разные охотничьи способы добывания этого хищника, основанные на знании жизни волчьей семьи.

Жизнь волчьей семьи. Главная особенность годичной жизни волка заключается в том, что она разделяется на два почти; равных периода: бродячей жизни, или зимний, и оседлый, или летний. Кочевую жизнь волк начинает с осеш (при беспокойстве и недостатке кормов - рано) и /ведет всю зиму, включая март. Оседло он живет в основном с апреля и, в зависимости от местности, до сентября - октября. Другая особенность, характеризующая образ жизни волка, как совершенного представителя семейства псовых, заключается в том, что молодняк до наступления половой зрелости (порой до образования своей семьи) живет вместе с родителями, а в воспитании потомства самое активное участие Принимает волк-отец.

С появлением потомства волчица первые 2 недели редко отходит от щенков, кормит их молоком и, вылизывая, освобождает от мочи и кала. Волк в этот период кормит волчицу, принося ей пойманную добычу или отрыгивая мясо, которое нередко берет и из запаса припрятанного в районе логова. От 3-недельных волчат родители начинают уходить на охоту либо вместе, либо поочередно. Волчица кормит щенков молоком примерно до 1,5-месяца. Волк ей помогает, снабжая семью отрыжкой полупереваренного мяса. На молоке и отрыжке волчата растут быстро. С месячного возраста они способны при малейшей опасности быстро разбегаться и затаиваться неподалеку от гнезда. Примерно с этого времени родители начинают приносить щенкам и полузадушенную дичь, которую волчата вскоре приучаются умерщвлять.

В течение первых 2 месяцев воспитания молодняка родители обычно живут скрытно, больше охотясь за мелкой дичью. К логову они подходят осторожно, учуяв присутствие человека, обходят его кругом. Догадавшись, что выводок обнаружен, опытные волчицы немедленно перетаскивают или переводят его в другое место. По мере подрастания волчат волк все реже делится с ними содержимым своего желудка, и тогда к этому его иногда понуждает волчица. Ей он уступает во всем. Однако если ранее один вид ласкающихся волчат рефлекторно вызывал у волка позывы к отрыжке пищи, то теперь в отсутствии волчицы он нередко рычит на них и удаляется, когда они к нему пристают.

В июле невероятно прожорливые волчата с каждым днем все больше требуют пищи. Чтобы насытить их, мелких животных становится недостаточно, и неустанно промышляющие родители усиливают охоту в окрестностях логова.

Среди многих охотников, особенно сельских жителей, укоренилось мнение, что волк не нападает на скот у деревень, поблизости от которых находится логово. Считается также, что после уничтожения волчат матерые мстят людям: начинают усиленно резать скот и там, где раньше его не трогали. Действительно, известно много случаев, когда в летнее время волк не трогает скот на ближайших к логову выпасах, чаще посещая отдаленные пастбища и деревни, но бывает и так, что этот хищник режет лосей или скотину и поблизости от логова. По-видимому, здесь нет общего правила. При недостатке кормов волк всюду дерзок.

Усиление хищничества волка после потери волчат объясняется не местью, а тем, что лишенные потомства матерые раньше начинают охотиться парой или группой совместно с переярками. Не связанные потомством волк и волчица шире и больше перемещаются в поисках новой добычи. В пределах же логова эти хищники не только всегда осторожны в том смысле, что они постоянно готовы незаметно скрыться, чтобы не выдать волчат, но и обычно довольно "миролюбивы". Здесь, возможно, у них инстинктивно затормаживаются охотничьи намерения. Так, неоднократно приходилось встречать отдыхающих лосей среди троп или у водопоев волчат. Дважды я был свидетелем, когда в участках леса, используемых волками под логово, выпасался скот и звери не трогали его.

Жертву, которую волк не может унести, он поедает на месте, но в людных местах при возможности всегда старается перетащить ее. Отдельные куски и мелких животных он уносит в логово, где в середине лета при обилии кормов можно найти разложившиеся или высохшие остатки той пищи, которую волчата не смогли сразу съесть. Поэтому там, где неделю-другую ютились щенки, стоит тяжелый (но не псиный) запах и много мух. По этой причине 1,5 - 2-месячные волчата редко подолгу находятся в одном месте. Примерно с июня они начинают разгуливать и обследовать лес, расширяя и обживая логово. Такие прогулки вначале совершаются, когда нет надзора строгих родителей. В этот период подрастающих хищников привлекают лесные полянки или опушки леса, нередко и кромки полей зерновых культур, где они затевают игры, более похожие на драку. Трава или посевы на таких игровых площадках бывают сильно укатаны, иногда даже выбиты, к ним идет много хорошо заметных троп.

Резвящиеся щенки ловят жуков, бабочек, раскапывают мышей, скрадывают или гоняют птиц. С принесенной родителями полуживой добычей долго и сообща играют. После того как умертвят, стараются отнять ее друг у друга и утащить подальше в укромное место. Если же это не удается, то при поедании жертвы среди волчат обычно возникает грызня. Отдыхают волчата обычно тесной кучкой, не всегда на одном и том же месте, но обязательно на сухом. Такое место они умело выбирают и в ненастные дни. Волчица отдыхает рядом с выводком, волк поодаль от них, нередко и за пределами логова.

С середины июля, иногда немного позднее, в жизни волчьей семьи наступает период усилений активности всех ее членов, которого всегда ждет охотник-волчатник лесной полосы: волки начинают более или менее регулярно выть по утренним и вечерним зорям, причем как на логове, так и в районах охоты. Звери чаще начинают отзываться охотнику-вабильщику и на другие похожие звуки волчьего завывания.

В хорошую погоду мощный заунывный волчий вой, напоминающий гудение множества проводов в морозный день и завывание ветра в трубе, а иногда более похожий и на отдаленную разноголосую песню веселой деревенской компании, слышен за несколько километров. Члены волчьей семьи воют по-разному. Волк-отец баритоном или басом с грозным ворчливым рокотом или гнусаво на одной ноте больше тянет "о-о-о". В голосе волчицы слышится то умеренное высокое, то низкое и заунывно-тоскливое "у-у-у". Волчата скулят, визжат, взлаивают и чем взрослее, тем все более подвывают на разные голоса. Однако и в голосе каждого взрослого волка имеются свои индивидуальные особенности.

Волчий вой - откровение охотнику [69]. В самом деле, кажется странным, что такие осторожные звери, так тщательно укрывающие выводок, вдруг оглашают окрестности, оповещая о месте своего нахождения. В чем причина такого, казалось бы, нецелесообразного поведения волка, почему сохраняет он привычку выть на логове, несмотря на многовековое преследование человеком? Причину этого следует, очевидно, искать потребности зверя круглогодично жить сообща, семьей, в необходимости постоянно общаться с ее членами, т. е. в необходимости взаимопомощи.

Тот факт, что волк начинает выть на логове с июля, следует рассматривать в пользу такого суждения.

Июль - это возрастной период волчат, когда у них резко увеличивается потребность в кормах, доставляемых на логово. В поисках кормов родители часто оказываются в разных сторонах и далеко друг от друга. Подавая голос, матерые определяют на слух, кто где находится, и, возможно, по интонации воя догадываются о найденной добыче.

Однако имеется и другое, не менее важное обстоятельство. В составе нормальной волчьей семьи имеются особи прошлогодних пометов - переярки. В первый период воспитания новорожденного потомства переярки держатся вдали от логова, с которого как волк, так и волчица гонят их, чтобы они при случае не поедали то, что приносится волчатам. И тем не менее в выращивании нового поколения переярки играют немалую роль. Предоставленные самим себе, они много бродяжничают по окрестностям и, где только можно, нападают на скот и диких животных. Более того, охотясь обычно совместно, переярки режут их успешнее, чем родители. Там, где волки живут в основном за счет скота, нередко бывает так, что летние маршруты переярков обозначены трупами умерщвленных ими животных. Установлено, что их добычей пользуются и матерые звери. В результате переярки как бы "заготовляют" мясо семье, чем и оказывают своего рода помощь родителям в воспитании прибылых волчат. Следовательно, вой волчьей семьи на логове - это, образно говоря, перекличка ее с переярками. Справившись голосом о местонахождении переярков, волк с волчицей либо сообща, либо поодиночке часто отправляются в их сторону на проверку, не добыли ли они чего.

Следует отметить, что такого рода повадки волка хорошо известны опытным охотникам-волчатникам, так как этот зверь так же реагирует и на вабу. Мне неоднократно приходилось не только видеть следы волка, приходившего на место, с которого проводилась ваба, но и замечать, насколько точно этот зверь выходит на него, причем иной раз спустя час, два, а то и более после того, как откуда-то издалека ответит вабильщику.

Переярки в июле - августе сами затевают "концерты", воя нередко поблизости от добычи, и таким образом вроде бы "приглашают" родителей на обед. Они же, как более подвижные члены семьи, помимо того что много голосят по зорям и ночью, чаще и в разных местах попадаются на глаза населению. Таким поведением они как бы отводят несведущих людей от места расположения нового выводка. Население, не зная хорошо повадок зверей, а только замечая или слыша их в каком-либо урочище или возле пастбищ, ошибочно полагает, а иногда и утверждает, что кругом много волков и что именно в этом месте находится выводок.

Вой волчьей семьи можно рассматривать и как предупреждение для других волков о занятости территории. Всего вероятнее, таким сигналом в первую очередь служит грозный вой волка-отца. Мною регистрировались случаи, когда он выбегал с логова на голос вабильщика, явно принимая его за чужого волка-пришельца. Выбегал матерый, несомненно, на драку возбужденный, с высоко поднятой головой и вздыбленной гривой. Волчица идет к вабильщику реже и очень осторожно. Переярки обычно только лишь откликаются, хотя, заслышав вой вдали от логова, нередко идут на сближение.

Говоря о сущности волчьего воя как о языке зверей (системе сигнализации), надо отметить и его значение при воспитании молодняка. Прибылые, как бы они ни были голодны, сами по собственной инициативе голоса на логове не подают. Но стоит волчатам только заслышать голос взрослого волка, как в поддержку его или в ответ они начинают скулить и взлаивать. Эту привычку они сохраняют и тогда, когда вместе с ними на логове находятся родители. Голодные, но еще не пуганные человеком волчата значительно охотнее и безудержнее откликаются на любой звук, более или менее сходный с волчьим воем. Нередко они гурьбой бегут к месту, откуда провыл волк или вабильщик, причем особенно быстро выходят, если почему-либо долго остаются одни. Такое поведение волчат свидетельствует о том, что какой-то определенный тон воя волка в пределах логова воспринимается ими как сигнал о доставленной добыче, к которой можно сбегаться.

Прозревшие волчата, взятые из логова, ведут себя по-разному. Одни, лишь только прозрев, реагируют на вабу: садятся, тихо скулят, другие, заслышав ее, только позевывают и суетятся. Вместе с тем многих щенков около месячного возраста сильно, возбуждает звук манка на зайца, а также радиозвуки. На манок они поднимают скулеж, пытаются даже тявкать, в беспокойстве перемещаться и заползать под какое-либо укрытие.

Из наблюдений охотников следует, что волчата лучше отзываются на вабу, производимую с того места, откуда они привыкли слышать своих родителей, и что такие места бывают определенными: перекресток дорог на пригорке у логова, полянка, вдающаяся в лес с поля или от дороги и т. п. Порой важна и степень имитации вабильщиком индивидуальных особенностей голоса родителей, так как если волчица на логове у щенков, то она рычанием и зубами сразу уймет их попытки заголосить, лишь почует неладное.

Наконец, волк и волчица пользуются голосом при обнаружении человеком выводка и необходимости собрать разбежавшихся щенков, чтобы увести их с обжитого места в другое, безопасное. В таких случаях в вое волчицы слышатся призывные, приглушенные и жалобные тона. При переводе выводка в случае встречи с людьми родители издают слабый звук, напоминающий фырканье, услышав его волчата мгновенно разбегаются и затаиваются.

Все многогранное значение сложного языка волка еще мало изучено, и многие специалисты по-своему трактуют различные интонации волчьего воя, полагаясь иногда больше на домыслы. Например, считают, что волк особым голосом призывает подросших волчат следовать за ним к какому-либо животному, зарезанному в окрестностях логова. Возможно, что это и так, но пока известно одно: водить щенков к добыче матерые начинают иногда с середины лета, но обычно с августа, т. е. в пору расцвета волчьих концертов. В последние годы появились отдельные публикации ученых, специально изучавших вой волков. В их исследованиях нашли подтверждения все предположения опытных охотников-волчатников о значении воя для этих зверей. В частности, американские зоологи Фред Харингтон и Давид Меч [238] показали, что волки могут ответить на имитацию воя (на вабу) в любой точке обжитой ими территории, но более охотно в районе логова или вблизи недавно убитой жертвы. Ответы волков на вабу учащаются с середины лета, достигают пика в августе и снижаются к началу зимы. А. А. Никольский, К. Х. Фроммольт, В. П. Бологое [142] экспериментально доказали, что фырканье волчицы - сигнал для волчат тотчас разбегаться и затаиваться.

При обилии кормов выводок волков может держаться на логове до октября. В обычных условиях в августе и особенно в сентябре волчья семья все чаще начинает отлучаться из обжитого леса. Вначале эти отлучки связаны с походом волчат (часто не всех сразу) под руководством родителей к найденной добыче. И если она находится сравнительно далеко от логова и в удобном месте, то выводок на некоторое время задерживается здесь. Наряду с такими походами матерые постепенно приучают волчат и к совместной охоте. С этого момента выводок все реже и реже возвращается на логово. Случается и так, что родители оставляют щенков на дневку там, где их застало утро. Если в сентябре прибылые еще держатся на логове, то они не затаиваются, как раньше, при приближении человека, а уходят вместе с матерыми.

При недостатке кормов или пересыхании водоема на логове выводки волков начинают странствовать раньше и чаще. Волчья семья, стронутая с логова человеком, не возвращается больше сюда. Волчица в этом случае начинает часто менять места остановок, особенно если ее потревожили дважды. При неумелом преследовании выводка матерые чуть ли не каждый день водят щенков за собой. Малейшая обнаруженная ими опасность, действительность которой волки умеют различать, служит поводом к перемене места в любой период и в любое время суток.

Следует, однако, отметить, что, по наблюдениям В. П. Бологова [21], у лесного волка в период выращивания потомства можно выявить гнездовой участок и выводковый. Гнездовой участок - это то потайное место, где волчица щенится постоянно. Оно расположено как бы в центре территории, круглый год занимаемой волчьей семьей. Площадь гнездового участка - 4 - 5 км², и он по обыкновению у охотников считается логовом. Выводковый же участок - это территория, которая включает и место щенения волчицы, и все места, где подрастающий выводок зверей проводит дневки. Этих мест (временных логовов) может быть до десятка. Во временном логове волчата могут находиться 2 - 3 дня, но могут задержаться и на 1,5 - 2 месяца. Вместе с тем матерые волки весь выводковый период проводят дневку только на этих участках. Но, что еще более важно, те лесные урочища, болота или овраги, которые на выводковом участке волки облюбовали под временные логова, из года в год также довольно постоянны. И в условиях, например, верхневолжских лесов регистрируются на площади 20 - 25 км (рис. 7). Поэтому, сколько бы люди ни тревожили волчицу с потомством, она до осени не покидает выводковый участок. Случаи подобного поведения замечались и среди вятских волков.

По сообщению И. Г. Гурского, в малолесных южных районах волчица в мае - июне, будучи стронутой с места щенения, также не покидает выводковый участок, укрываясь с волчатами в посевах озимых хлебов, затем кукурузы или подсолнечника.

При гибели волчицы волк принимает на себя обязанности воспитателя молодняка. По наблюдениям Н. А. Зворыкина [70], иногда в таких случаях в выращивании выводка участвует волчица-переярок. Так, в июне 1980 г. в лесах Калининской обл. В. П. Болотову удалось проследить, что на восьмой день после отстрела близ логова волчицы с волком-отцом стала ходить волчица-переярок, ранее находившаяся в группе из четырех переярков (в том числе 3 самцов) и обычно державшаяся в 3 - 5 км от этого логова. Однако волчица-переярок проявляла меньше беспокойства о сохранении волчат, которые тоже были не так послушны, когда с ними находилась приемная мать.

Примерно с октября волки переходят на кочевой образ жизни уже всей семьей, т. е. совместно с переярками, которые присоединяются к новому выводку постепенно, в разное время, иногда еще летом. Тем не менее в одну стаю семья собирается редко. Члены волчьей семьи по обыкновению живут двумя-тремя группировками, и какая-то часть особей (чаще самцы) постоянно переходит из одной в другую.

Рис. 7. Перемещение волчицы с потомством по логову (регистрация В. П. Бологова): а - перемещение выводка волков (2 матерых и 5 прибылых), Нелидовский р-н Калининской обл., 1978 г.: 1 - логова, время нахождения на логовах: 1 - с 28.06 по 9.07; 2 - с 9.07 по 20.07; 3 - с 20.07 по 23.07; 4 - с 23.07 по 5.08; 5 - с 5.08 по 12.08; 6 - с 12.08 по 9.09; 7 - с 8.09 по 5.10; 8 - с 5.10 по 12.10 (выводок дважды спугивался с логовов, в августе двух прибылых отстреляли, один исчез); 2 - места и даты обнаружения выводка в 1977 и 1979 гг.; 3 - деревни; 4 - лесовозные дороги; б - перемещение выводка волков после отстрела волчицы, Андреапольский р-н, 1980 г.: 1 - перемещение выводка с 25 июня по 23 августа; 2 - деревни; в - фома и размер выводкового участка волчьей семьи при постоянной регистрации ее с апреля по октябрь в течение 1979 - 1986 гг., Пеновский р-н

С началом кочевок начинается период еще более опустошительных набегов волчьей стаи на стада домашних и диких животных. В октябре район охоты зверей значительно расширяется, но по-прежнему он определяется территорией, которая была им доступной с весенне-летнего логова. Места же дневок постоянно меняются, и выбор их во многом зависит от состояния погоды. Обычно для дневок предпочитается еловая крепь или глухое с сухими островками лесное болото.

С наступлением зимы приходит другая беспокойная пора в жизни волка: за ним теперь повсюду на снегу тянутся следы... Зиму волк проводит в больших, преимущественно ночных переходах, постоянных поисках пищи, вошедших в народную пословицу: "Волка ноги кормят". Только крепкое сложение, невероятная выносливость и совместная жизнь семьей позволяют волку кормиться в глубокоснежье и там, где мало кормов. Волчьи выводки, которые зимой больше промышляют близ деревень (волки-синантропы), включают в свой постоянный охотничий маршрут скотные дворы, места вывоза падали, другие пункты, где можно найти поживу, посещая их через определенные промежутки времени.

Зимой в жизни семьи волков особенно много значит способность разыскивать падаль. В частности, голодные звери всегда пристально следят за полетом воронов, ворон, сорок и по их крикам догадываются, где те обнаружили падаль. Умеют волки разыскивать падаль и по следам зверей, посетивших ее. Сами они имеют пивычку валяться на падали или тереться о нее. С. А. Корытин [88], изучавший подобные действия зверей, определенные им как рефлекторная тергоровая реакция, установил, что она наследственна и что не только волкам, но и всем поколениям собак от годовалых до 10-летних свойственно валяться на пахучих веществах, тереться о них. В его опытах у волчат, с рождения воспитанных без родителей, тергоровая реакция проявлялась уже в возрасте 50 дней. Привычке волка валяться на падали П. А. Мантейфель придавал большое значение. Он считал, что, "надушившись" таким путем, волк помогает своим сородичам, рыскавшим в стороне, найти эту падаль по тем пахучим следам, которые он оставляет, уходя от нее. В поисках пищи волчья семья постоянно распадается на разные группы и вновь собирается или возле добычи, или для преследования ее, или иногда перед переходом в другой район. Волки, продолжая всю зиму выть по ночам, так же, как и осенью, узнают, где какая группа находится. Молодые волки, где бы ни скитались, всегда выходят на след волчицы и следуют ее маршрутом.

Поэтому опытные охотники знают: там, где остановится волчица, вскоре соберется вся семья.

С началом брачного периода (февраль - март) волк и волчица отгоняют от себя молодняк, и он в этот период живет самостоятельно. Во время гона матерые уединяются, много бродят не только ночью, но и днем. Возле волчицы появляются чужие самцы, которые находят ее по следам и голосу (сама волчица в это время лишь отвечает на голос волка, но на зов его не подходит, как прежде). Между сошедшимися самцами изредка возникают жестокие драки (там, где много волков), а где есть конкуренты с волчицей, остается самый крупный и сильный волк. В период течки волчица ведет себя весьма агрессивно, особенно по отношению к слабым самцам, которых грызет и прогоняет. Изредка слабые или сильно израненные во время драк самцы умерщвляются своими сородичами.

После окончания гона к матерым снова присоединяются прибылые, а также переярки, не образовавшие пары, и жизнь волчьей стаи примерно до апреля вновь проходит в совместных скитаниях по окрестностям в поисках пищи. В этот период, да и в последующий крайне мало изучена жизнь переярков, составляющих категорию тех волков, которые по каким-то причинам собственной семьей не обзаводятся. В. П. Бологое [21] на основе многолетних наблюдений за тремя семьями этих хищников, где, помимо вожака семьи - матерого волка, среди переярков находилось по одному самцу в 3 - 4-летнем возрасте, пришел к заключению, что с весны и до осени эти самцы возглавляли подвижные стаи из 1 - 1,5-годовалых еще малоопытных зверей, помогая их лучшему выживанию. В присутствии таких "опекунов" эти стаи не распадались значительно дольше, нежели без них. Зимой же они больше жили в одиночку, редко и ненадолго подходя к другим волкам. Весной изредка встречались в паре с кем-либо из матерых, один из них сразу же заменил вожака семьи, погибшего за две недели до щенения волчицы.

Обычно в апреле щенная волчица, где бы она ни находилась, возвращается в район, в котором выводила потомство, - "подвигается к логовам", как бы сказали охотники, понимая под этим и само место щенения (гнездо), и весь тот участок лесного угодья, который выбирается волками на время щенения и воспитания молодняка. С началом выбора такого угодья молодняк вновь отходит от матерых, причем часто это совпадает с весенней распутицей. В этот период, примерно недели за две до щенения, волчица начинает подыскивать место для гнезда. Волк находится с ней, но он, видимо, больше заботится о кормах.

Под место щенения волчица использует естественные убежища, защищающие от дождя, солнца и ветра (например, укрытые растениями старые угольные ямы или рытвины, образованные при корчевке пней, углубления под валежником, вывороченными ветром деревьями, старыми поленницами дров и т.д.). Нередко для гнезда приспосабливаются норы барсуков, лисиц, енотовидных собак и даже муравейники, расположенные под густой елью.

Иногда волчица щенится среди кочек на сухом бугре болота или просто в густом кустарнике. Подходы к месту нахождения новорожденных бывают хорошо скрыты густым ельником или другими труднопроходимыми зарослями.

По исследованиям В. Д. Херувимова [223], в малолесной Тамбовской обл. из 93 обнаруженных мест щенений волчиц 24 находились в лесах, 69 в полях. При щенений в лесах 12 волчиц принесли пометы в норах, остальные - в старых кучах дров, густых зарослях ольхи и липы, густом сосняке, около старых стволов упавших деревьев, на месте выгнивших пней. В полях только 20 волчиц ощенились под открытым небом: в остатках ометов, просто на земле или на снопе соломы среди ржи и других хлебов, в старых траншеях и заболоченных кустарниках. А. Я. Бондарев [14], изучая алтайских волков, установил, что в предалтайской равнине логова этих зверей находятся по преимуществу (83%) в лесу, хотя бы в березово-осиновых колках, но редко в полях. В лесу предпочитают волчицы выращивать потомство в горах и предгорьях Алтая и повсеместно стремятся содержать щенят в укрытиях, чаще в норах. С 1970 по 1983 г. из числа обнаруженных выводков в норах на равнине было найдено 74 %, в предгорьях - 58, в горах - 36 %, где для щенения были использованы пещеры или ниши под скалами.

В областях с обширными площадями лесов волки чаще всего облюбовывают под логово густо заросшие глухие овраги, расположенные в лесном массиве или среди полей. Для вывода потомства предпочитают также острова тенистого хвойного леса с валежником и буреломом, вершины лесных ключей, заросшие малиной, крапивой, таволгой, и с сенокосами по ложкам и полянам. Отмечались случаи, когда логова этих хищников находили на гарях и моховых болотах с непролазным мелколесьем по закрайкам, в заболоченных кочкарниковых ольшаниках с густым еловым подростом по возвышенным участкам и в других подобных местах, редко посещаемых человеком. Сельские жители такие места обычно называют "волчий лог", "волчья падь", особенно если желают подчеркнуть труднодоступность и глушь какого-либо участка леса или оврага. В таких условиях логово волков может находиться в 500 м от деревни или вблизи проезжей дороги. Например, в 1958 г. в Кировской обл. мне было известно о выводке волков, находившемся в небольшом заросшем овраге, вплотную подступившем к оживленной шоссейной дороге. Вокруг этого оврага находились три большие деревни. Известны также случаи щенения волчиц в огороженных загонах для скота, в парках и даже в водосточных трубах под полотном железной дороги.

В каком бы месте ни щенилась волчица, она всегда позаботится, чтобы рядом была вода. Для водопоя может служить любой источник, но предпочитается со скрытыми подступами и не пересыхающий в летнюю жару. Выраженная забота волков о водопое в выводковый период объясняется тем, что обильное поедание мясной пищи вызывает у волчат сильную жажду и они часто ходят к водоему. Такие вынужденные переходы были бы небезопасны, да и невозможны для 1,5 - 2-месячных щенков, если бы источник воды находился далеко от логова или на открытой местности.

В природе не так много встречается урочищ, которые устраивали бы этих хищников для вывода потомства. И если уж найдено хорошее место, то волчица щенится здесь из года в год. Причиной смены логова, помимо его обнаружения, могут быть стихийные бедствия (например, пожары или сильные наводнения). Во всех случаях волчица ищет новое глухое урочище для скрытого выращивания потомства, но при этом всегда старается найти его поблизости от прежнего логова и обязательно в пределах своего коренного района. При гибели матерой волчицы очень часто ее логово занимает молодая из числа переярков, для которой пришло время создавать семью.

Особенность охоты на волка. Тайная жизнь волчьей семьи подтверждает: охота на волков - очень трудное дело. В 70-х годах при высокой численности волка в Кировской обл. опытный егерь-волчатник из г. Белая Холуница за 56 выездов на охоту в 1977 г. убил 5 хищников, за 32 выезда в 1978 г. - только двух. Статистика личной практики охоты на волка выглядит не лучше: в среднем на 10 выездов в разведанные места обитания этих зверей один приходился удачным.

Вот весьма характерное сообщение, обнародованное в той же области: "Многие охотники из Верхошижемского района знают эту волчицу - ведь уже семь лет ее не может "взять" ни один охотколлектив, до того зверь осторожен и хитер. Последняя облавная охота, которую провели 26 апреля члены бригады из совхоза "Зоновский", тоже не увенчалась успехом. Волчица ушла, да и самца увела с собой" ("Кировская правда" за 18 мая 1980 г.)

Справляться с волком особенно трудно в условиях лесных областей, где в массивах лесов обычны густо заросшие буреломами лога, где по бесчисленным поймам и водоразделам много труднодоступных болот, обеспечивающих зверя надежными убежищами, и где к тому же бездорожье и обилие пищи увеличивают надежность разных убежищ. Именно по этим обстоятельствам не дает здесь нужного результата активное применение такого повсеместно пригодного способа добывания волков, каким является разыскивание выводков в первые дни появления щенков. В частности, в Кировской обл. нередки годы, когда за весну находят всего два - четыре волчьих выводка, хотя таким выгодным делом, позволяющим получить при удаче солидную премию, постоянно занимаются многие егеря, работники лесной охраны и охотники. В Пермской обл. розыск волчат еще менее успешен: за 12 лет (с 1965 г.) здесь было изъято на логовах всего 122 щенка, а уничтожено всеми способами более 1300 волков.

Основная причина многих "обычных" неудач охоты на волка кроется в том, что у большинства охотников отсутствует личная убежденность из собственного опыта, что эти хищники чрезвычайно осторожные звери и быстро усваивают, где и от кого грозит им опасность. Этот недостаток часто усугубляется незнанием различных приемов выслеживания, приваживания, самого даже отстрела или отлова зверей.

Я впервые был озадачен осторожностью волков в 1959 г. В сентябре того года при охотничьем выслеживании волчьего выводка в вятских лесах было определено, что он чаще находится близ деревни в распадках большого лесного оврага. В одну из ям этого оврага в августе свезли из колхоза более сотни овец, павших от поедания протравленного зерна. Звери длительное время не притрагивались к ним. Впоследствии волчата стали пожирать эту падаль только тогда, когда забредшие в овраг медведи начали растаскивать ее.

Конечно, известны случаи, когда волки легко доставались охотникам. Так, вятские охотники у д. Анкушино Слободского р-на в декабре обнаружили трех задранных волками лосят. Неподалеку оказался и выводок из двух матерых и четырех прибылых волков. Всех прибылых взяли тогда же в окладе. После этого возле одного из растерзанных лосят поставили капкан. Волк подходил к нему на 3 м, но разворачивался и уходил. И все же волчицу убили в окладе 8 марта, она была в течке, а 15 марта в лесном отъеме был зафлажен и волк. Но, когда пошли в загон, он ушел под флажки, хотя в окладе успел поймать лисицу и растерзать ее... Приходилось слышать и такое: чего это вы сетуете повсюду, как трудно убить волка, когда в опытном охотхозяйстве вашего института, где полно охотоведов и на службе полдюжины егерей, сельские охотники поехали на кабана, по пути увидели, что в лесной овраг через одно поле протянулись свежайшие следы четырех волков, через другое - пяти. Быстро съездили за флажками, под вечер зверей в овраге офлажили, а на другой день всех их убили. Всех девять! О чем ваши же институтские через газету всей области сообщили. Действительно, подобный факт имел место в ноябре 1985 г. Факт, порождающий уверенность, что просто и легко уничтожаются волки. Однако пишущим такие сообщения не принималось во внимание, много ли сошло пота с загонщиков, когда они, лазая в снегу по крутым, захламленным склонам лесного оврага, силились выгнать зверей на линию стрелков. Не бралось в расчет, что же претерпели охотники, простоявшие в овраге весь зимний день, затаившись в ожидании выхода на выстрел сторожкого волка. Лишь опытному волчатнику известна цена этих лазаний и стояний, понятно, что такая удачная охота - редчайший случай. Именно поэтому необходимо подчеркнуть обязательность тщательных действий, применяемых с целью ликвидации засилья волка. В решении этой задачи важна в первую очередь хорошая организация охотничьего дела, включающая продуманную координацию способов охоты, с тем, чтобы в целом эта охота вела к избавлению от бед, которые людям причиняют звери. Многолетняя практика борьбы с волком убеждает, что эта цель не может быть достигнута одним, пусть даже самым добычливым способом охоты, ни тем более организацией разовых кампаний по истреблению волка. Успех ее зависит от умелого сочетания наиболее распространенных способов добывания этого хищника по сезонам.

Охота на волка поиском логова. Эта охота всегда определялась как истребление волка на логовах, хотя она чаще является наименее истребительной. Причина не только в хороших защитных условиях лесной местности, но и в том, что охотники, желающие найти волчье логово, плохо представляют технику (методику) этого дела. Опыт поиска логова волка в лесных областях хорошо описан А. А. Соколовым в книге "Волк" 1951 года издания.

Розыск волчьего логова начинается со сбора общих сведений о волке и местах вывода им потомства. Такие первичные сведения могут получить все лица, желающие заняться розыском волчат. Они представляются как госохотведомствами, так и обществами охотников районов и областей, на их основе определяются населенные пункты, вблизи которых вероятнее всего может находиться волчий выводок. Затем выезжают в эти пункты, где у местных жителей, главным образом у пастухов, сторожей скотоводческих ферм, лесников, охотников и других лиц, связанных с пребыванием в местах, часто посещаемых волком, узнают, что им известно о волчьих логовах. В частности, выясняется: в каком лесу эти логова когда-либо находились, были ли в них волки в прошлом году, не разорялись ли они, не было ли в лесу пожаров и т. д. Иногда из опроса местного населения удается выяснить, из какого леса летними, а чаще августовскими вечерами постоянно доносился разноголосый вой волчьего выводка в прошлые годы.

На месте выясняют также расположение других, наиболее подходящих лесных урочищ для волчьих логовов и есть ли в них водоемы, какого массива леса или каких оврагов звери держались чаще всего по последнему снегу, не слышал ли кто волчьего воя в недавнюю пору, и если да, то откуда он доносился. Обязательно надо уточнить, где и когда видели идущих волков и куда они направлялись. Если станет известно, что в таком-то месте летом наблюдалась группа из трех или более волков, то поиск волчат будет здесь безнадежен. Вместе с тем особый интерес должны представлять парные или одиночные волки, которых встречали в утреннее время. Несколько выявленных направлений хода этих зверей дадут на топографической карте (которую должен обязательно иметь охотник) точки пересечений, т. е. вероятное местонахождение логова.

При опросах местных жителей ко всем их ответам и рассказам необходимо относиться внимательно, критически, выбирая из сообщений наиболее достоверные и отбрасывая явно неправдоподобные. Особенно скептически (но не показно) нужно подходить к сведениям, получаемым от местных охотников, практикующих добычу волка капканами или на вабу. Нередко они могут умышленно давать ложные сведения.

Иногда из расспросов удается выяснить очень немногое: о потравах волков, по которым трудно определить место логова хищников. Поэтому тем, кто впервые решил заняться розыском волчьего гнезда, большую помощь может оказать подробная карта местности, а при отсутствии ее - проводник. Одновременно с опросом местного населения необходимо лично обследовать леса, где возможно щенение волчицы. Изучая местность, надо попутно наблюдать за волком. Начинать лучше с марта, когда по следам на снегу легче следить за жизнью волчьей семьи. Лесные массивы и густо заросшие овраги, которые в марте - апреле волк посещает наиболее часто, необходимо взять под контроль.

В одном из них впоследствии обязательно будет щениться волчица. В степных районах любопытное явление подметил охотник-волчатник В. Крохмаль [92]: близ волчьего логова сурки, например, не обращают внимание на появление волка, тогда как в районе их охоты эти грызуны, лишь только завидят серого хищника, поднимают пересвист и сбегаются к норам.

Следует иметь в виду, что район возможного расположения волчьего логова можно обнаружить и по вою волчицы на утренней заре. Волчица примерно за 2 - 3 недели перед щенением обычно раньше волка возвращается с охоты к месту дневки и оттуда посылает ему ответный вой. Зная об этом, охотник, умеющий вабить, быстрее определит, куда звери уходят на дневку. Приблизительно за неделю до щенения волчица перестает выть. С этого времени наступает самый трудный, но в то же время самый ответственный период поиска. Волчица, кажется, ничем не выдает места своего нахождения. Матерый, как правило, охотится в лесу и не попадает на глаза местным жителям. Порой создается впечатление, что волки ушли, но при настойчивом поиске выдать их могут отпечатки следов на песчаных местах, в обочинах пашен, на грязи еще не высохших весенних дорог.

В большинстве случаев лесной массив, в котором находится логово волков, определяется сравнительно просто, так как звери приваживаются к нему, а в ближайших окрестностях известны бывают их прошлые хищнические дела. Гораздо труднее найти место, выбранное волчицей для щенения. Во-первых, искать его можно только после того, как на дорогах или в других местах перестанут встречаться парные следы волка и волчицы - свидетельство того, что волчица ощенилась. Во-вторых, усердный, но неудачный поиск может насторожить зверей и вынудить их перебраться в другой лес. При разыскивании логова необходимо провести тщательную сравнительную оценку всех мест, где может ощениться волчица, выделяя не посещаемые или редко посещаемые человеком урочища, участки с постоянным источником воды. При подозрении, что логово находится на болоте, надо обратить внимание на сухие, пусть небольшие участки (острова).

Обходить предполагаемое местонахождение логова надо не спеша, внимательно присматриваясь ко всему.

Охотника должны интересовать и контуры лесного острова или оврага, и расположение в них отдельных гривок, куртин сосняков, указывающих наличие суходолов, и сварливое стрекотание сорок, выдающих своим криком присутствие зверей, и различные признаки (следы, экскременты), оставляемые зверями на подходных путях. Иногда даже в этот ранний период можно заметить волчий лаз в глубь лесного отъема. Логово, скорее всего, окажется именно в том из них, где такие приметы наиболее отчетливы. При поиске логова желательно не упускать возможности проверить следы волка по утренней росе или по инею. Нередко с этого и начинается основная работа по розыску волчат. В росистое утро или пока держится иней охотник должен обходными путями, по просекам и дорогам взять участок, где может быть логово, по возможности в меньший круг. Однако слишком рано утром обходить его не следует, так как волки еще могут быть на охоте и отсутствие их следов лишь спутает поиск. Лучше всего начинать обход в 7 - 8 ч утра, так как роса в мае держится обычно до 10 - 11 ч. Обходить предполагаемое место логова надо внимательно и такими участками, где имеется более или менее плотный травяной покров.

Ход зверя следует определять по направлению, в котором легла трава, помятая лапой. Каждый след нужно строго выверить на расстоянии, которое позволяет местность, но не далее 50 м в глубь леса. Следует иметь в виду, что дойти следом до гнезда никогда не удается, так как волк обходит логово со всех сторон, прежде чем подойти к нему. Удача возможна в случае неожиданного снегопада, а также в очень позднюю весну, когда волчица приносит волчат по снегу. Тогда место ее нахождения со щенками может выдать след самца, пришедшего в логово с ночной охоты.

Иногда волчица для щенения устраивает временное гнездо, причем в таких местах, где охотник не стал бы его искать. Поэтому расположение логова желательно проверять по росе или инею даже тогда, когда место его известно по предыдущим годам.

При розыске место щенения волчицы необходимо найти в первый же день, так как на второй волчат здесь уже может и не быть. Волчица либо уведет волчат, либо перетащит их в зубах в другое место.

Искать волчье гнездо обычно приходится среди непролазной стены мелколесья и ельников, высоких, зыбких кочкарников, густо заросших старых угольных ям и ям по гарям, среди завалов бурелома и валежника по склонам оврагов и в прочих крепях. В таких местах можно проходить весь день и обойти лишь незначительную часть логового острова. Глухая однообразная поросль порой затрудняет ориентировку. К тому же в это время нет еще достаточно выраженных звериных троп - основных путеводных нитей к месту нахождения щенков, которые так хорошо бывают заметны в середине лета. Да и другие признаки наличия волчьего выводка выражены еще слабо: нет костей и разлагающихся остатков пищи, не набиты тропы к водопою, так как вода весной есть повсюду.

Для точного определения местонахождения волчат целесообразно наблюдать за утренним и вечерним ходом матерых зверей с наблюдательного пункта, который выбирают с таким расчетом, чтобы с него хорошо просматривалось хотя бы одно место, где, по предположению, звери проходят к логову (где у них к нему лаз). Наблюдательный пункт нужно стремиться оборудовать около дороги, проходящей вблизи логова, где обычно скорее удается заметить волка. Пункт для наблюдений надо занимать до зари, вечером - часа за два до захода солнца. Сидеть на нем необходимо спокойно, ничем не выдавая своего присутствия. Задача наблюдателя - зорко смотреть в тех направлениях, откуда предполагается появление зверя. Направление, по которому прошел замеченный волк, следует запомнить, а лучше всего выверить по компасу и нанести на схему. Если удается установить направление двух лазов к логову, то место гнезда можно будет определить более точно: оно окажется в точке пересечения линий. Зная масштаб вычерченной схемы, нетрудно определить и примерное расстояние до гнезда.

Наблюдения близ логова за подходами волка требуют от охотника много терпения и настойчивости, но этот способ обнаружения волчат следует использовать, так как в результате наблюдений порой удается подкараулить на верный выстрел кого-либо из матерых зверей. Определить местонахождение новорожденных волчат удается иногда и по топографии логова, т.е. при четком представлении о расположении в нем водоемов, склонов многорукавных оврагов, сухих гривок леса и отдельных полянок, удобных для игровых площадок щенков. Возможно где-то бывает и так, что когда попадаешь в район логова, то оба старых волка принимаются выть.

Точно узнать, где прячутся волчата, можно лишь подслухом. Непроизвольный писк щенков и предрасположение к отдаче голоса зарегистрированы у них в период раннего воспитания - со времени, когда волчица начинает отлучаться от гнезда. Писк волчат в это время еще слабый, а поэтому может быть слышен с подветренной от гнезда стороны и невдалеке от него. Ночной подслух волчат обычно удачливее дневного, так как волчица ночью уходит на охоту. Прозревшие 2-недельные щенки реагируют, а 3-недельные - месячные волчата уже отвечают и на вабу охотника, обычно более охотно в холодную ненастную погоду. Подвывать при этом следует негромко, подражая ласкающему голосу волчицы.

Когда место гнезда приблизительно установлено, можно приступать к непосредственному его розыску. Чтобы иметь достаточный запас времени, поиск волчат лучше начинать рано утром, привлекая желающих пойти на поиск ради интереса к нему. В крайнем случае в поисках должны участвовать не менее 2 человек, которые имеют ружье, топор и лопату. Вместе они выбирают наиболее удобный исходный пункт и начинают углубляться в лесной отъем, взяв направление по компасу на предполагаемое местонахождение логова.

В логове ощутимее становится совокупность всех признаков постоянного обитания волков. Ближе к гнезду начинают попадаться ямки, вырытые волком, прикопанные отрыжки или куски мяса, притащенные про запас, чаще встречаются засохшие остатки различных животных, волчьи экскременты, появляется и неприятный запах, но эти приметы не всегда легко обнаружить. При ранних розысках гнезда (вскоре после щенения волчицы) они бывают малозаметными. Вот тогда и становится полезной ранее проделанная работа, так как легче найти гнездо, когда знаешь, где нужно его искать.

Участок территории, который определен как место щенения волчицы, осматривают наиболее тщательно: проверяют каждую валежину, комель вывороченного с корнем дерева, яму, нору и отнорки лисиц и барсуков и все другие убежища, удобные для укрытия волчат. В случае неудачи поиски переносят на другие подходящие для щенения места. Иногда в розыске гнезда большую помощь оказывают сороки - постоянные посетители волчьего логова. Своим стрекотанием они выдают присутствие зверя, стронутого с гнезда приближающимися охотниками.

В практике изредка бывает и так, что охотник находит волчье гнездо при беглых поисках наудачу в каком-нибудь ранее известном логове этих зверей либо его обнаруживают рабочие лесозаготовительных пунктов или кто-либо из местных жителей случайно. При этом волчата оказываются в таком месте, где без лопаты и топора взять их не всегда удается. Известны также случаи, когда от найденных волчат поспешно уходят с тем только, чтобы позвать кого-нибудь на помощь из-за ложной боязни, что волки могут напасть при взятии щенков. Этого не следует опасаться, так как никогда волки не нападают на людей, забирающих волчат. Однако матерые обязательно и немедленно переведут или перетащат волчат, возле которых заметят человека или следы его деятельности. Поэтому оставлять найденное место укрытия волчат без присмотра ни в коем случае не следует. При необходимости отлучиться от гнезда за лопатой и другим инструментом надо оставить здесь дежурного, а если нет такой возможности, то всеми подручными средствами и способами, а также любыми усилиями надо достать или хотя бы умертвить волчат.

Весенний розыск волчат на логовах обычно заканчивается, когда они достигнут месячного возраста, т. е. к концу мая. Однако разыскивать щенков можно и дольше, если иметь собаку любой породы, но хорошо притравленную по волку. Она поможет охотнику разыскивать всех или, по крайней мере, большинство волчат, разбежавшихся из гнезда. Хорошая злобная собака по зверю - залог успеха при разыскивании волчат в весеннее время. Риска для собак при этом нет, так как волчата всегда таятся невдалеке от гнезда. В 1986 г. в сборнике научных трудов Кировского сельхозинститута охотоведы Г. Г. Данилов и В. В. Ширяев [57] опубликовали оригинальную методику выявления расположения волчьих логовов применительно к условиям охотхозяйств Свердловской обл. Она основана на балльной оценке отдельных участков территории, позволяющей по совокупности ряда факторов судить о наиболее вероятном местоположении логова.

Топографической основой методики служат картосхемы лесонасаждений и охотничьих хозяйств, на которые подробно нанесены гидрологическая и коммуникационная сеть, границы водоразделов, населенные пункты и другие характеристики района работ. Балльной оценки участков территории подлежат: доступность кормов и основные корма волка, фактор беспокойства, развитость дорожной сети, характер угодий на водоразделах. Оценка каждого параметра участка подбирается практическим путем (например, при численности лося 3 - 5 экз. на 1000 га ставится 0,3 балла, при поедании собак - 0,1, при наличии постоянной пасеки - 0,3, водоразделы на свежих вырубках оцениваются в 0,1 балла, заброшенные дороги и зимники - в 0,2 балла и т. д.), но из расчета, что при суммировании оценок участок, где наиболее вероятно нахождение логова, должен иметь показатель в один балл. Рекомендуемая методика балльной оценки участок охотугодий, по мнению этих охотоведов, существенно экономит время поиска логова и трудозатраты охотников. Хотя, по моему мнению, для этой цели каждому охотхозяйству проще иметь подробную картосхему, на которую из года в год оперативно должны заноситься все сведения, фиксирующие местонахождение волчьего логова.

После изъятия волчат из гнезда большинство охотников не пытаются подкарауливать волчицу, не без оснований считая, что добыть ее на логове - утомительное и часто бесполезное дело. Действительно, если волчица заметила охотника у гнезда, она первой, как правило, выследит, где он ее поджидает. Мне однажды пришлось наблюдать, когда даже гибридная волчица второй генерации (т. е. с четвертью волчьей крови) сразу же покидала своих щенков, если в помещении, где они находились, показывался чужой для нее человек, и вновь ложилась к щенкам лишь после того, как этот человек уходил.

Известное нежелание преследовать волчиц, лишенных щенков, нередко усугубляется и тем обстоятельством, что в этом есть определенный расчет: в следующем году волчица может дать здесь новый помет и, следовательно, при меньших охотничьих усилиях обеспечит получение новой премии за уничтожение хищников.

Практикуется несколько способов охоты за волчицей на логове. Самый простой из них - при обнаружении удобных для подкарауливания логовых лазов устраивается засада, с которой подстерегается зверь при его уходе с логова или возвращении с охоты. Нелишне у разоренного гнезда поставить капканы, тщательно замаскировав их и удалив предварительно посторонний запах. Матерые, видимо, долго не могут примириться с потерей щенков и время от времени навещают логово, пользуясь при этом какой-либо тропой.

Волчица проявляет склонность разыскивать щенков, чем также следует воспользоваться для ее подкарауливания. Для успеха дела поступают так: одного или двух волчат ведут на поводке с полкилометра от гнезда к месту, удобному для засидки. Это место лучше выбирать на лазах волка или на таких участках, где волчица пойдет смелее. Засидку устраивают в 15- 20 м от следа волчат и обязательно с подветренной стороны. Занимают ее сразу, без топтания и курения. Проведя волчат перед засидкой на 20 м вперед, следует резко свернуть в сторону и обходным путем с подветренной стороны выйти к ней. На засидке нужно устроиться удобно в расчете на продолжительное ожидание, быть постоянно готовым к стрельбе.

Засидку можно устраивать и возле гнезда, если волчата были найдены в таком месте, где имеется возможность подкарауливать волчицу и есть уверенность, что в это время ее на логове не было. В этом случае волчат связывают, чтобы не разбежались а неспособных к побегу вообще не трогают. На расстоянии верного выстрела от гнезда сооружают лабаз с таким расчетом, чтобы шире просматривалась прилегающая к гнезду местность. Делают его быстро, стараясь не шуметь. После изготовления он сразу занимается охотником. Подкарауливать волчицу у гнезда удается чаще в тех случаях, когда щенки найдены двумя или несколькими охотниками. Тогда один из них остается на засидке, а остальные уходят, продолжая путь в направлении, в каком двигались к гнезду. Таким приемом порой удается добиться того, что волчица идет гнезду несколько смелее. Из опыта В. В. Козлова [821 известно, что смелее идет она в свое логово (иногда вместе с волком), когда слышит лай собаки, привязанной возле волчат. При неудачных охотах на логове на матерых волков дальнейшее их выслеживание может быть успешным лишь в зимнее время.

Отстрел волка на вабу. На больших территориях, занятых лесом, где трудно искать логово волка в весеннюю пору, успешнее можно охотиться за ним в летнее время, подманивая зверя на вабу (на подвывку). При охоте на вабу также важно найти логово, поиск которого летом упрощается: к этому времени больше становится следов жизнедеятельности зверей, а главное - они начинают выть. Специальное наблюдение за семьей волков в верхневолжских лесах, в которой с парой матерых находилось 5 прибылых и 2 или 3 переярка, позволило установить, что эта семья в течение августа затевала вой 20 раз, притом от 1 до 6 раз в сутки. Два раза семья устраивала свой "концерт" через день, один - через 5 дней, 3 раза - каждый день. Во всех случаях выли волки в темное время суток с 7 ч вечера до 6 ч утра. За это время 9 раз волчата выли с матерыми волками или переярками, 7 раз слышался вой только взрослых зверей и переярков, один раз только щенков. Один раз регистрировался вой одиночного взрослого волка, столько же - двух взрослых волков (предположительно переярков) и один раз - продолжительная (около 5 мин) перекличка матерого волка с волчицей (Никольский и др., 1986). Тогда же наблюдатели сумели выяснить, что вой щенков слышался только с ближайших окрестностей дневки не далее 300 - 500 м от ее центра. Остальные члены волчьей семьи обычно подавали голос, будучи в полукилометре и далее от центра дневки.

В светлое время суток волки отвечали на вабу с места дневки. Если они держались на дневке рассредоточение в радиусе до 500 м, то собирались вместе. На повторную вабу - приближались к вабильщику, однако близко (до 30 м) - только щенки. В случае обнаружения вабильщика ответный вой на вабу эта семья прекращала. Наблюдениями охотников было установлено: если матерые волки отвечали на вабу, но - с логова, то, как правило, они шли поначалу к щенкам. Таково обычное поведение лесного волка в августовский период, если только семья постоянно не преследуется. В этом случае в каком-либо районе или в какой-либо год приходится иметь дело с "малоразговорчивыми" семьями, скупо отвечающими на вабу, или, наоборот, с удивительно отзывчивыми, которые, ответив на вабу, часами не перестают голосить. Считается, что в нормальных условиях волк должен ответить на вабу, если вабильщик находится в пределах 200 - 1000 м от местонахождения выводка.

Особенности и прием отстрела волка на вабу заключаются в следующем. Охота осуществляется группой из трех-четырех человек. Начинается она с поиска логова и уточнения местонахождения выводка. С этой целью охотники либо выслушивают волка, когда он воет сам (что лучше), либо заставляют его отозваться на вабу. Одновременно выясняют лазы матерых зверей к логову и выбирают те из них, где имеются удобные места для маскировки и отстрела хищников. Утром, до восхода солнца, когда часто на логове нет ни волка, ни волчицы, вабильщик становится на заранее выбранное место для вабы, но так, чтобы до волчат было не менее 150 - 200 м и не далее 300 - 400 м. В 15 - 20 м по обе стороны от него, несколько впереди и на виду друг у друга, располагаются другие охотники. После этого тихим голосом волка-самца подается ваба. С первым ее звуком охотники приготавливаются к выстрелу. Непуганые волчата обычно сразу выходят на вабу, предварительно заголосив, но нередко идут и без ответа, молча. Приближение их, как правило, хорошо слышно, особенно когда они идут выводком. Бывает так, что на вабу выходят один или два волчонка, остальные не трогаются с места или останавливаются на полпути. При появлении первых волчат нужно немного выждать. Затем, смотря по обстановке, условленным знаком подается команда, и каждый охотник стреляет по тому зверю, который находится ближе к нему.

Если на первую подвывку волчата не ответили и не вышли к вабильщику, ваба подается полным голосом. Если в течение 5 мин эта ваба окажется безрезультатной - вабят волчицей, после чего охотники снова выжидают 3 - 5 мин, а затем переходят вабить в другое место. При упорном молчании волчат, а также когда они только откликаются, но не подходят, охоту откладывают до вечера.

При неумении достаточно хорошо имитировать голос волка вабильщик должен встать подальше от логова, примерно на 500 - 600 м от местонахождения волчат. В таком случае стрелки располагаются в 100 - 150 м впереди вабильщика и обязательно на прямом пути между ним и тем местом, где ютится выводок. Такое расположение необходимо потому, что прибылые всегда идут к вабильщику кратчайшим путем и очень точно выходят на вабу. При вабе с поля или с большой поляны охотники должны становиться на опушке леса, углубившись в лес на 10 - 15 м. Выводок волчат, живущих в облесенном овраге, расположенном среди полей, следует вызывать на вершину оврага. При этом нужно знать, что волчата охотнее идут его склоном, редко стремятся пересекать овраг, особенно глубокий, густо заросший и заваленный буреломом. Пензенский охотник-волчатник из Никольского р-на А. М. Люсев практикует такой, весьма полезный прием охоты на вабу. Поначалу он ставит вабильщика также в центре линии охотников, перекрывших волчьи лазы, и также в 100-150 м за их спиной, но после того, как вабильщик услышит ответный вой, ему надлежит споро идти прямо на этот вой и занять заранее присмотренное место на линии, где стоят его компаньоны, так как волки, выходя напрямую на последних 70 - 100 м, замедляют ход, затаиваются, чутко относясь ко всему подозрительному. Калининскому волчатнику В. П. Бологову удалось проследить, как среагировал переместившийся ранее с выводком с первого логова матерый волк, когда он находился на втором логове: услышав вабу с расстояния 2 км, он с километр прошел к вабильщику галопом, после чего перешел на рысь. Примерно в 150 м от места, с которого подавалась ваба, зверь прижался к кустам, нависшим над дорогой, и пошел тихим шагом. Не дойдя 90 м до вабильщика, матерый спрыгнул с дороги и укрылся в лесу...

Описанное поведение матерого волка довольно типично для лесных областей, и оно убеждает, что при охоте на вабу в одиночку просто необходимо быстрое продвижение до 100 м по прямой на ответный вой волка. Это может определять охотничью удачу.

После отстрела вышедшей на вабу части волчат следует повторить подвывку с другого места. В следующие день-два волков лучше оставить в покое в расчете на то, что матерые звери не заметят опасности и не уведут свое потомство с обжитого логова. Чтобы не насторожить волка и волчицу, нужно как можно меньше ходить по логову, особенно после стрельбы по волчатам. Важно также не поднимать шума возле убитых зверей, а сразу оттащить их на ближайшую дорогу и по ней удалиться от логова. Переместившийся выводок волков нужно снова разыскать и попытаться вновь добыть их на вабу. При неудаче следует перед вечером побродить по логову, чтобы разогнать волчат по лесу, причем так, чтобы они разбежались подальше друг от друга и затаились. Делать это нужно за 1 - 2 ч до захода солнца в надежде, что напуганные матерые дотемна не вернутся к оставленному потомству. Разгоняя волков, важно найти место, где они находились. Это место будут обозначать лежки волчат, их игровые площадки и тропы. С наступлением сумерек охотники должны встать на эти тропы и в другие места, где могут появиться волчата, вызываемые на вабу. Вабильщик в этом случае должен вабить с разных точек логова, перемещаясь по полянам, дорогам, закрайкам полей.

Охотники, ожидающие подхода волчат на вабу, должны быть готовы к тому, что в любое время в пределах верного выстрела может неожиданно показаться волк или волчица. Матерые выходят на вабу осторожно и чаще в обход вабильщика. Поэтому охотники должны хорошо замаскироваться на своем номере и внимательно, не производя резких движений, просматривать все вокруг, чтобы не упустить случая убить взрослого волка.

Как следует из сказанного, главный месяц охоты на вабу на логовах - август, когда волчата хорошо идут на подвывку и в то же время затаиваются при обнаружении человека. В июле, чтобы вызвать волчат, нужно близко подходить к ним, поэтому можно преждевременно стронуть выводок. В сентябре волчата могут сразу покинуть логово, т. е. уйти вместе с матерыми, заметившими преследование.

Опытные охотники, владеющие искусством подражать голосу волка, используют вабу специально для отстрела на логове волчиц. Лучшее время для этого - вторая половина мая. При умелой вабе и хорошей маскировке можно рассчитывать, что волчица покажется на верный выстрел если не в первый день охоты, то в последующие. Успех этой охоты во многом зависит от того, заметит или нет охотник первый выход волчицы на вабу. Для этого нельзя вабить среди "крепких" мест, не следует также торопиться и с отстрелом волчат.

Охотиться на волка с применением вабы можно не только летом, но и в период окончания у них течки (в конце февраля-первой половине марта). В это время прибылые и переярки, не образовавшие пар, снова собираются вместе и охотно отзываются на голос волчицы. Бывает, что как те, так и другие быстро выходят на ее вой, но не все охотники-волчатники знают об этом. В 1959 г. егерь, выслеживая волка в начале марта в окрестностях своей деревни, решил как-то вечером провыть по-волчьи. Провыл он без определенной цели. На вой отозвался переярок. Спустя минут десять, к большому его удивлению, зверь показался на опушке леса, где и был убит. Через несколько дней егерь выманил из леса на вабу и убил другого молодого волка. Многие охотники не знают и о том, что волки, когда живут парой, становятся беспокойными, если вдруг теряют сородича. В таком случае уцелевший зверь в первые дни много рыщет и активно отвечает на вабу, даже зимой. Поэтому, постигая охоту на вабу, следует иметь в виду, что частый вой волка, да еще в дневное время - верный признак того что в их семействе что-то случилось. В ноябре по малоснежью, во время охоты на лосей я как-то застрелил волка. Застрелил его с дальней дистанции из карабина. Зверь зачем-то выскочил в чистое поле из густой, сильно заиндевевшей полосы березняка, вдоль которой в полдень шумно ехала наша бригада лосятников на автомашине. Помнится, что охота в тот раз у нас затянулась. С наступлением темноты от нечего делать я решил проверить, не с напарницей ли был убитый волк. С этой целью, отойдя от машины на полевой бугорок, провабил. Тотчас в ответ сильно и жалобно завыла волчица. Более 10 раз потом удавалось мне заставлять ее отвечать на вабу. И все это время волчица близко от поля перемещалась по лесной кромке, не обращая внимание ни на костер, ни на разговоры застрявших на охоте лосятников. И, пожалуй, только шум их на поле удерживал волчицу не высовываться из леса...

Охота на вабу лишь частично снижает прирост поголовья волка. Этот способ может одновременно распугивать выводок, увеличивать настороженность зверей и в результате затруднить или исключить применение более надежного приема добывания волка путем устройства облавы. Подобные явления происходят в тех районах, где кто-либо из охотников, овладев искусством вабильщика, изучив лес, в котором бывают логова волка, предпочитает охотиться в одиночку, чтобы не делить премию, считая выгодным довольствоваться 1 - 2 волчатами из выводка. С 60-х годов в Кировской обл. кое-где появились такого рода охотники, которые в определенной мере содействовали возникшему в последующие годы взрыву численности вятских волков. По этим соображениям, отстрел волка на вабу, особенно охотником-одиночкой, должен поощряться лишь там, где нет бригад охотников-волчатников, практикующих организацию облав на выводки волка.

Охота на волка облавой на логовах. С послевоенного времени охота на выводки волка в летнее время облавой становится популярным способом борьбы с этим хищником в лесных областях. Привязанность летом семей волков к своим логовам позволяет производить такую охоту с соответствующей подготовкой, следовательно, результативно и в современный период, увлекательно для всех ее участников.

Общая организационная подготовка такой охоты начинается с комплектования при обществах охотников и рыболовов постоянных бригад охотников-волчатников, во главе или в составе которых должен быть опытный охотник-вабильщик. Другая организационная сторона этого дела заключается в обеспечении централизованного сбора сведений от колхозов, сельсоветов, егерской службы, лесников о местах, где регулярно слышатся "волчьи концерты". Сбор таких сведений должны проводить управления и руководство охот-обществ, которые успешно решают эту задачу, если рассылают в июле краткие почтовые уведомления определенным сельским работникам, связанным с охотой, лесом, животноводством.

Поступающие сведения об обнаружении волчьего выводка в том или ином районе передаются бригаде охотников для последующего устройства облавы на зверей. Бригада и сама может проявлять активность в поисках волчьего выводка, однако решение, какими силами будет осуществляться облава, принимают специалисты того учреждения, на которое возлагается руководство работой по борьбе с волком. Этим устраняются нездоровая конкуренция и конфликты между бригадами волчатников, если среди них возникает стремление к устройству облавы только по принципу "кто скорее сможет выехать к логову зверей". Как можно избежать этой ситуации и в чем заключается содержание такой охоты, расскажу исходя из личного опыта.

В начале 60-х годов Кировской госохотинспекцией было получено сразу несколько сообщений о том, что в лесу у далекого с. Малое Святополье с августа начали выть волки. Для проверки сообщений инспекция направила туда опытного охотника из состава городской бригады охотников-волчатников. Ему было поручено при обнаружении выводка обеспечить его охрану. Это нужно было сделать для того, чтобы устроить охоту не впустую, ибо из многолетнего опыта известно, что подобные сообщения поступают и от лиц, которые плохо знают повадки волка, а поэтому первые сведения часто оказываются ложными. Организация охраны также необходима, так как в период подготовки облавы выводок волков могут спугнуть какие-то другие охотники или случайно зашедшие в логово лесорубы, косцы, грибники.

После тщательно проведенной проверки охот-инспекций стало известно, что действительно в указанном лесу имеется выводок волков и что волчица облюбовала место для воспитания молодняка в развилке лесных оврагов, расположенных в 2 км от скотных дворов. Продолжая осторожно выслеживать и изучать поведение зверей, поверяющий установил, что с начала сентября волки начали перемещаться, но пока не выходят за пределы лесного массива, где было их логово.

Одновременно с разведкой готовились к выезду и члены бригады охотников. Во главе с вабильщиком основу ее составляли пять опытных охотников, способных мириться с обычными тяготами охоты на волка. Инспекция обеспечила бригаду автомашиной и комплектом флажков. Охота была приурочена к выходным дням. Бригада в составе 8 человек направлялась в Святополье.

Глубокой ночью, петляя по ухабистым проселочным дорогам, охотники прибыли на место. Здесь их встретил поверяющий с нерадостным сообщением. Оказалось, что волки уже 3 дня не отзывались на вабу и нигде не показывались. Это сообщение встревожило рассчитывающих на удачу охотников, хотя им было известно, что для раннеосеннего времени подобное поведение хищников обычно. Теперь надо было всем участникам охоты приступить к изучению местности и новым поискам выводка. К полудню удалось разведать, что в лесу, где жили волки, находятся старые силосные ямы. Тремя днями раньше в эти ямы свезли павших овец. На дороге, недалеко от ямы, были найдены свежие волчьи следы. Падаль, видимо, привлекла зверей, а это уже позволяло надеяться, что выводок здесь. Чтобы убедиться в этом, надо было заставить волка ответить на вабу.

С заходом солнца охотники, придерживаясь дорог, оцепили лес, где, как предполагалось, все еще должны укрываться волчата. Вабить взялся распорядитель этой охоты, известный в те годы вятский волчатник Михаил Кинчин. По указанию распорядителя участники облавы встали по разным местам на подслух выводка.

В лесу все стихло, из ельника на поляны поползла темь, стало чуть жутко, напряжение усилил взревевший на падали медведь. И тогда с пригорка у пересечения дорог послышался могуче-тоскующий вой матерого волка: короткое, в 3 - 4 с, первое басисто-грозное колено, перемолчка на вздох, затем чуть более протяжный вой, но такой, какой возможен лишь от безысходного горя, от неуемной глухой тоски, и потом плавный переход в короткое, как и вначале, стонущее последнее колено. Будучи впервые на летней облаве, я был потрясен. Этот вой был не голосом, а скорее душой, это было старание разжалобить все живое, искусство и мастерство опытного вабильщика, использовавшего для вабы обычное трехлинейное ламповое стекло. Еще концовка воя вибрировала в стекле, как в ответ на него в глубине леса заливисто, все разом "запели" волчата. Вначале протяжно, с надрывом завыла с ними обманувшаяся волчица, но, как бы спохватившись, быстро умолкла, а затем набросилась на голосивших волчат. С дороги было отчетливо слышно, как она, рыча и лязгая зубами, заставляла щенков замолчать. Прошло всего 2 мин, и снова все стихло.

Спустя много лет, интересуясь публикациями о волке, я прочел заметку известного охотоведа Восточной Сибири С. К. Устинова, опубликованную в журнале "Охота и охотничье хозяйство" (1985, № 10). Она называлась "Волчья песня", но что это за песня, словами описать пока удалось только ему. Кстати, описание песни многое объясняет и немало поучает. В старой гари, заросшей разновозрастным лесом, в километрах двух на дороге в тихий погожий день услышал С. К. Устинов, как "...низко, густо запела автомобильная сирена... Секунд пять в ее ровный тон стали вплетаться голоса других, более высоких тональностей, и сразу же почти фальцетом понеслись короткие взлаивания. Другие голоса, пониже, повели странную партию: они стали то быстрее, то медленнее вибрировать, отчего сила звука мощно нарастала. Молодые голоса сеголетков и теноры прошлогодков, взаимодействуя с "сиреной" с какой-то неуловимой синхронностью вибрации, довели мелодию до звенящего, абсолютно стройного звучания. Эта мелодия стремительно, неотвратимо приближалась ко мне со всех сторон, даже сверху, и я ощутил, как воздух мелко, но мощно задрожал вокруг меня.

Вскоре я стоял в полной растерянности: где они? Не могу понять, откуда идут звуки этого хора, я же стою в центре грозной победной мелодии, какого-то мощного боевого клича... Начавшись вдали, мелодия, набирая силу, стремительно налетела, охватила меня, и я сдернул с плеча ружье. Я готов был поклясться, что волки рядом, а обзор - 20 м! Они вот за этими кустами, пнями, упавшими деревьями... Все смолкло сразу.

Мелодия продолжалась совершенно неопределенное время: я мог сказать, что она продолжалась и минуту, и десять. Затрудняюсь выразить еще одно странное ощущение, его ни с чем не сравнишь. Оно пришло вслед за окончанием мелодии: я побывал в далеком прошлом людского племени, когда такой вот грозный гимн повергал в смятение человеческие души собравшихся у костра в спасительной пещере... Я думаю, услышанный мной "концерт" - самое загадочное в экологии волчьей стаи. Что это? Средство воздействия на состояние возможной жертвы?.. Или, быть может, и в самом деле - это песня владык леса, гимн победе в борьбе за жизнь? Ведь не напрасно же до сих пор мною владеет ощущение, как сильны они и едины в этом жутком хоре".

И действительно, в ту первую охоту и мною овладело какое-то беспомощное ощущение жути. Той жути, которая в последующие годы позволяла отлично понимать робких людей, когда они, въезжая на подводе в лесной отъем и услышав волчий вой, крестясь, тотчас поворачивали обратно. Позволяла не очень-то осуждать и тех охотников, которых вой волчьего выводка загонял на деревья, если только этих "бравых", казалось бы, на людях охотников в лесных сумерках оставляли на логове одних...

Вернемся к выводку, что быстро и коротко ответил на искусную вабу. Нигде после нее никакие волки не показывались. "Значит сытые, крутятся возле падали; с волчицей находятся 5 волчат, а сам волк, видимо, уже отправился на охоту", - быстро определил Кинчин. То же самое сообщили и другие охотники, когда все собрались в условленном месте. Теперь, после бессонной ночи, утомительного дня и сильных впечатлений прошедшего вечера можно было отправиться в деревню, отдохнуть и, кстати, расспросить жителей о тропках и дорожках, которые шли через этот овражистый лес, занятый волками.

На рассвете следующего дня, чтобы убедиться, не откочевали ли волки за ночь, вабу повторили, значительно сократив круг оцепления. Так же, как и вечером, каждый из охотников получил задание с указанного ему места точно засечь направление к участку леса, в котором отзовется выводок. Такие засечки источника звука с разных пунктов нужны были, чтобы затем всем вместе безошибочно определить, где волки залегли на день. Сам вабильщик перед утренней вабой расположился с одним из стрелков, напротив участка леса, в котором накануне отзывался выводок, в надежде взять из него кого-либо из "стариков". Однако вызвать их утром на вабу не удалось. На рассвете волчье семейство вело себя смирнее. Волчата коротко "ответили" вабильщику, что они здесь и что несколько переместились с вечера в более удобное для отдыха место. Волчица с еще большей злобой набросилась на заскуливших было волчат и, очевидно, занявшись этим, не вышла на вабу. Волка по-прежнему при выводке не было. Но и этих утренних сведений было достаточно, чтобы готовить облаву. Стало ясно, что волчата забрались в самые большие отроги оврага, с двух сторон которого проходили объездные дороги. Обложить здесь флажкам зверей в небольшом кругу опасно, можно преждевременно их спугнуть. Взять в большой круг - плохо, так как трудно будет выгнать волчат на стрелковые номера. Мне казалось, что в таком месте без хорошей стаи гончих собак волков не взять. И все же в этой ситуации лучше было обтянуть флажками весь овражистый лес, а затем привлечь возможно большее количество загонщиков в деревнях. Не теряя времени, одна часть охотников пошла по деревням просить помощи у местных жителей, другая с двух сторон и без лишнего шума протянула шнур с цветными флажками, стараясь цеплять его за кусты на уровне волчьего роста. Двое охотников были поставлены на всякий случай на звериных лазах.

К 10 ч все приготовления к облаве были закончены. Определен участок оклада, где находились основные волчьи лазы, установлено, где следовало расставить линию стрелков. На облаву пришло из деревни 13 загонщиков. Вокруг волчьего логова протянулась более чем 3-километровая линия флажков. Теперь, минуя флажки, волки могли выйти лишь вершиной оврага, начинавшейся в поле. Чтобы закрыть этот разрыв, не хватило еще около 200 м флажков. Выкроить их где-то из линии было нельзя. Оставалось рассчитывать только на то, что при правильном загоне волки здесь не пойдут. Организацией загона и занялся распорядитель охоты, считавший, что получившиеся "ворота" в окладе еще не беда: через них должен пройти к выводку где-то всю ночь скитавшийся матерый волк. Ожидая его с раннего утра, распорядитель не торопился с облавой. Он собрал загонщиков и объяснил им, чтобы в загоне они шли цепью, больше шумели в вершине оврага, где был разрыв между флажками, шли не спеша, не теряя друг друга из виду, изредка покрикивая и постукивая по деревьям палками, и главное, чтобы никто не обходил стороной густой ельник или трущобник на своем пути.

Однако редко облавная охота проходит без того, чтобы в задуманный план не включались непредвиденные обстоятельства. Так было и на этот раз: инструктаж загонщиков неожиданно был прерван одиночным выстрелом. Вскоре выяснилось, что к охотнику, стоявшему на волчьем лазу, еще во время оклада совсем близко подошел волчонок, а спустя примерно 2 ч на тропинке он заметил сразу трех прибылых. По ним он и выстрелил, но промазал. Такое неосторожное разгу-ливание волчат могло означать, что волчицы на логове уже нет. А если так, то больше медлить с облавой было нельзя. Волчица могла уйти не просто на охоту, а заметив опасность. Всем охотникам была дана команда: скорее занять ранее обозначенные стрелковые номера. На все это ушло каких-нибудь 10 мин. Спустя еще 5 мин стрелки услышали трубный сигнал, возвестивший, что загон начался.

Первым в упор был убит молодой волк, пытавшийся густо заросшим распадком оврага незаметно пробраться в глубину леса. Вскоре за ним удачным выстрелом в шею свален матерый зверь - глава волчьего выводка. Старый волк, которого почти до полудня ожидал распорядитель охоты, видимо, совсем недавно появился в окладе. Вначале его издали заметил один из умелых охотников, но ранее никогда не стрелявший по волку. Зверь устало шел по склону оврага, время от времени разевая пасть. У ручья он остановился и начал жадно пить воду. Раздавшийся неподалеку выстрел заставил его насторожиться и тихо податься от ручья на лесную тропинку. Тут он немного постоял, затем легкой рысцой направился к небольшой полянке, где и рухнул от заряда картечи, подогнув под ноги лобастую голову. Когда уже стали хорошо слышны приближавшиеся загонщики, мне посчастливилось пристрелить прибылую волчицу, кравшуюся густым ельником вдоль флажков.

С первым же выстрелом по волкам побаивавшиеся их загонщики из деревни, забыв все, что им говорил распорядитель охоты, быстро вышли на стрелковую линию, где зашумели от безмерной радости, увидев трофеи охотников. В повторный загон они пошли живо, старались, как нужно. Но оставшиеся волчата затаились в непролазном трущобнике. Выгнать их из крепи больше не удалось. Продолжать охоту на волчат дальше лучше было на вабу. Флажки надо было снять и ждать наступления сумерек.

С заходом солнца все были на местах. Распорядитель охоты, не производя лишнего шума, расставил охотников в самом логове цепью, но не в одну линию. Сам он, как вабильщик, встал в середине ее, предупредив охотников, что по ходу дела будет перемещаться в лесу. Дождавшись, когда стало смеркаться, он коротко провыл старым волком. Две-три секунды было тихо. Затем с разных мест заголосили волчата. Один жалобно скулил где-то близко. Вскоре послышалось, как он торопливо напрямую идет к вабильщику. Раздался выстрел... На пути волчонка оказался охотник.

В лесу снова все стихло. И тогда распорядитель решил отложить продолжение охоты до утра. Так он поступил потому, что волчица по всем признакам не возвращалась на логово и, следовательно, не могла знать об отстреле волчат.

Утром погода испортилась, но охоту продолжили. Лес зашумел, временами стал накрапывать дождь. На логово пришли с рассветом. Охотники заняли указанные им с вечера места. Затем вабильщик, так же как и вечером, но только вполголоса, провыл в ламповое стекло опять волком. Продолжать не потребовалось. Не далее как в 100 м резким сильным голосом завыла волчица, после чего редколесьем сразу направилась к вабильщику. Шла она широким шагом, с низко опущенной головой. Иногда останавливалась, продолжая выть, ей откликались оставшиеся на логове два волчонка. Вабильщик и стоявший рядом с ним на волчьей тропе охотник приготовились. Сейчас они должны увидеть ее широколобую голову. Но до них она не дошла - волчицу раньше заметил другой охотник, ни разу еще не убивавший волка. Зверь шел от него стороной, пересекая полянку с куртинами можжевельника. Забыв строгие правила облавной охоты, охотник бросился наперерез. И хотя ему удалось приблизиться к зверю на 27 шагов, поспешное желание Убить волка привело к тому, что выстрел пришелся не по убойному месту. Волчица сунулась к пню, дважды перевернулась через голову, вскочила, прыжком перемахнула через можжевеловый куст и... исчезла. Виновного наказали, лишив его права продолжать облавную охоту в составе бригады.

Вечером и на следующее утро при всем старании распорядителя охоты вызвать зверей на вабу не удалось. Раненая волчица ушла с логова и увела с собой двух уцелевших волчат. Преследование их зимой не удалось. На следующее лето в окрестностях той же деревни у этой волчицы вновь оказался выводок - 2 щенка. В июле на него устроили облаву, в результате которой и матерые, и прибылые волки, были, наконец, застрелены.

Главное, что нужно для распространения облавных охот, - это научить способных охотников (обладающих хорошим слухом) умению правильно вабить по-волчьи. Хороший вабильщик - это такой вабильщик, на вабу которого волки не только отзываются, но и идут. Добиться этого можно систематической тренировкой, для которой будут полезны соответствующие советы опытного специалиста. Охотнику, научившемуся хорошо вабить, следует иметь в виду, что организация летней облавной охоты или, вернее, результативность этой охоты, как правило, зависит от спокойствия волков на логове. Поэтому нельзя допускать стрельбу по волчатам, если они выйдут на вабу, подававшуюся с целью уточнения местонахождения выводка. Не следует также по ним стрелять и при разведке логова. Матерых же зверей, вышедших на вабу или замеченных охотником при каких-либо обстоятельствах, нужно убивать. Особенно нельзя упускать такой возможности при утренней вабе.

При устройстве облавы на выводок, который по каким-либо причинам покинул логово и начал часто менять места своих остановок, используются те же приемы проведения охоты. Однако успех дела здесь будут решать мобильность бригады охотников, оперативность их действий и умение быстро и правильно оценить поведение зверей. При этом многое зависит от опытности распорядителя охоты, его способности быстро и смело принимать решения и добиваться четкого их выполнения.

Устройство облавной охоты на бродячий выводок волков осложняется рядом моментов, прежде всего тем, что при частых перемещениях немало дней уходит на его розыски. Кроме того, при обнаружении выводка приходится постоянно заботиться о том, чтобы не дать зверям никаких поводов к новой откочевке. Поэтому устройство летом облавы на бродячий выводок удается чаще, если в составе бригады охотников находятся два-три вабильщика и когда в распоряжении бригады имеется автомашина. Это позволяет проверять места, где могут оказаться волки, сразу в нескольких пунктах. Из опыта вятских охотников-волчатников следует, что при обнаружении переместившегося выводка нужно скорее устраивать облаву, причем не обязательно с соблюдением всего порядка этой охоты. Иногда обстановка складывается так, что целесообразнее окладывать зверей с вечера или вообще не применять флажки. Нередко бывает необходимо стрелять всех зверей, которые выйдут на вабу, а после сразу проводить загон в расчете выгнать на стрелков уцелевших особей.

Вот один поучительный случай медлительности и нераспорядительности, вследствие которых была сорвана облавная охота на волков, подготовленная егерем Кировской охотинспекции в августе 1960 г. Облава намечалась в большом, сплошь облесенном овраге, где опытный егерь за месяц упорных поисков выследил выводок волков. Здесь они оказались из-за того, что были стронуты местными охотниками с обжитого логова, находившегося примерно в 12 км от этого оврага.

Ночью егерь вызвал зверей на вабу. Утром он вабить не стал, но после восхода солнца заметил волка с волчонком, пересекающих убранное ржаное поле и направлявшихся в овраг. Полагая, что эта пара возвратилась с какой-либо дальней поживы на дневку к остальным членам волчьего семейства, егерь решил не упускать удобного случая для устройства облавы. По сигналу в инспекцию к нему срочно была направлена городская бригада охотников, которая к 17 ч уже прибыла на место охоты.

Лес в овраге, где укрывались волки, был хорошо знаком егерю, знал он и как надо сделать оклад, и то, что облаву можно было устроить до наступления темноты. Однако приехавшие охотники эти доводы не приняли во внимание. Руководитель бригады решил сам проверить, где находятся волки. Дождавшись сумерек, он распорядился оцепить овраг и еще раз провабить. Волки ответили на вабу и именно в том участке оврага, где указывал егерь.

Дальше звери повели себя так. Вскоре после вабы на полосу несжатого поля у оврага вышла волчица и, не обращая внимания на работавший комбайн, начала ловить мышей. Ее заметил один из охотников, стоявший на подслухе на противоположной от вабильщика стороне оврага. Решив подманить зверя на верный выстрел, он тихо подвыл волком. Волчица насторожилась, затем легкой рысцой направилась к нему. Шагах в 80 от охотника она вдруг резко остановилась и сразу же большим прыжком бросилась в овраг. И тут только незадачливый охотник услышал приближающиеся шаги своего товарища, идущего к месту сбора. В довершение к этому вся бригада охотников пожелала устроиться на ночлег в копнах соломы, лежащих на поле рядом с оврагом. Возможно, что если бы волки ранее не были потревожены на своем логове, волчица оставила бы без внимания и эту встречу с охотниками, последовавшую после вабы, так же как и их ночлег возле оврага. В тот же вечер она поступила иначе. Примерно через полчаса после встречи с охотниками волчица завыла в овраге. В разных местах ей ответили пять или шесть волчат. В 12 ч ночи она завыла вторично, а через час заголосила еще раз. Однако с полуночи ей в овраге уже никто из волчат не отвечал.

Утром после безуспешных попыток вабильщика вызвать зверей на вабу стало ясно, что волчица увела выводок и притом неизвестно куда. В овраге по какой-то причине остался один волчонок, которого удалось убить при прочесывании еловых крепей.

До сих пор не могу забыть и другую охоту на волчий выводок, непростительно упущенный после многих дней упорного его выслеживания. Дело было в середине августа 1960 г. в Малмыжском р-не. Сюда из Кирова в срочном порядке была вызвана наша бригада охотников для уничтожения волчьего выводка, логово которого находилось, как сообщалось, на захламленной вырубке по краю лесной реки. По приезде на место волков здесь не оказалось. Из расспросов местных жителей выяснилось, что выводок кочевой и был стронут с логова деревенскими охотниками еще в июне при разыскивании гнезда волчат. После этого матерые с прибылыми не раз меняли места остановок и повсюду часто резали скот. Выяснилось также, что на вырубке звери прожили около недели и ушли за день до нашего приезда. Два дня последующих поисков не дали результатов. На третий день вечером волки сами заголосили, но где-то в дальнем лесу. Из состава бригады слабый их вой услышали только два охотника, находившихся во время вечернего подслуха на голом лесном бугре. Однако как далеко волки, они определить не смогли, поэтому утро также оказалось безрезультатным. На следующий вечер поиски выводка были продолжены. Бригада разбилась на три отряда. Один отряд постепенно двигался в сторону, откуда донесся волчий вой, вабя в каждом подходящем участке леса, но звери не отзывались. Уже показался край лесного массива. Дальше перед охотниками расстилалось просторное, почти километровое поле с деревней в 5-6 еще жилых дворов у широкого лога. Оставалось предположить, что волки находятся за полем в видневшейся за ним полосе леса. От места, где впервые удалось услышать волков, было пройдено более 2 км, и казалось невероятным, что выводок находится в дальнем лесу. Уже в сумерках охотники пересекли поле и расставились вдоль опушки леса. На первую вабу голосом матерого волки не ответили. Спустя 5 мин вабу повторили, отзыва опять не последовало, но как только вабильщик завыл волчицей, весь выводок во главе с матерым разом заголосил, да так, что словно взорвался. Звери находились не далее чем в 100 м от охотников на узкой прогалине, что врезалась с поля в лесной массив.

Всем стало ясно, это плохо, звери могли "догадаться", что их нашли и будут преследовать. Так и вышло. По шороху сухой травы охотники услышали, как один из волков уже в темноте вышел на поле и медленно стороной стал обходить вабильщика. Зачуяв шагах в 15 от себя одного из стрелков, он фыркнул и повернул в лес...

Переночевав в деревне, вабильщик, чуть только забрезжил рассвет, решил все же проверить, там ли выводок, хотя и полагал, что волчица с вечера увела его в какое-либо другое лесное урочище. И действительно, не успел он с охотниками выйти за околицу деревни, как в спину им из очень небольшого клина леса, начинавшегося от крайних домов за логом, завыли матерые волки, поддерживаемые взлаиванием прибылых. Это было так неожиданно, что даже опытный вабильщик какое-то время не мог понять, что к чему. Ему, да и всем охотникам, оставалось лишь догадываться, что что-то заставило волков выдать себя.

Лесной клин, где на рассвете неожиданно провыли волки, находился в стыке двух логов, отсекавших его от лесного массива, где раньше было их логово. По логам проходили колесные дороги на сенокосные участки. За логом, через поле, виднелась другая небольшая деревня, и там пролегал лесовозный тракт, по которому то и дело грохотали автомашины. Вся площадь лесного клина не превышала 3 га. От него в сторону деревень начинались пастбища и поля, так что, более легкого и удобного места для устройства облавы вряд ли где еще можно было найти. Казалось, что успеть лишь расставить стрелков (а их собралось 10) в логу по колесной дороге, а затем направить волков в сторону большого леса, и с ними будет покончено. Другой для них путь из этой "ловушки" - либо через поля, либо по логам к околицам деревень, т. е. путь, на который в светлое время суток волки с волчатами вряд ли, как все полагали, решатся.

Чтобы осуществить столь простой план, следовало убедиться, в клину ли леса залегли на день волки, так как они могли здесь оказаться проходом, провыть на заре и уйти на дневку в глубь лесного массива. Выяснить, где же выводок, можно было, лишь вызвав волчат на вабу.

Расставив охотников в логах на дорогах, сам вабильщик вышел в поле, где встал под одиночным деревом в 200 м от клина леса, на опушке которого был поставлен один стрелок.

Волчата сразу заскулили в ответ на вабу. Спустя пару минут пять из них выбежали на кромку поля и, кучно усевшись на виду стрелка, пристально уставились на дерево в поле. Вскоре волчата зашевелили ушами, приподнялись, забегали и даже затеяли игру на кромке леса, не решаясь, однако, забегать в открытое поле. Два из них близко подошли к стрелку. Ему пришлось замереть, так как стрелять в волчат вабильщик не разрешил в расчете на то, что вслед за ними могли выйти и матерые звери.

Судя по голосам выводка, отозвавшегося на вабу, с волчатами не было ни волчицы, ни волка. Прошло примерно 15 мин, волчата по-прежнему находились у края леса. И вдруг в глубине лесного клина послышался короткий, чуть слышный вой матерого волка. Волчата снова заголосили и тотчас устремились на его вой. Не более чем через минуту они начали скулить и повизгивать, видимо, возле него. Волк так же тихо провыл еще дважды...

Заметив, что волчата убежали в глубь леса, вабильщик направился к охотникам, стоявшим на колесной дороге, чтобы решить с ними, как лучше поступить дальше. И тут между охотниками сразу же возник спор. Вабильщик, чему все удивились, не услышал воя матерого волка и поэтому, считая, что позднее к волчатам придут волк и волчица, настаивал не торопиться с облавой. После жарких споров было решено протянуть флажки хотя бы по дорогам в логах, оставив открытым лес, граничащий с полем. Сам вабильщик, чтобы протянуть время, пошел в деревню искать загонщиков. Он привел себе в помощь оснащенных палками и железками 18 человек.

Но... на все это ушло два часа! А еще спустя пару часов после тщательного и двукратного прочесывания лесного клина и загонщики, и охотники убедились, что волков в нем уже нет.

После, когда стало ясно о провале облавы, по следам зверей, оставленным на пыльных дорогах, удалось установить, как же могло случиться такое. Оказалось, что на рассвете выслеживаемый выводок по вечерним следам охотников пришел дорогой к крайним домам деревни. Здесь волки пересекли лог и, войдя в клин леса, завыли. Завершив этот утренний ритуал, волк с волчицей оставили в лесу волчат, вышли полем на проселочную дорогу и по ней направились на охоту в другую, еще спящую деревню, что находилась за вторым логом. На околице этой деревни матерые попытались поймать кошку. Дальше очевидно, заслышав вабильщика и ответивших ему волчат, волк вернулся в клин леса, но пришел он сюда не полем, а логом по колесной дороге. Причем вначале зверь спокойно шел по дороге, и лишь заметив на ней зазевавшегося охотника, спустился в ручей, протекавший рядом в узких крутых берегах. Этим ручьем волк прокрался за спиной охотника и так, что последний услышал зверя только в 12 шагах от себя, когда он, выпрыгнув из русла на берег, густо заросший ивняком и крапивой, полез в оцепленный охотниками лесной клин. Пробираясь в него, волк так же благополучно миновал еще одного охотника, услышавшего лишь треск его по чаще. И вот так, не показавшись никому на глаза, матерый волк незаметно пробрался в то место, где он с волчицей на заре оставил волчат... Дальше, как можно было предположить, волк, заметив опасность на колесной дороге и заслышав подозрительный шум в логах, где развешивались флажки, тихим воем собрал волчат и вместе с ними подался к полю. Здесь волков никто не ждал. Краем леса вдоль поля волк/привел волчат прямо к деревне, которую они миновали на рассвете. Возле бань звери спустились в лог и под прикрытием кустарников, перепугав, правда, у колодца старушку, направились к его вершине, где начинался другой лес... (рис. 8).

При летне-осенних облавных охотах иногда отмечается и нехарактерное поведение волчьего выводка. В середине сентября 1960 г. в одном из районов Кировской обл. проводилась облава на волков, во время которой было убито всего два волчонка. По остальным прибылым не раз стреляли, но неудачно. В последующие 2 дня уцелевших волчат не могли найти. Охотники уехали, решив, что звери покинули логово и далеко ушли. Это было тем более вероятно, поскольку и до облавы волчата дважды попадали под выстрел местному охотнику. Однако в конце сентября он сообщил кировским специалистам-волчатникам, что выводок все еще находится на прежнем месте. К его сообщению отнеслись с недоверием и только после настоятельных просьб согласились проверить.

Рис. 8. Схема перемещения волчьего выводка, преследуемого охотниками: 1 - ответ на вабу; 2 - место вабы; 3 - маршрут матерых волков; 4 - уход из оклада; 5 - стрелковая линия; 6 - направление хода

Волки и в самом деле оказались на логове. Утром по всем правилам облавной охоты четырех прибылых убили, пятый, последний, ушел тяжелораненый. При съемке шкурок с волчат в каждом из них была обнаружена под кожей дробь, свинцовая сечка и даже шляпки гвоздей. Волчата оказались исключительно жирными, желудки их были наполнены мясом поросят.

Столь необычное поведение этого выводка можно объяснить, видимо, тем, что сами матерые звери ни разу не попадали под выстрел. Во время облав на логове их никто не видел. Более того, и матерые, и прибылые привыкли к присутствию людей, так как рядом с местом, где они жили, стояла избушка, в которой находились либо косари, либо рыбаки, а невдалеке часто корчевали пни взрывчаткой. Никто из людей волков не гонял, даже когда волчата выходили играть на речной пляж. Лишь рыбаки, побаиваясь матерых волков, зажигали на ночь костры. Звери на это не обращали внимания.

При выслеживании бродячего выводка волков в некоторых случаях, чтобы устроить облаву, нужно пользоваться любым удобным моментом для отстрела зверей. В этом отношении поучительной была одна июльская охота на волка, состоявшаяся в Кировской обл. возле д. Мусиха Зуевского р-на. В тот июль бригада охотников-волчатников райохотобщества случайно узнала, что в небольшом овраге у самой деревни волчица укрыла прибылых после того, как трех ее волчат подкараулили и убили на логове. Однако и здесь зверей продолжали выслеживать и вызывать на вабу. По этой причине волки были вынуждены покинуть укрывавший их овраг и уйти в ближайший крупный лесной массив. Убедившись, что без облавы взять здесь волков не удастся, местные охотники позвали на помощь городскую бригаду охотников, возглавляемую М. П. Кинчиным.

По результатам вечерней вабы ему стало ясно, что волки ведут себя очень осторожно, особенно волчица, неоднократно ранее попадавшая под выстрел. Заслышав вабу, она, не дав волчатам ответить, сразу же повела их в противоположную сторону леса, хотя, когда они прошли с полкилометра, вабильщик, заставил прибылых заголосить, подав вабу чуть слышным голосом.

Утром в массиве леса выводка не оказалось: звери ушли из него через свежевспаханное широкое поле. Однако по следам на пашне удалось проследить направление кочевки, а дальше, проверяя следы, пересекавшие дороги, определить, что волчица перевела выводок за 6 км в другой, еще больший лесной массив. Пахавший в поле на пути охотников тракторист подсказал, что дальний лес, куда ушли волки, сухой, но в одном месте есть там родник, от которого начинается лесной ручей, протекающий по сенокосным угодьям. Получив столь ценное сообщение, охотники немедленно направились на поиски ручья...

Примятая трава и тропы к воде показали, что волки залегли неподалеку от вершины ручья. День выдался очень жаркий, и по обилию следов у ручья можно было легко догадаться, что волки чаще, чем обычно, ходят на водопой. Поэтому на тропах у ручья охотники устроили засаду. Примерно через полчаса у воды показались четыре волчонка. Два из них были убиты. Под вечер к ручью через густой лобазник вышел матерый волк, который также был сражен зарядом картечи. Третьего волчонка вызвали на вабу, он тоже стал трофеем охотников. Наступившая темнота помешала уничтожить последнего прибылого. Ночью волчица куда-то увела его от ручья, где она потеряла практически всю семью.

Приведенные примеры различного поведения этих хищников не исчерпывают всего многообразия ситуаций, которые определяют ход и результаты облавной охоты. Однако они достаточны, чтобы показать, насколько важен умелый и всесторонне обдуманный подход к устройству облавы. Удачно проведенная облава на волков в летне-осенний период - свидетельство степени мастерства и опыта бригады охотников-волчатников, и в первую очередь распорядителя охоты. Подлинного же мастерства в этой охоте могут добиться лишь те охотники, которые на собственном опыте будут стремиться к разбору и осмысливанию всех деталей любой проведенной облавы, даже на одиночного волка. Частые неудачи не должны обескураживать, а служить школой.

Желающим освоить способ охоты на волка облавой в летне-осенний период будут полезны советы и напоминания, которые почерпнуты мною из опыта специалистов-волчатников Кировской обл.

Не следует злоупотреблять вабой при разыскивании волка. Нужно избегать вабить с одного места более 3 - 4 раз. В случае, если первая ваба в одном месте не дала результатов, вабильщик должен перейти в другое, учитывая расположение леса и возможные подходы матерых зверей к логову.

Нельзя вабить в одном массиве леса сразу двум-трем вабильщикам, если каждый из них находится в пределах слышимости друг друга. Поочередность подачи вабы допускается, но при четкой договоренности, когда кончает вабу один вабильшик и начинает другой. Этим достигается меньшее хождение вокруг логова.

Вставать на вабу лучше всего на участке, возвышающемся над местностью, вабить в овраге не рекомендуется.

Вабить следует вначале волком, с перерывом между каждым коленом воя в 1 - 2 с. Ваба должна быть короткой, в три-четыре колена, общей продолжительностью не более 10 - 15 с. Затем делается 2 - 3-минутный перерыв, после чего ваба повторяется.

Вечерняя ваба прекращается при первом отзыве волков, утренняя - как только местонахождение зверей установлено точно. Вечером нужно вабить с наступлением сумерек, утром - на рассвете. При этом следует знать, что летом после 6 - 7 ч волки отзываются редко. В непогоду они, как правило, хуже откликаются на вабу, но бывают случаи, когда воют и в сильный дождь. Следует также учитывать, что среди волков встречаются особи, которые охотно отзываются на любой вой, похожий на волчий, и особи-"молчуны", редко отвечающие даже на искусную вабу.

При расстановке охотников на подслух выводка не следует ставить их в низинах или под склоны бугров. Это особенно важно, так как в таких местах можно не услышать волков. Известно немало случаев, когда по этой причине возникали досадные недоразумения, приводившие к срыву охоты.

Определить по вою волков точное их местонахождение нелегко: в зависимости от погоды и местности волчий вой доносится по-разному. В большинстве случаев охотникам, услышавшим волков, кажется, что они где-то рядом, хотя на самом деле звери оказываются на 1 км дальше от предполагаемого места воя. Часто вследствие такой ошибки бывают пустые оклады, чего можно избежать расстановкой охотников на подслух вокруг всего массива леса, где обитают волки.

В случае, если волки не отзываются на вабу, это не всегда означает, что их нет. Иногда попадаются такие волки, которые 2 - 3 дня вообще не подают голоса или хорошо отзываются только вечером и молчат утром, или наоборот. Поэтому нужно всегда упорно искать зверя. Чаще в таких случаях успех определяется местом, с которого подается ваба, и его следует искать, но при этом не вабить, где попало. При разыскивании волчьего выводка в каком-либо массиве леса необходимо всегда проверять близлежащие дороги, а также прилегающие поля с посевами зерновых культур. Старые или свежие следы волков на дорогах, а также тропы в лес через поля могут служить верными признаками обитания выводка.

Волки, особенно волчата, идут от загонщиков обычно по местам с высоким травостоем или предпочитают уходить густым ельником. По таким местам нужно расставлять самых надежных стрелков.

Охотник должен стоять на номере всегда начеку и стрелять только после тщательного выцеливания. Заметив идущего волка, нужно замереть и терпеливо дожидаться, когда он подойдет как можно ближе на верный выстрел с 10 - 15 м. Зверей, идущих в стороне на убойный выстрел, но прямо на соседний номер, стрелять не следует. По волкам, прорвавшимся к флажкам, необходимо бить с любой дистанции. В случае такой ситуации нужно иметь в виду, что летом (особенно в июле) прибылые волки не всегда боятся флажков и порой, не задерживаясь, переходят их линию. Однако переход волчат за линию флажков не должен восприниматься так, что они совсем покинули логово.

Волк, как говорят охотники, "крепок на рану". Раненный летом зверь затаивается, и разыскать его редко удается.

Устраивая облаву на волков в летне-осенний период, следует стремиться делать небольшой оклад окружностью 2 - 2,5 км. Нужно также стараться оставлять по возможности за флажками все участки леса с буреломами, чащобы и другие трущобные места. Иначе будет трудно выгнать зверей на стрелковые номера.

Руководить загонщиками в окладе должен самый опытный охотник-волчатник, хорошо ориентирующийся на местности. Перед началом загона он должен лично проверить расположение стрелков.

Перед выездом бригады охотников-волчатников на охоту все ее члены, в первую очередь новички в бригаде, должны усвоить, что беспрекословное подчинение распорядителю охоты - непременное условие удачной облавы на волков.

Охота облавой на волка зимой. Облавный способ зимней охоты на волков с флажками Н. А. Зворыкин оценивал следующим образом: "Если охоту с флажками превратить в повседневный способ истребления, ввести его в систему, то нет сомнения, что он, по ценности результатов при опытности и энергии участников, станет самым действенным и рентабельным" [69, с. 47].

В лесных областях зимняя охота на волка облавой с окладом места их дневки флажками практикуется уже не один десяток лет. Однако в последние годы в ряде районов уменьшилось количество охотколлективов, которые в своем составе имеют специальную бригаду охотников, регулярно устраивающую облавные охоты по белой тропе. Объясняется это тем, что зимой требуется значительно больше время для подготовки облавы, чем, например, летом, когда волки находятся на логовах. Летом, после того как будет выслежено место, где ютится выводок, можно и подождать приезда охотников в удобное для них время и, что еще более важно, провести охоту в 1 - 2 дня, т. е. приурочив ее к субботнему и воскресному дням.

Зимой рассчитывать на это не приходится. В этот период нельзя медлить с охотой, если волки выслежены на дневке. Следовательно, зимой бригаде охотников больше нужно находиться в поле. В настоящее время собрать такую бригаду, которая месяцами бы занималась только волком, не так просто: не всегда удается подобрать знающих дело охотников, не занятых на производстве или имеющих возможность освободиться от работы тогда, когда нужно. По этим причинам нечасто стали встречаться настоящие мастера зимних облав на волка. Даже в областных охотколлективах поубавился состав егерей, для которых это дело являлось бы главной и специальной обязанностью.

Это и осложняет организацию зимних облав как определенной системы, направленной на методическое сокращение поголовья волка в лесных областях, но при современных транспортных средствах, при наличии довольно большого состава штатных егерей можно добиться, чтобы этот способ охоты вновь стал наиболее популярен. Способствовать этому может и то обстоятельство, что участие в облаве на волка является заветной мечтой многих охотников-любителей. Таким образом, решение данного вопроса заключается в соответствующей организации с учетом новых условий. Общие организационные меры должны быть следующими.

Во-первых, необходимо вменить в обязанность определенному контингенту егерей и охотоведов охот-управлений, обеспечивающих охрану так называемого резервного фонда охотугодий, и егерей приписных охотничьих хозяйств подготовку зимней облавной охоты на волка в заранее отведенных им зонах. При этом для практического руководства работой егерей и для координации их усилий при охотуправлении должен находиться егерь-инструктор, хорошо знающий особенности этой охоты.

Во-вторых, при областных и районных охотобществах целесообразно создать бригаду из любителей охоты на волка. Состав бригады должен быть таким, чтобы в любое время 4 - 5 человек могли выехать по первому вызову егеря. Общества должны обеспечивать бригаду необходимым комплектом флажков, а также маскировочными халатами и охотничьими лыжами.

В-третьих, следует обеспечить бригады волчатников транспортом как для работы егерей, так и для выезда охотников. Средства транспорта должны быть заблаговременно продуманы и намечены применительно к каждому отдельному району охоты. В этой связи могут быть полезны договорные обязательства о выделении транспорта охотничьими организациями и, естественно, колхозами и совхозами, поскольку теперь они прямо заинтересованы в уничтожении волков.

Известно, что успех зимней облавной охоты на волка зависит от активности и опытности как ее организаторов, так и всех непосредственных участников. В этой охоте нужна хорошая слаженность действий охотников. Для этого важно, чтобы каждый из них по опыту знал или хотя бы четко представлял особенности и технику зимних облавных охот. Нелишне отметить, что в недалеком прошлом были охотники-волчатники, которые охотились на волка зимой и без всякой подготовки. Обнаружив где-либо появление зверя, они шли за ним по следам до тех пор, пока не окружали его на дневке. Отдавая должное практиковавшим такую охоту, следует отметить, что это крайне тяжелый труд, испытание на выносливость, а порой и своего рода подвиг, так как требуется громадная воля, чтобы неотступным преследованием офлажить и застрелить серого хищника на его зимнем маршруте. Труд этот оправдан, если появляется бешеный волк или "неуловимый" волк-людоед, т. е. когда не в счет уже любые тяготы его преследования. Центральной фигурой в зимней облавной охоте, ее распорядителем является егерь-окладчик. Он должен уметь разбираться в поведении волка, выслеживая его по следам, хорошо знать окрестные леса, дороги и деревни. На нем лежит обязанность подготовки охоты, включая определение контура оклада волка флажками в лесном массиве и проведение загона зверя.

Подготовка облавной охоты включает несколько этапов. Первый из них заключается в предварительной разведке местности, определении коренного охотничьего района волков, мест их переходов и дневок, а также пунктов, удобных для выкладки привады. В этот период выясняются: количественный состав зверей, особенности их повадок, манера охоты, какими лазами они предпочитают уходить на дневку и от опасности. Уточняется также расположение дорог и просек, отрогов и контуров оврагов, еловых чащоб. Определяются населенные пункты, удобные для ночлега охотников и подъезда на автомашине. При необходимости подыскиваются помощники из местного населения, которые могли бы содействовать успеху дела.

При разведке местности, начатой до выпадения снега, прежде всего нужно узнать, где находились логова волков. Если летом зверей здесь не тревожили или охоты на них были неудачными, можно рассчитывать на возможность оклада выводка по первой пороше где-нибудь невдалеке от логова, а то и на самом логове. Одновременно с разведывательными работами выкладывается привада - второй этап подготовки облавы на волка.

Привада. Умело выложенная привада - единственное средство, позволяющее периодически удерживать зверей в выбранных для охоты лесных массивах. Зимой она позволяет стягивать волков и из других районов. Насытившись у привады, волки обычно идут прямым ходом к облюбованному месту для дневки и редко уходят очень далеко. Это значительно упрощает их выслеживание. Важно также, что сытые звери становятся менее осторожными и порой крепко спят, особенно в оттепель.

Приваду нужно выкладывать до выпадения снега, после прекращения выпаса скота, чтобы волк привык регулярно ее посещать. Там, где живет один волчий выводок, приваду лучше выкладывать на близлежащий к логову скотомогильник, если только звери не были кем-либо от него отважены. Во многих лесных областях скотомогильники принято устраивать по закрайкам лесов. Этим несколько облегчается работа по приваживанию волчьего выводка, так как звери привыкают брать падаль домашних животных в лесу. В таких областях приваду можно класть и в лесном урочище: на опушках, вырубках, небольших полянках поблизости от лесных дорог. Следует учитывать, что волки, особенно пришлые или пуганые, значительно смелее берут приваду на открытых местах: на полях или пустырях среди перелесков и отрожин оврагов.

При выкладке привады на открытых местах с расчетом на посещение ее не одним волчьим выводком учитываются повадки этих зверей устраивать переходы от одного населенного пункта к другому ближайшим маршрутом, используя в глубокоснежье дороги. Место пересечения или сближения таких охотничьих маршрутов волка наиболее удобно для выкладки привады, если к тому же оно находится не далее 3-4 км от лесных крепей, в которых звери могут залечь на дневку, Не рекомендуется выкладывать приваду около зимних автомобильных дорог, а также близко от населенного пункта, где много собак, которые вынудят чаще подвозить падаль к приходу волка, что нежелательно.

В большом лесном массиве хорошим местом для выкладки привады будет бугор на небольшом поле или пустырь в 1,5 - 2 км от деревни и в 500 м от большака, на который выходят несколько проселочных и лесных дорог. Еще лучше, если это поле или пустырь вклиниваются в лесной массив с высокими деревьями на опушке, на которых непременно будут усаживаться птицы-падалыцики, извещающие криком о найденной добыче. Волк менее осторожен у привады, поклеванной птицами, и у такой, к которой ведут следы лисицы, куницы и собак. В тех случаях, когда привада для волка вывозится незаблаговременно, полезно подвозить туши к месту выкладки с потаском (волоком) какой-нибудь части ее тела. Для потаска хорошо применять и пахучие приманки, используемые для отлова пушных зверей.

Для более быстрого обнаруживания волком привады полезно также использовать вабу. Зимой надежнее вабить ночью за деревенской околицей или с дороги, проходящей по взгорью. Вабить следует на расстоянии не менее 1 км от привады. Рядом с местом ее выкладки вабить нельзя: звери могут оказаться поблизости от привады и сразу пойти на проверку.

В тех лесных местах, где волки знакомы с капканом и отравой, у них обостряется боязнь привады и в то же время развиваются приемы осторожной ее проверки. Мне приходилось наблюдать по следам, когда волки, кружась возле выложенного для них трупа животного, месяцами не притрагивались к нему. Это тогда многие годы меня озадачивало, особенно после того, как по следам определил, что тройка волков, спокойно шествуя по заброшенной лесной дороге, разом пустилась в карьер к трупу зайца, находившемуся под снегом. И как труп его, причуянный зверями с 30 м от дороги, сходу был ими растерзан.

Настороженность волков при обнаружении привады проявляется в том, что они, покрутившись сколько-то в этом месте, удаляются и ложатся где-нибудь поблизости, чутко прислушиваясь ко всему, что делается возле нее. Поэтому не следует ходить к приваде, так же как и по следам только что прошедших к ней волков. Окладчик должен позаботиться и о том, чтобы местные жители не ходили к приваде ради любопытства.

Заставить волков взять приваду - трудный момент подготовки облавной охоты. Однажды я проследил, как постоянно преследуемые волки подходили к приваде, выложенной возле реки на озимом поле, через которое звери постоянно переходили из одного лесного массива в другой. Волков было 8: два матерых, два переярка и четыре прибылых. В предшествующую зиму, когда в их стае находилось 9 особей, трех из них отловили капканами, один взял отраву и один был убит при облаве. Чтобы привадить уцелевших зверей с их новым потомством к близлежащему лесному массиву, в начале декабря на озимое поле были завезены груды вываренных конских костей, взятых с птицефермы, два павших поросенка и уже наполовину съеденная лошадь. Она была перевезена со скотомогильника, который постоянно навещался волками и где местный охотник пытался поймать их капканом. Кости, как и все другое, были привезены в поле на подводе во время пурги, так что санный след и почти вся привада вскоре оказались заметены.

Спустя три дня волки прошли полем в стороне от привады, но, как я вначале решил, она не была замечена ими. На следующий день выяснилось, что звери примерно в 2 км от озимого поля остановились на дневку. В этот же день на приваду прилетел первый ворон. Ночью волки снова побывали на этом поле: проверяли, что же нашла эта птица. Однако дойдя до кромки поля, звери не стали его пересекать, а пошли вдоль, взяв направление на ветер. Не далее чем со 150 шагов они явно зачуяли приваду и карьером все разом бросились к ней. Не добежав до привады каких-нибудь 30 м, вся стая сходу остановилась, и, рассыпавшись полукругом, залегла. Лежали волки долго, о чем говорили затвердевшие ямки лежек в снегу. Затем, может быть одновременно, а вероятнее всего по очереди, они ползком начали подбираться к приваде. Причем по борозде на снегу хорошо было видно, что звери больше лежали, чем ползли. Когда до привады оставалось 10 - 15 м, лишь два волка отважились еще осторожнее продвигаться к ней. Каждый из них сначала лапой прогребал до самой земли снег и только после этого полз вперед, словно бы уверившись, что нет под снегом капканов. До привады эти звери тоже не доползли. Наткнувшись на рядом лежащие кости, они взяли по одной и, даже не оставив следа от зубов, оттащили в сторону метров на 50 от привады. Здесь, не пытаясь грызть, звери положили кости на снег. После этого вся стая ушла в лес, где вскоре направилась по свежим лосиным следам. Через день пять волков вернулись на поле и цепочкой спокойным шагом прошли в 100 м от привады, даже не приостановившись. Еще через день так же спокойно прошли мимо привады отколовшиеся от стаи другие три волка (матерый и два переярка). Так привада пролежала без пользы, растаскиваемая лисицами и скопившимся вороньем. Волки до апреля изредка навещали их пиршество и с началом таяния снега поживились лишь остатками трупов.

После того как звери обнаружат приваду и хотя бы раз спокойно насытятся, можно надеяться, что они привыкнут ходить сюда. Помимо соблюдения осторожности, это обеспечивается своевременной выкладкой новой туши. Подвозить ее нужно, когда первая почти вся съедена. Опытные охотники узнают об этом по поведению птиц: если они не кружатся оживленно у привады, значит та полностью съедена. Однако для определения состояния привады хорошо иметь бинокль.

Для привады всегда лучше использовать туши крупных домашних животных, которых волки не так быстро пожирают. В прежние годы выбракованная по старости или по другим причинам лошадь являлась лучшей привадой для волков. И сейчас нельзя упускать эту возможность, однако труп можно вывозить на выбранное для привады место лишь с разрешения ветеринарного врача. Перед вывозкой кожу с туши обычно снимают, и обязательно это надо сделать, если животное лечили лекарствами для наружного применения. Опытные волчатники считают, что тушу надо класть на бок, но ни в коем случае вверх ногами.

Годен на приваду и крупный рогатый скот, павший от незаразных болезней. Во многих лесных районах теперь проще и лучше использовать для привады лосей, в первую очередь трупы этих животных, погибших от ранений, волков и по другим причинам. Сведения об обнаружении таких животных часто поступают в правления охотобществ. Мелкие домашние животные, и в частности собаки, менее желательны для привады, так как волки будут их далеко растаскивать. Кроме того, при небольшом количестве трупов этих животных привада обычно быстро опустошается. При возможности следует сразу вывозить больше трупов поросят, телят, овец и других мелких животных, чтобы не делать новых следов, которые могут надолго отпугнуть волков. Егерь-окладчик должен постоянно заботиться о том, чтобы при вывозе трупов животных на приваду от них не было посторонних, отпугивающих запахов, а около привады как можно меньше оставалось следов пребывания человека.

Для проверки посещаемости волками привады устраивается обходный круг. Радиус его зависит от местности, расположения дорог и контуров лесных опушек. Ближе 250-300 м от привады он не должен проходить, если ее можно хорошо рассмотреть хотя бы с одного места. Обходной круг рекомендуется устраивать больше по дорогам и тропам. Вне дорог его обходят по одному и тому же следу. При обходе привады каждый раз надо перечеркивать все следы волков, чтобы можно было отличить новые следы от старых. Приваду обходят утром, с восходом солнца. Раньше осматривать ее не следует, так как волки нередко задерживаются около нее до рассвета, встреча с охотником, особенно в поле, может их насторожить.

В практике зимних облавных охот часто бывает, что правильно и в хорошем месте выложенная привада долго не привлекает волков. В таких случаях надо выяснить причину. Если окажется, что волки изменили свой обычный охотничий маршрут, приваду нужно выложить в другое, более подходящее место. Случается, что волки не идут на приваду только потому, что находят много другой падали или предпочитают резать лосей, или просто повадились безопасно ходить на какой-нибудь скотомогильник, к салотопке и другим подобным местам с большим запасом кормов. При обнаружении таких источников волчьих кормов нужно устраивать охоту, выслеживая зверей у любого используемого ими кормового источника. Не следует упускать и тех случаев, когда волки ходят к зарезанному, но еще полностью не съеденному лосю. Если же местность окажется неудобной для устройства облавной охоты, необходимо принять меры по устранению мешающих охоте источников питания волков.

Очень часто применение капканов, отравленных приманок и подкарауливание волков у привады делают их настолько подозрительными, что все ухищрения егеря привадить зверей к определенному месту оказываются напрасными. Не помогают ни выкладка привады на лед, ни на открытых незаснеженных местах, ни даже недостаток кормов в обитаемом волками районе. В таких условиях зимняя облава может быть лишь счастливым случаем. Поэтому там, где в борьбе с волком ставка делается на проведение облавных охот, должно быть исключено добывание их капканами и подкарауливание у привад (не говоря уже о ядах).

При первом же посещении волками привады егерь-окладчик обязан сообщить об этом бригаде охотников, и, если она не на месте, указать, когда и в какой пункт надо прибыть. Не следует вызывать бригаду наудачу, лучше дождаться, когда будут условия для верного устройства облавы. Многолетняя практика подтверждает, что как бы ни был велик соблазн, выслеживать зверей от привады, после того как они взяли ее впервые, нецелесообразно. Особенно это нежелательно, если погода неподходящая и на приваду вышел не волк-одиночка, а весь волчий выводок. Надежнее выслеживать зверей после того, как они во второй или третий раз посетят приваду, вернувшись из свойственных им странствий по другим местам (длятся они разное число дней). Если волки чаще отлучаются от привады, например на 7 дней, то вызов бригады охотников следует приурочить к первому дню возвращения зверей. К ее приезду должен быть подготовлен ночлег, а также приведены в готовность и флажки для оклада.

Флажки. В борьбе с волком трудно переоценить значение флажков, поскольку вряд ли можно придумать другую, более простую и удобную для охоты вещь, сильно воздействующую на поведение животного. Появлению флажков охотники обязаны следопытам прошлых времен, удачно нашедшим способ использования чрезмерной осторожности преследуемого зверя против его самого.

Из бесед с потомственным егерем-волчатником Ф. П. Васильевым, много лет служившим в этой должности при Московской ГОИ, удалось установить, что его прадед Лука - основатель охотничьего поколения лукашей. По свидетельству В. М. Лазаревского (108), Лука - дед поколения лукашей прошлого века, выходец из Литвы. С братом Петром он обосновался в Порховском уезде бывшей Псковской губернии. Поселиться братьям позволили в охотничьем острове, где внуки их (Лукаши и Петровы) основали деревню, получившую название Острова. (От нее пошли деревни егерей-окладчиков: Погост, Вашутино.) Эта широко известная по старой охотничьей литературе деревня поставляла к сезону охоты 14 - 15 артелей лукашей (псковичей, как потом их стали называть). Каждая артель состояла обычно из трех человек, которые устраивали по найму охоту облавой в имениях богатых людей. При устройстве облавы на крупного осторожного зверя лукаши, сделав оклад, становились на след (один на след, двое по бокам) и начинали загон, но сначала различными предметами, включая и что-то из личной одежды, они перекрывали возможные ходовые места этих зверей в случае, если не хватало стрелков. Тогда в дело порой шло все, вплоть до портянок. О лукашах, приглашавшихся и для борьбы с волком в Финляндию и Карелию, в шведской печати писали: "Они были лучшими охотниками на волков во всей России и имели собственный метод охоты..." Однако, как сообщается далее, тонкость заключалась "в нюхе лукашей, основанном на многолетней практике изучения повадок волков". При обнаружении следа они могли сразу определить, в какое время суток он был оставлен. Лукаши и до облавы знали, куда выйдет волк, и со всей осторожностью оклады-вали зверей, принимая во внимание все обстоятельства. Так, сообщалось, что в окрестностях Ямбурга на охоте генерала Асташева лукаш Яким Иванов, что был у него на службе, с двумя соотечественниками "обложил группу волков и в первый день облавы было убито 4 волка, а через 2 дня все 9 волков нашли свою смерть" (Уно Годенхъельм. Воспоминание о волчьих годах в Лене Або. 1880 - 1882. Хельсинки, 1891, с. 38).

По мере совершенствования этого, известного ныне как псковский, способа охоты и повышения интереса к нему имущего слоя охотников дед Лукаш с помощниками стал заранее перед облавой готовить флажок на палочке. Вешался он за петельку на кусты (иногда по 3 - 4 шт.) в ходовом месте зверя. Сын Лукаша Василий первый применил флажки на бечевке, что относится примерно к 1860 г.

Опыт своего деда перенял Федор, который с дореволюционных времен считался лучшим мастером облавных охот.

В наше время по мере выяснения особенностей воздействия флажков на зверей: кого, когда и сколько они могут удерживать, значительно изменилось устройство облавы. Она стала проводиться с минимальным количеством участников - стрелка и загонщика. Наибольшего развития облавная охота на волка с флажками получила в довоенный период. Большую инициативу по ее распространению проявил московский волчатник Ф. П. Васильев.

Следует отметить, что волк боится флажков сильнее других зверей (многие дикие звери на флажки вообще не реагируют). Объяснение этому - в их извечном преследовании. Поэтому охота на волка с флажками тем интересна, что обычны случаи, когда флажки 2 - 3 дня удерживают зверя. Мне известна одна зимняя охота на выводок из 7 волков, которые в течение недели находились в окружении флажков, и только один из них не попал под выстрел. Был я очевидцем и такого случая на охоте, когда смертельно раненная лисица, нарвавшись на флажки, осела, круто повернула в глубь оклада и, отбежав с полсотни метров, упала замертво.

К хорошему комплекту охотничьих флажков предъявляются следующие требования: они должны быть легкими, достаточно прочными и удобными для сматывания и разматывания. Легкость и прочность флажков зависят от материала. На их изготовление пригоден тонкий крепкий шнур из крученых нитей, или так называемый английский шпагат, прочный на разрыв и хорошо сохраняющийся при просушке. Для большей носкости неплохо его просмаливать. Крепить флажки на очень тонкую капроновую нить не следует, она сильно и легко путается. Не годится и современная рыболовная леска: ее плохо цеплять за сучки и ветви.

Флажок принято изготовлять из кумача, так как, помимо яркости (больше нужной для охотников, чтобы лучше просматривать флажковую линию), он хорошо впитывает человеческий запах, что усиливает его отпугивающее действие. Использование набора сильных запахов для обработки флажков (нафталина, формалина, дуста) не дало желаемых результатов [224]. Флажки, пропитанные этими веществами, лучше удерживали лосей, еще лучше кабанов, но не волка. Поэтому чем больше в флажках человеческого запаха, тем лучше.

Рис 9. Рамочная катушка с вынимающейся рукояткой

Для изготовления флажков можно использовать искусственный шелк красных тонов, производственные отходы которого получают из пошивочных мастерских. Флажок из искусственного шелка очень яркий, не намокающий, к нему мало прилипает снега. При малейшем движении воздуха он начинает колыхаться, поэтому вся линия кажется "живой". Считая это важным моментом, волчатники Калининской обл. пытаются использовать вместо флажков легко поддающиеся шуршанию нити фольги - те, что служатукрашением на новогодних елках.

Лучшая длина флажка 25 - 30 см, ширина не должна превышать 10 - 12 см. Крепятся флажки на шнуре на расстоянии 75 - 100 см. Через каждые 100 м на шнур подвешивается флажок иной окраски и на нем ставится цифра, указывающая порядковый номер сотни. Такой флажок указывает, сколько уже распущено метров, а по длине каждой стороны оклада определяют его форму, что бывает важно при офлачивании зверей в неизвестном лесном массиве.

Для удобства обращения флажки сматывают на специальные катушки. Имеются охотники, которые считают, что с собранными в мотки флажками работать проще. Это дело привычки. Быстро и ловко управляться с мотками может не каждый. Я считаю наиболее удобной рамочную катушку конструкции А. А. Соколова (рис. 9), которой пользуются охотники-волчатники Калининской обл. Ось рукоятки такой катушки - деревянный стержень (диаметром 2 см), свободно вынимающийся из рамки. Чтобы катушка держалась на оси, один конец ее обивают толстой кожей. Рама этой катушки хороша тем, что поперечные бруски, врезанные под углом, не позволяют слабо намотанному шнуру скользить вниз, с чем часто приходится сталкиваться при сматывании замерзших флажков.

Рис. 10. Сматывание флажков при помощи коромысла

Она очень удобна и при ношении флажков. Ось-рукоятка из нее вынимается, и тогда 2 катушки с 500-метровой лентой флажков на каждой свободно умещаются в рюкзаке. Разматываются флажки с такой катушки очень быстро и почти бесшумно. Охотник держит ось-рукоятку в правой руке, и при его движении спадающий шнур вращает катушку. Это позволяет быстро проходить с ней по чаще, разматывать ее на бегу, вести шнур над кустами с еловым посадом так, что после размотки надо лишь кое-где немного подправить подвеску флажков. При сматывании флажков катушку держат в отвесном положении, левой рукой вращают ее на себя за верхние выступы рамки. Смотанные так флажки не скручиваются жгутом, а висят в расправленном виде.

Недостаток такой конструкции рамочной катушки, пожалуй, один - требуется значительное усилие при сматывании флажков. Для облегчения этой работы А. А. Соколов рекомендует следующее приспособление (рис. 10). На верх рукоятки катушки надевают обрезок латунной гильзы и через нее просверливают сквозное отверстие. Затем из деревянного стержня диаметром 3 см и длиной около 1 м изготавливают коромысло. К одному концу коромысла, перекинутому через левое плечо, прикрепляют на сыромятном ремне крючок из толстой проволоки, на который подвешивают катушку через отверстие, сделанное в рукоятке. Задний конец коромысла захлестывают другим сыромятным ремнем, привязанным сзади к поясному ремню. В результате вся тяжесть катушки приходится на плечо. Труд при этом значительно облегчается, а скорость сматывания флажков увеличивается.

У охотников, практикующих облавную охоту с флажками, большее распространение получила круглая заплечная катушка, состоящая из рамки со стойками, на которых крепится и вращается на оси валик с колесами по бокам. Изготавливают такую катушку либо из дерева с фанерными колесами, либо полностью из легкого металла.

Основной недостаток таких катушек - они легко ломаются или деформируются во время езды по бездорожью, вследствие чего скрипят при размотке флажков. Чтобы уберечь их от поломок в дороге, необходимы специальные чехлы, которые снижают транспортабельность катушек в пешем походе. Тем не менее такие катушки удобны при сматывании флажков, нужно лишь следить, чтобы они ложились на барабан не комком. При использовании любых форм катушек обязателен уход за флажками, и прежде всего просушка после каждого употребления. Хранят флажки в жилом помещении, так как считается, что они должны принять запах человека.

Для проведения облавной охоты на волка бригада охотников должна иметь комплект флажков, при помощи которых можно было бы составить линию длиной 4-5 км. На каждую катушку лучше наматывать до 500 м флажков, тогда она не будет особенно тяжела в конце сматывания. В практике облавных охот 6-8 таких катушек бывает достаточно для оклада волка в любом лесном массиве как в летнее, так и в зимнее время.

Выслеживание волка. Найти по следам место дневки волка, даже взяв его след от привады, дело непростое, дается оно не сразу и не каждому. Правда, если под утро выпадает мягкий, слегка влажный снег и на день устанавливается "мертвая" пороша, то тропление волчьих следов значительно упрощается. По свежевыпавшему снегу трудно потерять или спутать с собачьим или рысьим следом отпечатки мощных передних лап волка. Раз увидев волчьи следы, запоминаешь их навсегда. Печатный след матерого волка даже у бывалых волчатников вызывает волнение. Редко зимой бывает так, чтобы под порошу, да еще под "мертвую", волк пришел на приваду, еще реже выпадает удача, когда при обходе лесного массива путь охотника пересакают свежие, четкие следы волка, направляющегося на дневку. При выслеживании зверя больше приходится работать в условиях "многоследицы", т. е. разбирать следы разных зверей и различной свежести.

В северных лесных областях зимой часто неделями стоят ясные, морозные, почти безветренные дни. В такие дни в полях и лесах быстро появляется своеобразная сетка звериных следов и троп, пересекающих многие дороги. Без надлежащего опыта не только на дорогах, но порой и на лесных опушках можно потерять направление волчьего следа. Практика выслеживания богата случаями, когда охотник, доведя волчий след до первой дороги, затем ходит по ним чуть ли не целый день, а под вечер, оказавшись у околицы какой-либо дальней деревни, убеждается, что привел его сюда не волчий след, а собачий. И вот, усталый, клянет он с досады свою невнимательность, вспоминая, на какой развилке дорог подменил след волка на след собаки.

Отличить следы волка от следов собаки, следы старые от следов свежих при любом состоянии снежного покрова - это первое, что должен уметь охотник, начиная выслеживание. Так же важно научиться отличать следы прибылых и переярков от следов матерых зверей и особенно следы волка от следов волчицы. Освоить умение следопытства по-настоящему можно только на практике. Начинающему охотнику-волчатнику полезно усвоить и запомнить описание следов волка, которое имеется в любой брошюре, посвященной зимним охотам на него. След матерого волка очень крупный, рельефный и несколько овальной формы (рис. 11). Шаг широкий и ровный. У матерой волчицы отпечаток следа также рельефный, но значительно меньше, чем у самца ее одногодка, и более овальный. Отпечатки мякишей ее крайних пальцев расположены несколько позади отпечатков мякишей средних пальцев. Следы прибылых отличаются меньшим размером. Отпечатки мякишей пальцев у них не сбиты в комок, а несколько распущены, поэтому след кажется округлым. След прибылого волка нетрудно спутать со следом рослой собаки. Отпечатки лап переярков более похожи на следы матерых зверей, чем на следы прибылых.

Рис. 11. Следы зверей семейства собачьих 1 - отпечатки подошвенных мозолей хищников семейства собачьих на передней (а) и задней (б) лапах; 2 - отпечатки передней (слева) и задней лап волка; 3 - отпечатки передней лапы собаки; 4 - размещение мозолей на ступательной части лапы у волка (а) и собаки (б); 5 - отпечатки передней (вверху) и задней лап лисицы; 6 - отпечатки передней (вверху) и задней лап енотовидной собаки

При выяснении, кому принадлежит след, волку или собаке, нужно знать, что наслед волка в отличие от наследа собаки более прямолинеен. Волк не делает, как собака, частых зигзагообразных бросков с дороги. Наслед рыси нередко похож на волчий. Однако шаг ее короче, след заметно округлый, даже при сыпучем снеге. Кроме того, след рыси легко распознается по ее манере ходить скрадом, постоянно оглядывая местность из-за укрытия.

Выслеживание волка упрощается, если он ходит стаей. При переходах волчья стая больше передвигается гуськом, строго ступая в след впереди идущего зверя. Определить количество волков, прошедших тропой, можно при выходе их на дорогу, подходе к деревне или отдельным камням, столбам, копнам соломы на полях и т. д. К дорогам, деревням и отдельным предметам звери обычно идут поодиночке. Выслеживание волка - увлекательный, но и ответственный момент зимней облавной охоты, так как, помимо навыков следопыта, оно требует от окладчика четкой и быстрой работы. Ведь выполняется она в короткий зимний день, когда промедления и ошибки в определении свежести следа, как правило, приводят к срыву охоты.

Поучительным был простой просчет одного довольно умелого окладчика, пригласившего меня на охоту за парой волков, дневку которых он выследил в густо облесенном логу среди полей. К моему приезду сюда звери покинули лог, в котором останавливались два дня подряд. Утром при обходе лога полями широким кругом были обнаружены два входных и два выходных следа, сильно заметенных начавшейся поземкой. В тот же день в логу окладчик проехал на лыжах по просеке, через нее в разных местах обнаружил переходы волков. Подсчитать, сколько входных и выходных следов на ту или иную сторону просеки, он не удосужился, так как было ясно, что волков в логу нет. На другой день разразилась пурга. Выяснить, пришли ли эти звери сюда на дневку, можно было только на просеке. Подсчет на ней всех следов показал, что входных на один больше. Однако каждый след был одинаково припорошен снегом. Окладчик заколебался, затеял проверку и обсуждение ситуации, ибо было не ясно, когда же волк прошел через просеку. Кончилось это гадание тем, что зверь был стронут с очень удобного для оклада места.

Отмечая разные моменты, осложняющие выслеживание волка, следует отметить, что оно упрощается, когда следы зверя тропят от привады. Возле привады легче определить свежесть следа и его направление, поскольку старые следы перечеркиваются на снегу да и запоминаются при ежедневных обходах. На подходах к приваде всегда можно правильно подсчитать, сколько побывало на ней волков, что в дальнейшем нужно знать при их окладывании. И главное, с привады волк чаще идет на дневку, причем нередко в места, которые заблаговременно разведаны егерем-окладчиком. Мне однажды довелось быть участником такой охоты, готовя которую опытный егерь в ожидании приезда охотников 6 дней держал под наблюдением 9 волков. Все эти дни звери ходили от привады (туши лося) к месту дневки одной проложенной в глубоком снегу 3-километровой тропой. Другой тропой они подходили к приваде с места дневки. Дневка же зверей находилась в глухом заболоченном ельнике, которым волчья семья вместе и порознь пользовалась из года в год для укрытия.

Для опытного, хорошо знающего местность окладчика выслеживание волка от привады упрощается, если в день, назначенный для охоты, зверь не остановится на дневку в обычных местах, а отправится в очередной обход своего охотничьего района. В этом случае, чтобы узнать намерения волка, достаточно установить, каким маршрутом он направился от привады, выяснив предварительно, какие около нее были следы: вечерние или утренние, принадлежали они голодным или сытым зверям. При наличии снегохода или автомашины можно перехватить их следы на дорогах и выследить другие места дневок на волчьем маршруте. Без крайней необходимости не следует только начинать выслеживание с вечерних следов голодных зверей - это дело мучительное и, за редким исключением, бесполезное.

Трудно выслеживать волка, когда приваду посещают два-три выводка этих зверей, так как на прилегающей к ней местности появляется много разных волчьих следов. В многоследицу, чтобы верно выследить дневку выводка, нужно уметь отличать след матерой волчицы. Ее след всегда выдает, где находится выводок. Кстати, опытный окладчик, выслеживая волчий выводок, ищет и тропит лишь след матерой волчицы. Так всегда и следует поступать, когда звери расходятся от привады в разные стороны или когда волчья семья часто распадается при следовании на дневку. Если это правило не соблюдать, а тропить от привады любой крупный след волка, то можно уйти и за переярком. Попасть на следы переярка, как правило, равносильно потере дня. К тому же он часто устраивается на дневку в стороне от выводка, который, следовательно, будет упущен.

При выслеживании волка необходимо также соблюдать следующие приемы. В местах с плотной сетью волчьих следов не следует задерживаться и распутывать их. Нужно хотя бы ориентировочно определить направление волчьего хода. Затем, обходя большим кругом сильно заслеженный участок, выйти на выходные следы и, не теряя времени, продолжать тропление дальше. Не следует также ходить прямо по волчьим следам, чтобы не лишиться возможности проверить ошибку в троплении. Идти по следу нужно немного в стороне, не теряя его направления.

Там, где звери вышли на торную дорогу, надо быть очень внимательным. Особенно тщательно надо проверять развилки дорог, отходящие пешеходные тропинки, места съезда тракторов и автомашин и т. д. В каждом месте, где волк может незаметно сойти с дороги, надо хорошо посмотреть, нет ли где царапин от когтей или отпечатков хотя бы двух-трех пальцев на обочине дорог. Если не ясно, в каком направлении волки пошли по дороге, рекомендуется пройти по ней к ближней деревне. Не обнаружив их следов на подходе к деревне, не нужно думать, что звери сюда не подходили. Нередки случаи, когда не сразу удается установить, были ли волки у этой деревни, они могли пройти улицей и наследить лишь на противоположном конце деревни.

Вот пример одного из таких случаев. Выслеживаемая по следам волчица вышла на большак и по нему, не оставляя следов, прошла 3 км до первой деревни, ее она обошла по глубокой объездной тракторной колее. За деревней, где колея вновь выходила на большак, был найден первый на всем этом участке след: зверь подходил к куче навоза, возле которой затаивался, пропуская подводу. После этого волчица снова

вышла на дорогу и по ней, вновь не оставив никаких следов, прошла еще 4 км до следующей деревни. На окраине ее обнаружить следов также не удалось, так как волчица прошла на сильно заезженную церковную площадь, где сходились еще две дороги. Я решил, что след волчицы с дороги где-то все же был просмотрен. Огорченный неудачей, пошел проверить на всякий случай, не подходила ли волчица к скотному двору. Возле двора удалось найти полузатертый отпечаток волчьей лапы. Здесь мне осталось предположить, что волчица пошла от двора по дороге в ближайший лес, удобный для дневок. Проехав с километр по этой дороге, я нашел место, где она свернула в ольховое болото... Под вечер с местным охотником мы зафлажили и убили зверя.

Опытные егеря-окладчики подметили, что волк, направляясь на дневку, идет шагом. Войдя в лес, зверь нередко углубляется, в него по малоезженой дороге. Время от времени он сходит с нее в сторону в поисках удобного места для дневки. Порой делает двойки и довольно часто скидки с дороги. Скидки особенно характерны для волка-одиночки. Скидка с дороги или двойка - верный признак того, что волк лежит где-то рядом. Волк, которого часто преследуют, больше старается скрыть свой след, ведущий на дневку. Поэтому, если преследуемый волк вошел в лес дорогой, надо тщательно осмотреть места, где он мог незаметно сойти с нее. Нельзя, например, оставлять без внимания накатанную лыжню, лосиную или кабанью тропу, затвердевший участок снега, а также низкие куртины густых кустов, придорожные муравейники, поленицы дров. Волк способен сделать большой прыжок с дороги, скажем, за поленицы дров, и в результате след его надолго будет потерян. Первый мой опыт выслеживания волка едва не завершился так. Выправив след одинокой волчицы от привады, я вышел по нему на дорогу, по которой зверь направился в лесной отъем. Не дойдя до опушки примерно 50 м, волчица спрыгнула с дороги и, срезая угол поля, коротким шагом, оставляя четкий след, направилась в лесную крепь. Взяв ее в круг и дважды пройдя по дороге, разрезавшей крепь на равные части, я не заметил, где бы волчица выходила из той части крепи, которую обошел. Лишь в одном месте можно было видеть, что следы ее шли вдоль дороги, пересекая хорошо набитые зайцами тропы. Проверив те из них, что шли через дорогу, я в полной уверенности, что волк обойден, направился к ожидавшей меня в деревне бригаде охотников. Возглавлял ее калининский волчатник А. С. Соколов. После проверки моей работы он вдруг сказал, что в той крепи, которую я обошел, волка нет. Я начал оспаривать его заключение и настаивать на своем. Тогда Александр Сергеевич повел меня по дороге, где показал, как по старому заледеневшему следу дровосека волчица вышла на дорогу, оставив лишь две малозаметные царапины. С назиданием уже показал он и место, где она снова спрыгнула с дороги в противоположную сторону. Лишь тогда я рассмотрел, как громадным прыжком зверь перескочил стоявший подле дороги муравейник и как прыгнул он к комлю дерева, где не было снега. От комля таким же большим прыжком волчица перескочила можжевеловый куст и дальше спокойно пошла на дневку...

В среде охотников-волчатников встречаются специалисты, которые считают, что если выводок ходит на приваду, то не следует выслеживать отбившихся от него волков, а лучше брать всю семью. По мнению же большинства волчатников, это неправильно. Значительно легче добыть волка-одиночку или пару волков, чем весь выводок. Поэтому при каждом удобном случае нельзя упускать возможность выследить и взять отколовшегося от выводка зверя.

Оклад и офлаживание. Под окладом понимается обход вкруговую места дневки волка. Оклад - конечный результат выслеживания волка. Главное в этой работе - надо так обойти дневку зверя, чтобы не насторожить, а тем более не потревожить его и чтобы полностью замкнутый круг обхода не был слишком большим. Считается, что 1,5 - 2 км - достаточная дистанция, на которую желательно удаляться от предполагаемого места дневки волка, не опасаясь, что зверь при обходе будет стронут с лежки. Следовательно, мастерство при окладе заключается в том, чтобы угадать, а еще лучше точно узнать или определить место дневки волка.

Н. А. Зворыкин так охарактеризовал особенности этой работы: "Когда местность знакома, когда знаешь, что за труднопроходимой на лыжах чащей пойдет светлая полоса редколесья, окаймляющая заболоченный еловый лес с ивняком, на сердце не тревожно, знаешь, как пройти и обойти ту манящую середку, куда прошли волки, пропахав своими следами рассыпчатые борозды на свежем снегу. Но плохо приходится окладчику в незнакомой местности - компас не поможет миновать буреломные маквы и повал, сетку мелколесья под сводами нагнувшихся и надломленных деревьев, облепленных толстыми подушечками снега..." [69, с. 72], чтобы не пробиваться в буреломной полосе, не шипеть одеждой о хвою, подолгу не шуршать на одном месте лыжами, невольно задевая гулко ломающиеся сучья.

Таким образом, знание урочищ, которые волк предпочитает для дневок, обусловливает успех оклада. Привычка этих зверей уходить на дневку в известные им спокойные места значительно облегчает определение маршрута. Такие места должны быть под постоянным контролем. Следует также знать, что в морозные дни волк предпочитает ложиться в густых еловых зарослях, островах высокоствольного леса с густым еловым подростом, на небольших, но густо заросших сосновых моховых болотах. В теплое время и особенно в капель лежки зверя чаще находятся на более открытых местах: в разреженных сосняках, мелколесье, на вырубках или гарях. Ближе к весне в солнечные дни волк предпочитает дневать на южных опушках леса, по закрайкам болот и порубей. Сытый зверь, как правило, уходит глубоко в крепь, голодный может залечь и в окрайках леса. При этом обычны случаи, когда лежки одиночных зверей обнаруживаются в совершенно, казалось бы, неподходящих местах.

Окладчик, намечая маршрут обхода, может и ошибиться в предположениях о точном месте залегания волка. Поэтому, обходя урочище, лучше считать, что звери лежат ближе к той стороне, возле которой прокладывается обходный маршрут. Начинают обход после того, как становится очевидным, что выслеживаемые хищники направились к тому лесному участку, где возможна их дневка, но при этом в лес по следам не идут, если только волки не вошли в него по дороге.

Обходят лес с той стороны, с которой предположительно будет короче путь к следам зверей, не остановившимся на дневку в месте, где они должны бы залечь. При обнаружении на обходном пути выходных следов следует проверить, принадлежат ли они окладываемому волку. Убедившись в этом, след пересекают, и продолжают обходить очередной отъем с другой стороны, делая таким образом новый круг. Так обходят до тех пор, пока волки не окажутся в замкнутом кругу.

При окладе надо стремиться выбирать обходный маршрут по полям, руслам рек, лесным гарям, полянам, вырубкам, не подходя, однако, вплотную к стенке леса, в котором подозреваются лежки волков. Там, где необходимо вести обходный круг лесным массивом, следует использовать в нем любые подходящие для оклада дороги. Практикой охоты на волка установлено, что при всех условиях целесообразнее вести линию оклада по лесной дороге. На дороге следует стремиться выводить обходный круг. В незнакомом лесу первую попавшуюся торную дорогу рекомендуется использовать для поворота на следующую линию, причем даже и в случаях, когда входной след зверя в оклад будет находиться недалеко от нее. Продвигаясь дорогой, не нужно останавливаться на ней. Остановок следует избегать и на всем маршруте оклада. В устроенных лесах линии оклада могут быть проложены по про.секам, продвижение по которым не может насторожить волка.

При обходе предполагаемого места дневки волка очень важно подсчитывать пересекающиеся на маршруте входные и выходные следы, одновременно тщательно осматривать лосиные, кабаньи, заячьи тропы, так же как и все другие наследы на снегу, во избежание пропуска входов или выходов зверя из оклада. В многоследицу, чтобы не сбиться в подсчете входных и выходных следов, полезно в один карман класть палочки или спички, означающие вход, в другой - выход зверя из обходного круга.

В пользе тщательного подсчета следов при складывании волка я убедился, выслеживая крупный выводок из 9 особей. Тогда при обходе массива густого ельника, куда вели следы этих зверей, обнаружилось, что всей стаей они вышли из ельника на торную дорогу и по ней через поле ушли в другой дальний лес. Однако внимательно пересчитав после этого все входные следы зверей в еловый массив, пересекавшие ту же дорогу, я установил, что их на один больше. При дальнейшей проверке следов оказалось, что волчица-переярок, пройдя с выводком по дороге до поля, вернулась по ней назад и затем вновь зашла в ельник в том месте, где переплетались входные следы всего выводка. К вечеру эта волчица была зафлажена, а на другой день она стала нашим трофеем. Во избежание подобных пропусков следов каждый пересекаемый обходным маршрутом волчий след перечеркивают или притаптывают на снегу.

Окладчик, проводя оклад, должен быть внимательным не только к следам. Ему следует отмечать, где необходимо и удобно сократить периметр оклада, чтобы он не был слишком большим после развешивания флажков и при этом имел форму, более или менее похожую на круг или овал. Чтобы точнее знать протяженность всех линий оклада, полезно просчитывать в шагах каждую из них, ведя отсчет с начала продвижения по обходному маршруту пар шагов (т. е. считать под одну ногу) и отмечая каждую пройденную по линии сотню парных шагов. Окладчик должен также примечать в окладе лазовые места зверей и хотя бы ориентировочно определять, где должны находиться стрелковые номера или как нужно поставить стрелковую линию.

Место дневки волка, взятое в обходный круг, должно быть обтянуто флажками до наступления сумерек или хотя бы на ночь. Оперативность этой работы может зависеть от многих обстоятельств, чаще от того, как далеко уведут окладчика волчьи следы от пункта, где после завершения оклада его будут ожидать охотники, несущие флажки. Поэтому перед началом тропления волчьих следов окладчику надо позаботиться и о том, как быстрее можно доставить флажки в нужное место. В том случае, если охотники с флажками будут ожидать результатов работы окладчика в условленном месте, при нем должен находиться связной. В глухих, бездорожных лесах целесообразнее, чтобы за окладчиком шла поодаль и бригада охотников, соблюдая маршрут, вычерчиваемый им знаками на снегу.

Своевременная доставка флажков к обойденным на дневке волкам значительно упрощается при наличии у охотников снегоходной техники, в частности снегохода "Буран". Эта машина может успешно использоваться и для объезда по полям и дорогам обширных массивов, чтобы выяснить вначале, в какой из них ушли на день волки.

Флажки, доставленные к указанному окладчиком месту, разматывают или с одной точки сразу в разные стороны, ориентируясь по наследу обходного круга, или в одну сторону, тогда оклад офлаживает только окладчик. Первую катушку разматывают с подветренной стороны или с той, где меньше опасений потревожить волка в самом начале работы. Главное при офлаживании - быстрым движением, не мешкая в кустах, и по возможности тише протянуть линию флажков в замкнутый круг, срезав, где можно, изгибы окладного следа по чистым местам, так же как и все лесные мыски, вклинивающиеся на вырубки или в поля. Особенно быстро протягивают флажки по лазовым местам зверей. Следовательно, разматывая флажки, не важно, как ложится их линия, флажки могут даже лежать на снегу или лишь местами висеть на кустах. Подвесить и поправить линию флажков должны (так же быстро и с меньшим шумом) другие охотники.

Если оклад и офлаживание охотник выполняет в одиночку, то он подвешивает флажки тоже после размотки их в замкнутый круг. Этим сокращаются случаи ухода из оклада волка, если он, заподозрив опасность, поднимается с лежки.

Нитку с флажками подвешивают на все удобные для этого кусты, сучки, другие предметы, но так, чтобы нижний конец флажка висел над поверхностью снега не выше чем на 30 - 35 см. Там, где нить не за что зацепить, втыкают для этой цели полку или хворостину. При офлаживании оклада некоторые малоопытные охотники на волка убежденно считают, что вешать флажки надо так, чтобы зверь хорошо их видел. В результате появляется стремление оставлять и свои следы при развеске флажков перед их линией, т. е. с внутренней стороны оклада. Стремиться к этому не надо, тем более там, где это сделать неудобно.

Известно, что волк мгновенно шарахается от флажков, натыкаясь на них в густых зарослях. Подмечено также, что волки, оставляемые на ночь в окладе, прорываются через линию флажков обычно там, где она проходит по чистым местам, где за флажками хорошо просматривается поле или большая поляна, или там, где эта линия идет по просеке, разделяющей разнопородные леса. В связи с этим надежнее оцеплять флажками кромку любой чащи, несмотря на то что наслед в этом случае будет проходить за линией флажков. Не следует так поступать в разреженных лесах, широких просветах по мелколесью, на полянках, где следы охотника должны быть внутри круга вдоль всей линии флажков. При офлаживании нежелательно заходить хотя бы на 15 - 20 м в глубь оклада и создавать этим следовой угол к линии флажков. Попав в такой угол, волк в страхе вырвется из оклада.

Правильно офлаженный оклад должен иметь ровную, нагонистую, как говорят охотники, линию флажков, т. е. без глубоких зигзагов и прихватов больших площадей лесных редин, мысов, узких вершин логов, уходящих в поля. Нормальной по окружности считается линия флажков, которая охватывает площадь максимум 3 км². На эту площадь потребуется около 5 км флажков. Офлаживание зверей на большей площади затруднит нагон их на стрелков. Выкраивать линией флажков меньшую площадь оклада, в 1 - 1,5 км по окружности, также не рекомендуется. В окладах на малых площадях волк начинает метаться между линиями флажков, и если в них не окажется непролазных крепей, то метание может перейти в панический страх, а тогда в окладе зверя не удержать.

Неудачи при окладе волка чаще вызываются нехваткой флажков. Тогда приходится невольно сужать их линии, а порой отделять от оклада значительную часть лесного массива, т. е. разрезать оклад. Это иногда удается, если окладчик хорошо знает повадки выслеживаемого зверя и тот массив, который используется им для дневок. Однако, отрезая от оклада намеченную часть, надо помнить, что в ней может оказаться волк. Если подобная ситуация возникает при выслеживании пары волков, то офлаживают зверя, оказавшегося в более крепкой части оклада. При всех Других комбинациях, возникающих при разделении волчьей стаи в окладе, нужны умные, решительные действия, соответствующие условиям погоды, особенностям расположения в окладе густых лесонасаждений (глухих крепей), глубине и плотности снега, возможностям быстрой размотки флажков по местам, где могут уйти потревоженные волки. Но и в этом случае, даже при достаточном числе участников облавы, следует стремиться к офлаживанию той группы зверей, которая находится в наиболее глухой части оклада.

Наконец, при нехватке флажков для офлаживания замкнутым кругом линиями флажков ограничивают только боковые, наиболее длинные его стороны, суживая их к месту расположения стрелков, так же как и к участку леса, с которого будет производиться загон. Такой оклад с открытой стрелковой линией устраивался с самого начала применения флажков на облавах. Оклады замкнутым кругом широко стали практиковаться лишь с 1935 г., инициатором их был известный окладчик В. М. Хартулари.

Стрелковая линия и загон. Стрелков в окладном круге расставляет окладчик или по его указанию распорядитель охоты. Этот порядок обусловливается рядом моментов, главный из которых заключается в расстановке стрелков по наиболее вероятным ходовым местам зверей. Другая задача при определении таких мест заключается в необходимости учета направления ветра, так как стрелковые номера должны располагаться в той части оклада, где наблюдается поток воздуха, если и не со стороны загона, то хотя бы боковой по отношению к возможному ходу зверя. При указанных условиях, если в облаве, не считая загонщиков, принимают участие пять и более охотников, они ставятся на обозначенную окладчиком стрелковую линию в 60 - 70 м один от другого. При этом фланговые стрелки должны стоять так, чтобы на расстоянии 30 - 40 м им были видны окладные флажки.

Расставляя охотников, окладчик каждому из них указывает сектор обстрела, и не только в глубь оклада, но и в сторону флажков. Стрельба с нарушением этого сектора, а тем более вдоль стрелковой линии строжайше запрещается. Все стрелки должны точно знать, где находится сосед справа и слева. Если стрелков не более трех, они расставляются поодиночке на местах, где можно ожидать первого выхода потревоженного волка к линии флажков. Стрелки в этом случае размещаются также внутри оклада, не далее чем в 30 м от флажков, и так, чтобы линия их хорошо просматривалась, хотя бы в двух-трех местах. Стрелку, поставленному на обособленное место (на лаз зверя), обеспечивается возможность безопасно стрелять в любую сторону.

Если в окладе находится волк-одиночка, один стрелок ставится на входной след зверя, на 15 - 20 м в стороне от него, но так, чтобы в пределах убойного выстрела достаточно хорошо был виден идущий волк. При неблагоприятном ветре стрелковый номер перекрывает противоположный входному старый волчий след. При большом количестве зверей в окладе удачное место для стрелка может находиться не только у волчьих наследов, но и около лосиных и кабаньих переходов или у заячьих троп. Однако во всех случаях следует учитывать, что потревоженный волк предпочитает ходить скрытно по местам, которые позволяют ему просматривать все впереди. Чувствуя опасность этот зверь не выйдет на чистое место. Ждать выхода волка на опушку леса, поляну через густую стенку леса, как правило, безнадежное дело.

Наибольшую боязливость к чистым местам, к редколесью проявляют прибылые. Спокойно идущий зверь не будет пробираться плотным ельником или густой порослью кустарников, если через них не проходят зверовые тропы. Поэтому стрелок должен быть поставлен так, чтобы он мог просматривать большее пространство и чтобы, стоя в укрытии, ему было удобно стрелять. Лучшими маскировочными прикрытиями служат можжевеловый куст, елочка, высокий пень, куча валежника, за которой охотник не виден снизу до пояса. Он может стоять и открыто у толстого дерева, но только не за деревом или за высоким кустом, закрывающими приближение зверей. При заснеженных кустах и деревьях маскировку стрелка дополнит белый халат, составляющий обязательную принадлежность зимней экипировки охотника. Вообще же, одежда охотника-волчатника должна быть серой (шинельной) или буровато-коричневой.

Волк плохо различает в лесу неподвижно стоящего, резко не выделяющегося из общего фона человека. Стрелок на номере не должен считать, что если он далеко видит волка, то и тот видит его и что лучше понадежнее укрыться от глаз зверя. Вот что однажды случилось. В одну из зим удалось нам зафлажить волка в захламленном клину леса, примыкавшем к самой деревне. Этим лесом зверь часто пользовался для дневок, каждый раз выходя из него по им же набитой тропе. На этот верный лаз, уступая просьбе, я поставил охотника опытного, но впервые участвовавшего в облаве на волка. Поставлен он был к толстой березе в 15 - 17 м от вольчьей тропы. Однако перед самым загоном охотнику показалось, что он отовсюду виден, а поэтому счел лучшим залезть под густую ель, в метре от которой проходила тропа. Вскоре на ней показался осторожно стронутый с лежки волк. Зверь неторопливо двигался к ели, чуть не волоча носом по знакомой тропе. Подойдя к елке на 7 м, он остановился. Охотник оцепенел, густые сучья мешали ему распорядиться ружьем.

Волк насторожился, впервые подняв низко опущенную голову. Однако человека он не учуял и не рассмотрел: постояв в нерешительности с минуту, зверь развернулся и так же неторопливо пошел своим следом назад. В 30 м от охотника он свернул с тропы и начал стороной обходить подозрительную ель. Поравнявшись с ней, волк опять остановился и теперь с 18 м, глубоко осев в снег задними ногами, пристально уставился на затаившегося охотника. Большей выдержки охотнику не хватило: просунув торопливо ружье сквозь ветви, он выстрелил - и волк невредимым на больших махах вырвался из оклада в чистое поле, перемахнув флажки в том месте, где они упали с куста.

Окладчик, решая, как правильно расположить стрелковую линию и где лучше поставить в окладе стрелка, должен отличаться уверенностью действий, полагаясь на этом на охотничью сметку, приобретаемую опытом. Накоплению такого опыта способствуют обязательные проверки и детальный разбор после охоты: где и как выходили волки к стрелкам, по каким причинам они были упущены из оклада. Так, нередко выясняется: надо ли было снимать флажки за стрелковыми номерами либо лучше было бы ставить стрелков лицом к линии флажков, либо через какое-то время следовало перемещать стрелков в окладе, применять другие хитрости в зависимости от поведения зверей, быстро распознающих, где грозит им опасность.

Постоянно помня, как осторожен волк, окладчик после расстановки стрелков должен продвинуться вдоль линии флажков к противоположной стороне оклада. Уходить от стрелков нужно сразу, особенно в тихую погоду, когда волк в окладе может держать на слуху движения охотников, занимающих стрелковые номера. Окладчик, продолжая движение, в таком случае отвлечет внимание к тому месту, откуда будет вестись загон.

Правильно спугнуть волка в окладе и выставить его на стрелковые номера - дело, требующее большого умения. Поэтому загон, особенно первый, проводится под руководством окладчика или им самим или может быть доверен другому опытному охотнику-следопыту. Основная задача загонщиков заключается в том, чтобы заставить волков, поднявшихся с лежек, уходить из оклада спокойно (как бы от случайно зашедших в лес людей) и тем путем, который ведет к стрелковым номерам. Если же волки сразу наткнутся на флажки, уйдут за спину загонщика или, что еще хуже, обнаружат стрелков, то стоять им в ожидании зверя придется долго. При такой ситуации мне, в частности, не раз приходилось стоять в окладе по 2 - 3 дня. В Кировской обл. известен случай, когда трем охотникам потребовалась неделя, чтобы в большом окладе отстрелять шесть из семи находившихся в нем волков. При этом в первые 2 дня охоты никому из охотников не удалось высмотреть зверей.

В результате неумелого загона возможны и худшие последствия - прорыв волков через флажки. Это обычный исход, когда в оклад попадают опытные звери или когда от действий охотников на них нападает панический страх. Для правильного проведения загона поступают следующим образом. Если зверей надо выставить на широкую стрелковую линию, загонщики, которых, как правило, достаточно трех, начинают загон с середины тыловой стороны оклада. Руководитель загона берет маршрут в центр оклада, два его помощника углом направляются к флангам. Фланговые загонщики, заметив флажки и ориентируясь на голос руководителя загона, вновь под углом идут к нему на сближение. Затем опять направляются к флажкам. Так, продвигаясь к линии стрелков, загонщики должны прочесывать оклад либо до первых выстрелов, либо до расстояния 200-300 м от стрелков. Здесь руководитель загона дает указание, куда следует продвигаться дальше, или другое распоряжение в зависимости от обстановки.

Иначе ведется загон, если стрелки в окладе стоят поодиночке на лазовых местах зверей. Загонщик в этом случае заходит в оклад с нужной стороны и так, чтобы проще было выйти на входные следы волка. По ним он идет до лежки зверя, где подает условный сигнал о том, что он поднят. Протропив затем любой след стронутого волка до первой крепи, загонщик становится в подходящее место на стрелковый номер. Если после этого в течение 30 мин выстрелов в окладе не будет, он должен оставить номер и продолжить тропление следов. Когда число выстрелов за тот же примерно срок будет соответствовать числу офлаженных волков, загонщик кратчайшим путем выходит из оклада для проверки результатов стрельбы.

В окладе не следует много шуметь. "Надо поднять волка с лежки мирными звуками... - писал в своих наставлениях охотникам-волчатникам Н. А. Зворыкин. - И поднять так, чтобы он встал, потянулся, послушал, подосадовал на случайно пришедших дроворубов и пошел бы трусцою к лазу" [69, с. 91]. Для этого загонщику достаточно раз-другой ударить палкой по дереву, где-то покашлять на следу, сломать сучок.

В большом окладе, где много крепей, только для ориентировки допустима перекличка загонщиков. При загоне в одиночку, углубившись в оклад на 200 - 300 м, полезно остановиться, 3 - 5 мин потоптаться на одном месте. Так же следует постоять в окладе при обнаружении зверя, вставшего с лежки.

С началом стрельбы на стрелковой линии поступают по-разному: несколько усиливают перекличку и чуть ускоряют зигзагообразные движения по окладу или останавливаются, выслушивая, не бежит ли от стрелков раненый или напуганный волк. Об отстреле в окладе волка-одиночки стрелок сразу же подает сигнал. Этот порядок определяет руководитель загона, который, исходя из места и формы оклада, количества, состава и поведения в нем волков, должен чувствовать, как подчеркивал Н. А. Зворыкин, насколько зверь продвинулся к стрелковой линии, соразмеряя с этим свое продвижение, и понимать, где и когда следует идти вдоль самой линии флажков и где предел, дальше которого идти не следует. Загонщик не должен загонять волка в угол между собой, стрелком и флажками. В случае, если волк в таком углу обнаружит стрелка раньше, он непременно прорвется через флажки.

После окончания первого загона окладчик должен проверить результаты, тихо объезжая на лыжах с наружной стороны оклада каждого из стрелков. Если при этой проверке выяснится, что в окладе должны еще быть волки, окладчику с помощниками следует быстро обежать кругом линию флажков и, убедившись, что волки не ушли, повторить загон, переместив при необходимости расположение стрелковой линии. В случае, когда и после повторных загонов не удается застрелить волков дотемна, проводят внимательный обход на ночь окладного круга, поправляя, где надо, все линии флажков. При этом полезно кое-где дотронуться до них тряпкой, смоченной в керосине. Утром охоту продолжают, начиная ее вновь с обхода оклада по линии флажков. Загон ведут обычно в одиночку, вытрапливая и направляя по следам ход зверей в нужную сторону. Успех такого загона во многом решает умение загонщика не терять в окладе след вытрапливаемого волка в сплетениях других следов зверей.

Затянувшаяся охота - следствие обнаружения волками, что их подстерегают, и одновременно свидетельство большей боязни флажков. Звери при этом обычно стремятся затаиться в крепи или ходить за спиной загонщика, порой и по его следам. Обнаружив такое поведение волков, загонщик не должен обходить стороной любую чащобу, надо непременно лезть в нее по следу зверя. Волка, стремящегося ходить за спиной загонщика, надо гнать молча, как бы скрадывая его. Если и этими приемами не удается направить зверя на стрелка, необходимо сократить площадь оклада или, что еще лучше, разделить его, отсекая крепи дополнительными линиями флажков на участки, где хищник будет ходить менее широко и по более определенным маршрутам. Следует, однако, иметь в виду, что в последние годы стали поступать сообщения, свидетельствующие о том, что появились волки, которые уходят из оклада по открытым местам, в сторону проезжих дорог с активным движением транспорта. В частности, из Белоруссии, где много хороших дорог, охотовед А. С. Рыковский написал, что если при окладе волка линия флажков протянута вдоль шоссе или большака, то офлаженный зверь, ткнувшись на стрелковую линию в глухой части оклада, идет потом под флажки через шоссе, не обращая внимание даже на близкий шум автотранспорта.

Из обжитых районов поступают сообщения и о том, что появляются волки, которые вообще не боятся флажков. Причин тому может быть предостаточно, в их числе и неграмотное проведение облавы на этих зверей. На волков, мало реагирующих на флажки, опытные охотники-волчатники ныне устраивают оклад так, что в опасных местах протягивают флажки в две линии в 3 - 5 м одна от другой.' По их мнению, оказаться в коридоре между флажками - для волка смерти подобно.

Отстрел волка. Охотник, поставленный в окладе на стрелковый номер, может рассчитывать застрелить волка, если сумеет не выдать себя при его приближении и будет предельно внимателен с начала и до конца работы загонщиков. Не отпугнуть, не просмотреть и не промахнуться - вот все, что должно заботить стрелка, определяющего конечный результат охоты на этого зверя. Чтобы не отпугнуть преждевременно волка, стрелок, сойдя с лыж и занимая указанное ему место, должен сразу же тихо убрать все, что может помешать ему бесшумно поворачиваться во всех направлениях, и отоптать снег, положив во избежание его скрипения под ноги хвою, мох, специально припасенную для этого тряпку. Курение и покашливание недопустимы. После устройства номера с ружья снимают ремень, тихо его заряжают и дальше держат в руках со взведенными курками. Готовый к стрельбе охотник застывает на месте, внимательно оглядывая свой сектор обстрела.

Не просмотреть волка - это значит первым заметить приближение зверя, что, однако, не всегда удается даже зимой, так как волк, если он в страхе не махает на прыжках напролом, передвигается по снегу бесшумно, не торопится выходить на чистины, а обычно медленно скользит серой невидимкой по заслонам и затененным местам. Чтобы своевременно увидеть волка, надо все время искать его глазами в секторе обстрела и ни в коем случае не вглядываться пристально в определенное место, по которому, как считается, он должен пройти. Волки, уходящие с лежек спокойно, появляются все вместе: звери ступают след в след, ведомые обычно волчицей. Напуганные звери ищут выхода из оклада вразброд, поэтому могут очутиться перед стрелком в любой момент.

Волка подпускают как можно ближе и только тогда вскидывают ружье. Нужно помнить, что и лениво передвигающийся, ничего, кажется, не замечающий зверь может с молниеносной быстротой исчезнуть только от поворота головы, малейшего движения рукой, ружьем. Поэтому для стрельбы по зверю, идущему лесом или зарослями кустарников, ружье надо вскидывать, как только его голова окажется за укрытием. Если волк далее чем в 30 шагах прямо выходит на соседний номер, его пропускают. За пределами этой дистанции допускается стрельба по прорывающемуся или прорвавшемуся через флажки зверю. При выходе на стрелковый номер нескольких волков первым стреляют зверя, идущего вторым, затем ближнего.

Стреляя по волку, нельзя забывать выцеливать его. Точка прицеливания должна просматриваться по всей линии планки, что, к сожалению, часто забывают многие охотники, допускающие, казалось бы, невероятные промахи по открыто и близко стоящему зверю. При стрельбе волка в бок выцеливают его под лопатку (беря пониже, под "локоток"). Зверя, идущего на коротких прыжках по глубокому снегу прямо на стрелка, бьют в лоб, уходящего выцеливают в переднюю часть спины.

Волка необходимо бить наповал. Для этого патроны лучше заряжать картечью, уложенной в гильзу 12-го калибра по 7 шт. в ряд, что составит снаряд в 28 шт. Допускается и стрельба более крупной картечью, хотя она несколько снижает шансы поражения убойного места. Поэтому не следует поощрять использование для стрельбы по волку, особенно в морозную погоду, ружей 16-го и еще меньших калибров. Об этом обязан позаботиться распорядитель охоты. Он же должен проследить и за тем, чтобы в патронташе охотника, кроме зарядов картечи, не было других патронов. При подозрении, что патроны охотника ненадежны, распорядитель охоты заменяет их своими, специально приготовленными.

Точному выстрелу по волку может мешать неподходящая одежда. Она не должна стеснять движений охотника, но сохранять в то же время тепло. Охотнику, сильно потеющему при переходах, теплые вещи следует надевать только перед тем, как встать на стрелковый номер. Иначе он вскоре замерзнет и не сможет сделать точный прицельный выстрел. Охотник, занявший стрелковый номер, должен быть готов караулить здесь волка неизвестно как долго. Покидать в окладе отведенное ему место он может только с разрешения распорядителя охоты. Без его распоряжений запрещается преследовать любого раненого и даже уползающего волка. Если по расстоянию еще есть смысл в него стрелять, то охотник должен это делать не сходя с места. Кстати, при любом подозрении, что первым выстрелом волк только ранен, в него немедленно стреляют вторично. Только убитый волк является заслугой стрелка. Терпеливо выстаивая в окладе многие часы, стрелок тем самым берет на себя главную миссию: удачным выстрелом завершить все тяготы охоты на этого хищника.

Отлов волка капканами. С выпадением снега наступает наиболее удобная пора отлова волка капканами. В лесных областях к этому побуждает и обычное здесь глубокоснежье, в течение которого волк вынужден прокладывать тропы в определенных участках леса. За зиму в таких местах нередко появляется система троп (переходов), позволяющая волку преодолевать снежную целину. Естественно, что сам вид часто подновляемой волчьей тропы вызывает стремление поставить на ней капкан, в силу чего к отлову волка по обыкновению приобщаются многие сельские охотники. В недалеком прошлом (до сселения мелких деревень) в ряде лесных областей, и в частности в такой богатой волками, как Кировская, на долю сельских охотников-капканщиков приходилось более половины ежегодной добычи этих зверей. Да и в современных охотхозяйствах этой области егерский состав не упускает случая поставить капкан на волчьей тропе. Прослеживая способы добычи волка в приписном охотхозяйстве ВНИИОЗ, я установил, что за 13 лет (с 1962 г.) 8 зверей были пойманы здесь капканом, 4 - отравлены ядом, 3 - отстреляны при случайной встрече на дорогах, 2 - стали результатом охоты окладом с флажками, по одному отстреляно подкарауливанием у привады и на вабу.

Рис. 12. Кустарные модели рамочных капканов на волка

Знакомство с техникой отлова волка самоловами убеждает, что многие охотники несерьезно и крайне неаккуратно относятся к работе с капканами. Это заключается в том, что очень часто на волка ставят малопригодные капканы или недостаточно тщательно их маскируют. Над последствиями многие, особенно непромысловые охотники, редко задумываются, поскольку их расчет часто сводится к тому, что "авось попадет" или "может удержит"...

Рис. 13. Заводские модели капканов на волка: 1 - рамочный капкан № 1; 2 - рамочный капкан № 7; 3 - тарелочный капкан № 5

Когда речь идет о борьбе с волком, это неправильный расчет. Волк, познавший опасность капкана, становится настолько осторожным, что способен обнаруживать железные ловушки, пожалуй, лучше, чем миноискатель. Нередко приходится наблюдать, как обнаружение волком капкана каким-то образом угадывается всем волчьим семейством. Оно начинает осторожничать при подходе к приваде, а также при перемещениях по своим тропам. Поэтому там, где кем-либо неумело применен капкан, опытным охотникам остается лишь удивляться, как волки легко обнаруживают и обходят, казалось бы, искусно замаскированные ловушки.

Типы капканов. Охотники в России лучшими волчьими капканами признавали рамочные, кустарные капканы с овальными дугами. Например, двух-прижинный рамочный капкан (рис. 12). Такой капкан изготавливали в Архангельской обл.

Заводы выпускали тарелочные капканы № 5 на прямом основании с крестовиной (рис. 13) и рамочные капканы № 1 и 7 на основании из железной полосы, согнутой в виде обруча. Те и другие еще встречаются У охотников. При их использовании следует иметь в виду, что капканы № 5 из-за недостаточной высоты Дуг малонадежны при ловле волка, независимо от особенностей конструкции. У рамочных капканов № 7 ("Волчий"), как и у двух предыдущих, ненадежно крепление дуг к основанию. Для устранения этого недостатка на концы дуг следует надеть нетолстые стальные шайбы, тщательно подогнав размеры отверстий так, чтобы каждая шайба садилась плотно. Концы дуг надо несколько расклепать, тогда шайбы снять невозможно. Не оправдал надежд охотников и капкан "Волк" № б (рис. 14), технические особенности которого, как и приемы насторожки, подробно освещены Ю. А. Герасимовым в 11 номере "Охота и охотничье хозяйство" за 1985 г.

Рис. 14. Капкан 'Волк' № 6

В настоящее время для ловли волка выпускается рамочный капкан - В61 № 7 (рис. 15). Это капкан на плоском круглом основании с двумя пружинами. Специальной педали (тарелочки) он не имеет. Его настораживающий механизм необходимо дооборудовать перед установкой. Для этого либо обтягивают основание (раму) тканью, с которой нитями (симка-ми) скрепляют насторожку (насторожку с полотном), либо насторожку соединяют нитями с противоположной дугой капкана, на которой есть специальные насечки.

В некоторых случаях вместо полотна на раму натягивают сетку (используют хлопчатобумажную рыболовную сеть с некрупной ячеей) или сплетают на раме сетку из мягкой проволоки. Из тонкой, мягкой проволоки могут быть изготовлены и симки.

Тот или иной прием оборудования настораживающего механизма зависит от условий применения капканов. Насторожка с полотном позволяет наиболее легко и быстро установить капкан в след "под засыпку". Такая установка, кроме того, является почти единственно возможной при неглубоком снежном покрове, когда невозможно осуществить подкоп "подрезку" под отпечаток следа.

Рис. 15. Капкан В61 № 7: (а, внизу в транспортном положении) и кустарный южноказахстанский капкан (б)

Насторожка с полотном имеет и то преимущество, что практически исключена возможность несрабатывания ловушки от попадания комков снега под насторожку, что в случае применения тарелочных капканов случается нередко.

К недостаткам полотна относят возможность его намокания при оттепели и последующего смерзания при понижении температуры, а также то, что после попадания зверя оно рвется. В первом случае капканы надо извлекать и устанавливать заново, независимо от их конструкции; в смерзшемся после оттепели снегу работать они не будут. Капканы с полотном придется уносить в теплое помещение или к костру для оттаивания и просушивания полотна. С разрывом же полотна приходится смириться, так как гораздо важнее обеспечить надежную работу капкана, поскольку "пролов" повлечет потерю несоизмеримо больше рабочего времени, чем необходимость переоборудования насторожки.

Капкан с настораживающим механизмом, оборудованным вместо полотна сеткой, используют при установке по чернотропу. В этом случае его маскируют листвой, хвоей, травой, истертым сухим навозом. Эти предметы хорошо держатся на сетке.

Капкан с симками ставят как под след "на подрезку", так и на след "под засыпку". В последнем случае не стоит надеяться на то, что зверь легко провалится на рыхлом снегу и тем самым, натянув симки, рассторожит капкан. Стронутый снег, пересыпанный при маскировке, склонен затвердевать, поэтому сверху на симки кладут листок бумаги, хвойную лапку, небольшой пучок сухой травы, чтобы под ними при засыпке осталась полость.

Проловы и их причины. При использовании капканов для отлова волка нередки случаи проловов или самопроизвольного освобождения зверей из ловушек. Помимо тех нежелательных последствий, которые проявляются при этом в поведении волка, проловы ведут к потерям недель и даже месяцев напряженного труда и заработка охотника. Ведь у охотника-волчатника в течение года может быть всего лишь несколько или редко один-два десятка случаев, когда волк ступит в капкан...

Пролов прежде всего следствие "несрабатывания" капкана. Он может возникнуть, к примеру, от маленького, поначалу рыхлого комочка снега, который, соприкасаясь с металлом, так затвердеет на морозе, что будет препятствием движению деталей настораживающего механизма. Причиной несрабатывания капкана может явиться заедание его подвижных деталей. В частности, у капкана В61 № 7 при заводской сборке расклепывание концов осей, соединяющих дуги с основанием, выполнено неаккуратно, что нередко приводит к изгибу оси. Этот дефект сам по себе может мешать вращению дуг на осях. Кроме того, согнутая (укоротившаяся) ось стянет между собой концы стойки основания, а они с боков зажмут концы находящихся между ними дуг. Такой дефект в расклепке концов осей в приобретаемых капканах необходимо устранить.

В некачественно изготовленных капканах плоскости колечек на концах дуг, сквозь которые проходит ось, нередко оказываются непараллельными друг другу. В каком-то определенном положении они будут, упираясь друг в друга, заклиниваться между стойками, что также следует устранить, разобрав капкан и выправив дуги молотком.

Непригоден для использования капкан, если у него слишком близко прижат к дуге вертикальный конец стойки настораживающего механизма, на котором в отверстии укреплен сторожок. У отлаженного капкана дуга при вращении не должна задевать в указанном месте. Отгибать стойку следует лишь до положения, обеспечивающего свободное (без соприкосновения с другими деталями) вращение дуги. Следует знать, что чем сильнее будет отогнута стойка в наружную сторону, тем "грубее" (т.е. менее чутким) станет настораживающий механизм. Чтобы проверить, с помехами ли вращаются дуги, сжимают и прочно связывают проволокой пружины капкана. Когда сжаты пружины дуг, то при постановке их в горизонтальное положение или сведении они должны вращаться свободно. Любое, пусть незначительное заедание в движении дуг нужно устранить, выяснив причину помехи. Дуги должны свободно вращаться и в шарнирном соединении. Как при попытках смещать их вдоль оси, так и в радиальном направлении (снизу вверх) должно ощущаться качание дуг (люфт) порядка 1 - 2 мм. Это избавит механизм от заеданий вследствие попадания в шарнир грязи или ржавления деталей.

Поломки пружин, хотя бы одной, часто также исключают возможность попадания зверя в капкан. Пружины капкана В61 № 7 должны иметь усилие сжатия (настораживания) в пределах 300 - 400 Н (30 - 40 кгс). Измеряется оно при сведении концов пружины до расстояния между ними 8 - 10 мм и должно быть приложено по центрам колец. Следует иметь в виду, что при сжатии пружин собранного капкана усилие прилагают ближе к месту сгиба пружины и оно требуется несколько большее. И слишком большое, и очень малое усилие, требуемое для сжатия, свидетельствует о некачественном изготовлении пружин. Такие пружины следует выбраковывать. Нелишне иметь в виду, что на заводе подлежат проверке: усилие настораживания, раствор - расстояние между концами свободной (снятой с капкана) пружины, которое для капкана В61 № 7 должно быть в пределах 1.50 ± 5 мм, и твердость стали, измеряемая в пределах 40 - 50 НРС (единица Роквелла). Контролируется и толщина материала, которая для пружины должна быть 3 мм, для дуг и основания - 4 мм. Отступление от любого из указанных пределов - брак и дает законное основание для предъявления претензий поставщику.

Наконец, причиной пролова может служить внешняя помеха движению дуг капкана. Это может быть посторонний предмет, попавший в зону их действия. Например, при установке капкана "на подрезку" - это палка или ветка, оказавшаяся под снегом сбоку от следа и не замеченная охотником. Пучок сухой травы с длинными стеблями, который прикрыл капкан, также может привести к его несработке, если этот пучок захватит кольцо пружины и затянет его между дугами вблизи шарнира. Поэтому при установке капканов надо быть предельно внимательным. Однако чаще работе капкана препятствует отвердевший или уплотнившийся слой маскирующих его предметов: смерзшийся снег, намокшая и ставшая слишком тяжелой засыпка самолова при установке его по чернотропу. Необходимо учитывать и эти моменты, поправляя установку капканов в зависимости от погодных условий. У капканов есть и конструктивные особенности, определяющие их большую или меньшую работоспособность в осложненных такими обстоятельствами условиях. Сила, взламывающая слой маскировки, передается на него дугами. Усилие, которое необходимо приложить к вершине дуги взведенного капкана, называют поэтому "взламывающим". У современных фабричных капканов приняты конструктивные меры к тому, чтобы это усилие было возможно большим. Если же приходится пользоваться сохранившимися старыми капканами фабричного или кустарного производства, тогда и на это надо будет обратить внимание. Для проверки взводят капкан и, привязав одну из дуг к основанию или крестовине так, чтобы она имела небольшую свободу перемещения, нажимают на противоположную дугу рукой. Нажимать надо до положения, когда поджатая пружина не займет горизонтального положения. При достаточном взламывающем усилии удерживать дугу в таком положении приходится с приложением хорошо ощутимого усилия. При замере с помощью динамометра (хотя бы простых пружинных хозяйственных весов) усилие должно быть, по крайней мере, близким к 20 Н или большим. Если оно меньше указанной величины или удерживается пальцем, то взламывающее усилие недостаточно. При использовании капканов с такими слабыми пружинами можно ждать частых проловов. Именно в этом недостаток ранее выпускавшихся производством капканов А № 5 и В № 7 "Волчий". Зверь нередко освобождается из них, вытянув слабо зажатую лапу или переломив кость и оборвав мягкие ткани (у капканщиков это называется "отмолом" лапы).

Рис. 16. Крепления капканов к потаску

Волчий капкан должен быть снабжен метровой цепью со штырем на конце, который при установке капкана вбивается в обрубок дерева (рис.16). Цепь крепят к капкану на вертлюге, чтобы она не закручивалась, когда волк будет передвигаться с капканом. При глубоком рыхлом снеге волок может быть и не обязательным, если только место установки капкана удалено от дорог. Вообще капкан, цепь и волок не должны быть слишком тяжелыми, так как если попавший волк не будет иметь возможность сколько-нибудь передвигаться, держа на весу ущемленную лапу, то он может прибегнуть к ее самоампутации.

Некоторые местные охотники за неимением специальных волчьих самоловов стараются применять лисьи капканы, выбирая из них достаточно, как им кажется, прочные. По обыкновению результаты бывают малоутешительными, и мне нередко приходилось слышать, что "попался волк, но и километра не прошел, как сбросил совсем новый, очень прочный капкан". Подобные случаи - следствия недооценки охотниками сил и возможностей волка.

Однажды мне пришлось преследовать волчицу-переярка, попавшуюся в капкан хорошей кустарной поделки. На капкане была укреплена толстая метровая цепь с дубовой колотушкой на конце. Масса этого самолова с цепью и колотушкой составляла около 6 кг. Волчица прошла с этим грузом больше 4 км, причем половину пути по глубокому снегу. Там, где она шла целиной, в снегу образовалась глубокая траншея, почти полностью скрывшая зверя. Всего три прыжка ей потребовалось, чтобы преодолеть трехметровый обрыв берега реки с нависшим на нем сугробом. При выходе на лесные дороги волчица брала лапу с капканом в зубы и так передвигалась, заливая кровью из пасти свой след. Почуяв преследование, зверь подался в густой ельник. Попытка взять его живым оказалась безуспешной, он был пристрелен. Снятый с волчицы капкан пришлось отправить в починку. На нем виднелись вмятины и полосы от зубов, дуги несколько погнулись, настораживающий механизм сорван. Только доброкачественность этого массивного самолора, сделанного из хорошо прокованной стали, позволила удержать разъярившегося зверя. После этого случая видел я перегрызенную волком пружину капкана серийного выпуска.

Подготовка капканов к постановке. Большинство охотников при установке капканов на волка считают важным устранить присущий им запах и нередко свои неудачи пытаются объяснить остротой волчьего чутья. Между тем в практике капканного промысла имеется немало примеров поимки волка в ржавые или даже плохо очищенные от заводской смазки капканы. Обычно такие случаи бывают в морозные дни, так как при температуре воздуха ниже минус 20 °С чутье у волка сильно притупляется. Опытные охотники-капканщики по обыкновению держат "в секрете" этот момент и поэтому ставят капканы на верный лаз лишь с наступлением сильных морозов, не утруждая себя в особо тщательной их подготовке. Начинающие охотники, перенимая опыт мастеров, как говорится, только на глаз, но не зная об этих особенностях звериного чутья, порой не могут понять, в чем дело, и меньше обращают внимание на соответствующую подготовку капканов. Более того, и к маскировке капканов такие охотники начинают подходить, как к второстепенному делу. Отсюда напрасные затраты труда и обычное разочарование от неудач, хотя сам охотник - причина настороженности волка.

Вот почему охотник, прежде чем поставить капкан на волка, должен хорошо усвоить важное наставление Н. А. Зворыкина:"Главным моментом обнаруживания волком капкана служит особая способность зрения волка замечать на снегу признаки всколыхнутой снежной пелены. Волки различают оттенки тонов снега, видят разницу световых отражений всколыхнутого слоя снега, совершенно прикрытого новым, от гладкой снежной скатерти. Прежде всего капканщик должен учесть поэтому способность зрения волка" [69, с. 111].

Приемы и подготовка капканов, техника установки их на волка изложены во многих брошюрах, посвященных описанию способов борьбы с этим хищником. Применительно к условиям лесных областей можно пользоваться соответствующими рекомендациями Б. Т. Семенова [186].

Подготовка капканов начинается с их очистки от ржавчины или от заводской смазки. Она производится тщательно: от ржавчины - наждаком, песком, тертым кирпичом; от мази - промывкой в кипящей воде со щелоком или золой.

После очистки капкана еще раз проверяются прочность крепления дуг и четкость работы настораживающего механизма. Последний должен быть хорошо отрегулирован. В частности, не следует добиваться излишней чувствительности насторожки, так как капкан может захлопнуться от тяжести снега. Вполне достаточно, если капкан будет срабатывать от падения спичечного коробка на полотно с высоты 60 - 70 см. К рамочным капканам полотно или симки прикрепляют перед их обработкой, если она не вызывает его нагревания. В противном случае полотно из чистой плотной ткани подшивают после обработки и натирают либо еловыми ветками, либо другими пахучими растениями, в зависимости от того, где будет ставиться капкан.

Очищенные и подготовленные капканы обрабатываются различными способами. При установке капканов в хвойном лесу и на его опушках их натирают еловой смолой. Для этого срезанные с дерева натеки смолы кладут на чистую тряпку, а затем натирают ею капкан, предварительно нагретый в протопленной русской печи, нагревать капкан нужно несильно, чтобы не отпустить пружины. Смола на нагретом капкане плавится и, застывая, покрывает его тонким, прочным слоем. Обработанный таким способом капкан становится словно лакированным, не ржавеет и приобретает легкий запах ели. Нужно только учесть, что такая обработка еловой смолой может не дать эффекта при установке его в крупных массивах сосняков: здесь лучше применять сосновую смолу.

При отсутствии смолы нагретые капканы натирают свежими еловыми или сосновыми ветками или применяют следующий способ обработки. Перед установкой капканов в лесу, где есть багульник, берут чистую деревянную бочку, наливают воду и в нее кладут ветки ели, сосны и багульника. Затем воду нагревают накаленными камнями, в бочку опускают капканы и плотно закрывают ее мешками ли какой-либо другой подходящей тканью. Когда вода остынет, капканы вынимают из бочки и просушивают перед печкой. При установке капканов в лиственных перелесках или на зарастающих вырубках их следует заваривать вышеуказанным способом с ветками можжевельника, черемухи и березы.

Если самоловы будут устанавливаться на полях, то для придачи им нужного запаха используют сено, полынь, мяту, поповник и другие пахучие растения. Следует иметь в виду, что такая кропотливая и тщательная обработка капканов, равно как и хранение их в соответствующих местах, - необходимое условие для успеха, если охотник намеревается зимой ловить волка в любую погоду, а тем более в летнее время. Поэтому в тех случаях, когда не представляется возможным как следует обрабатывать капканы, применять их надо только с наступлением морозов и обязательно убирать в случае продолжительной оттепели. Однако и при использовании капканов только в морозные дни все же необходимо убрать с них ржавчину или смазку. Также нелишне будет, хотя бы перед установкой, натереть самолов ветками ели, пихты, можжевельника, черемухи или какими-либо другими пахучими растениями, свойственными тому участку, где ставится капкан.

Мастер отлова волка капканами О. Жаров [64], рекомендуя удалять ржавчину химической обработкой веществами типа "антикор", считает, что для того, чтобы избавиться от металлических запахов ржавчины, лучше прогреть самолов в духовке или в русской печи 2 - 3 ч, а затем покрыть его слоем воска, гашеной извести или ледяной коркой, окуная в воду на морозе. По его мнению, наиболее простой и надежный способ обработки капканов - гашеной известью. Обработанный ею капкан практически не покрывается изморозью при длительном пребывании в толще снега и его можно настораживать на осторожных зверей голыми руками. Промысловик В. Юденков, освещая в № 12 "Охота и охотничье хозяйство" за 1983 г. свой опыт чистки капканов речным песком в специальном барабане (показывая его устройство), советует очищенный капкан смазывать затем несоленым жиром норки, лисицы или медведя. Магаданский же охотник Л. Курделяс [102], считая, что при таком способе полная чистка самолова достигается с трудом, рекомендует обрабатывать его в 10 %-ном растворе кислоты следующим образом. В раствор уксусной или щавелевой (обязательно органической) кислоты, приготовляемый в объеме 1 л на капкан, погружается нужное количество этих орудий. Емкость с ними ставится на огонь и кипятится в течение 1 - 1,5 ч, вследствие чего ржавчина с капканов отделяется в виде зеленого осадка. Очищенные таким образом капканы извлекаются из раствора, высушиваются и смазываются жиром. Описывая эти "рецепты" обработки капканов, надо заметить, что архангельский охотник-промысловик из Красноборского р-на М. Горочной, делясь своим опытом отлова волка и лисицы самоловами, написал в НИИ охотничьего хозяйства и звероводства, что для затайки капканов он пользовался только воском, натирал им горячий металл. С. А. Корытин (Охота и охотничье хозяйство, 1982, № 2) на основании изучения различных способов дезодорации капканов отмечал, что для осторожного зверя наиболее устрашающ в капкане его запах, но нельзя отдать предпочтение ни одному из известных способов его устранения. Опытный охотник выбирает тот или иной прием обработки капканов, в зависимости от конкретных возможностей, которые у него имеются, зная, однако, что капканы, которым придан запах окружающей растительности или животного жира, мочи, навоза, более уловисты, нежели обработанные совершенно посторонним для зверя запахом духов, одеколона и даже дыма. Смазывание капканов духами или одеколоном может быть эффективным лишь в период гона зверей или при настораживании в местах, изобилующих посторонними запахами.

Рис. 17. Приспособления для переноски и маскировки капканов: а-брезентовый мешок для капканов, подшитый потником; б - брезентовые рукавицы; в - лопатка для установки капкана; г - волчья лапа, прикрепленная резиновыми кольцами к черенку лопаты; д - лисий хвост; е - брезентовые мешки, надеваемые на валенки при на-сторожке капкана

При любом способе обработки капканов лучше производить ее в рукавицах и в дальнейшем уже не прикасаться к ним голыми руками. Готовые к применению капканы следует хранить и переносить в чистом мешке, берестяном кузове или драночной коробке. Чтобы капканы не пропахли потом или одеждой охотника, поверх куртки надевают просторный чистый халат, который нужно хранить в том же помещении, где и капканы. Поверх шерстяных или меховых варежек надевают холщовые рукавицы, предназначенные для работы с капканами. Оружие берут с собой либо в чехле, либо тщательно протертым от ружейного масла. Для установки и маскировки капканов охотник должен иметь лопатку, изготовленную из осины или березы, длиной 150 - 200 см, с толщиной черенка 3 - 4 см. Лопасть лопатки длиной 40 - 50 см, шириной 15 см выстругивается с изгибом и небольшим углублением (рис. 17).

Правила установки и маскировки капканов. В капканном промысле волка степень мастерства охотника определяется умением правильно выбрать место, наиболее часто посещаемое этим хищником, поставить и замаскировать здесь капкан так, чтобы зверь не только не мог бы его заметить, но и избежать. В большинстве случаев лучшее место для установки капканов - волчья тропа, особенно с выпадением глубокого снега, так как волки начинают пользоваться одними и теми же тропами. Установлено также, что звери восстанавливают тропы после снегопадов или метелей, они безошибочно находят свои старые, занесенные снегом следы и идут по ним точно след в след.

В лесной местности волчьи тропы чаще всего начинаются от проезжих лесных дорог. От них они тянутся либо от одной дороги до другой, либо к скотомогильнику или к обычному месту дневки в каком-нибудь глухом массиве леса. На бездорожных участках тропы прокладываются обычно по берегам рек, перелескам вдоль склонов глубоких оврагов или в их вершинах. В последние годы волчьи тропы стали появляться в местах зимовок лосей (в отстойниках), где они нередко ведут от одного зарезанного лося к другому. Тропы, проложенные от проезжих дорог, особенно проходные (по которым волк перемещается из одного охотничьего района в другой), многими опытными капканщиками считаются самым удобным местом для отлова зверя капканом. Правда, не искушенные в этом охотники устанавливают капканы прямо с дороги, и хотя это удобно, но далеко не всегда дает хорошие результаты. Если волк знаком с капканом, то он очень осторожно выходит на дорогу, и его тропа возле нее, как правило, разбивается на ряд тропок. Нередко особо осторожные волки сходят с дороги на тропу большим прыжком. Таким образом, поставленный у дороги капкан может долго простоять впустую. Чтобы избежать этого, нужно оставить капкан в том месте, где тропки начинают сходиться в одну.

Рис. 18. Установка капкана под след

Волк обычно ходит по тропе в одном направлении, поэтому подходить к ней следует из-за укрытия, расположенного со стороны ожидаемого прихода зверя. Сначала приближаются к тропе на 10 - 12 м, чтобы присмотреть около ее хорошее укрытие (густой куст, молодую поросль елок, большой пень и т. д.), которое заслонило бы от волчьих глаз следы охотника. Затем, сойдя с лыж, большими шагами, стараясь не задеть кустов и низко свесившихся веток деревьев, подходят к тропе около облюбованного укрытия. Когда ставят капкан из-за укрытия, следят за тем, чтобы не сбить с него снег, иней, мелкие сухие ветки, кору, которые могут предупредить волка об опасности. При установке капкана нельзя оставлять никаких следов на снегу и брать капкан голыми руками.

С наступлением устойчивого снегового покрова существуют два способа установки капканов - под след и в след.

Установка капкана под след. Этот способ хорош тем, что не ведет к нарушению целости волчьего следа и снегового покрова на звериной тропе. Но применять его можно только при глубоком слежавшемся снеге и холодной погоде, иначе из-за оседания снега вокруг капкана может образоваться выпуклость, заметив которую волк сворачивает с тропы. Способ заключается в следующем. Охотник, приблизившись к следу на 1 - 1,2 м, втыкает лопатку отвесно на 30-35 см в снег в 10 см от следа и, нажимая на черенок, делает суживающуюся книзу выемку, несколько большую, чем длина капкана. После этого лопастью лопатки через выемку под следом выдавливается ("подрезается") широкая и низкая ниша, дно которой должно иметь размеры немного больше площади капкана (рис.18). Потолок ниши ножом или с помощью лопатки осторожно соскабливается так, чтобы основание следа, находящегося над нишей, должно быть не толще 2 см в уплотненном снегу и 5 см в более рыхлом. Дно ниши утрамбовывается, а посредине его делается углубление с таким расчетом, чтобы оно оказалось под полотном капкана после его установки. (При установке капкана с тарелочной настрожкой углубление не делается, а настрожка подлаживается под след.)

Заряженный капкан устанавливают в нише под след с помощью лопатки, после чего выемку закрывают пластом снега, швы и неровности тщательно заглаживают лопаткой. Затем все следы установки окончательно маскируют под общий фон снегом из верхнего слоя, рассеиваемым с лопатки. Цепь с потаском маскируется так же тщательно, как и капкан. Вятские охотники капкан в нише прикрывают чистым листом белой бумаги, чтобы он не просвечивал, а ниша не резонировала.

Установка капкана в след. Этот способ установки практикуется по мелкому снегу, а также в конце зимы, когда под ярким солнцем верхний слой снега оседает и уплотняется. Охотник с предосторожностями подходит к волчьей тропе на длину лопатки и вырезает квадратный пласт снега с волчьим следом в центре. Размеры пласта должны быть немного больше площади капкана. Дно углубления слегка трамбуют нажимом лопатки с таким расчетом, чтобы после установки капкана под его полотном (или тарелочкой) была выемка. Заряженный капкан кладут на конец лопатки и осторожно устанавливают на место вырезанного пласта. Дуги капкана при всех случаях установки необходимо располагать вдоль тропы по ходу зверя. Если снег слежался, то вырезанный пласт со следом осторожно обтесывают ножом и накрывают им с лопатки капкан. После этого разрезы (швы) засыпают снегом и тщательно заглаживают.

Для окончательной маскировки нужно взять лопаткой верхний слой и с высоты 1 м легкими ударами ладони по черенку покрыть следы работы тонкой пеленой снега.

В рыхлом снегу маскировать капкан следует иначе. Сначала его засыпают с лопатки рассыпчатым снегом. В конце зимы снег для этого нужно брать из нижних слоев. Засыпав выемку с капканом вровень с поверхностью снега, ее слегка утрамбовывают нажимом лопатки и окончательно маскируют снежной пылью. Если снег не уплотнить, то он через некоторое время осядет, и образовавшаяся впадина будет выдавать место установки капкана. После маскировки над его центром восстанавливают след волка, что делается либо черенком лопатки, либо привязанным к ней заячьим пазанком или обрубком волчьей лапы.

При достаточно рыхлом снеге капканы с симками устанавливают способом "на след". В этом случае настороженный капкан накладывают сверху на отпечаток следа так, чтобы последний оказался в центре рамы, затем осторожно, пользуясь палочками или черенком лопаты, вдавливают его в снег. Симки после этого, врезаясь в снег, расположатся поперек отпечатка следа. Они не должны ложиться на его дно. Для того чтобы это сделать, придется подойти к месту установки капкана вплотную, так как он может сработать и от натяжения симок давлением снега снизу. Во избежание этого насторожку нужно будет удерживать, упираясь в нее палочкой или просто рукой. Поэтому очевиден недостаток такого способа - охотник неволько наследит у самого места установки капкана, и, следовательно, при его маскировке надо особо тщательно восстановить нарушенную поверхность снега.

Установка капкана в след и на след требует большого мастерства и более сложна, чем под след, поэтому особое внимание необходимо уделять умелому пользованию снегом при сокрытии самолова. В частности, очень важно учитывать цвет снега и структуру его на поверхности и в нижних слоях. Например, когда для окончательной маскировки неопытный охотник воспользуется слежавшимся снегом из нижних слоев, в то время как поверхность состоит из пушистого недавно выпавшего снега, на месте установки получится более темное, чем окружающий фон, пятно. Наоборот, когда капкан, установленный в снегу, уплотненном ветрами или лучами солнца, замаскирован снегом из нижнего слоя, то над капканом образуется яркое белое пятно. Ошибки в маскировке капканов особенно заметны ночью при луне. Случается, что днем даже в пасмурную погоду маскировка выглядит безукоризненной, но стоит взглянуть на нее при лунном свете, и сразу замечаешь место установки капкана.

Его выдают голубоватые тени, не заметные при дневном освещении неровности на снегу или совершенно иной цвет снега, маскирующего капкан.

Нельзя забывать и о необходимости тщательной заделки своих следов на том участке, который находится в поле зрения зверя, идущего по тропе к капкану. Свои следы лучше всего маскировать под естественные неровности снега.

Охотник должен постоянно помнить, что по мере усиления борьбы волк становится более осторожным и успешно избегает капканов, особенно при однообразии способов их маскировки. В связи с этим важно применять самоловы, учитывая местные особенности жизни хищников.

На проходных тропах в местах постоянных переходов рекомендуют различные варианты установки капканов, в зависимости от отношения зверя к следам человека. Например, на бездорожных участках, где охотнику порой приходится пересекать волчью тропу следами лыж, было установлено, что волк боится лыжни. Заметив ее, он начинает топтаться на одном месте. Затем уходит в сторону либо перепрыгивает через нее и, сделав несколько прыжков по целине, снова выходит на свои старые следы. Для установки капканов на такого волка необходимо перейти волчью тропу по прямой линии до какого-нибудь укрытия и уже стороной, пользуясь заслонами, подойти к тропе в 50 м от места ее пересечения лыжней. На этой же тропе, но с другой стороны от пересекающей ее лыжни также нужно насторожить капкан на случай, если волк пойдет в "пяту" своего следа.

На волка, боящегося лыжни, можно ставить самолов на следах в местах ее перехода. При этом учитывают следующую особенность: многие волки не перепрыгивают сразу лыжню, проложенную через тропу, а сходят со своего следа и некоторое время идут стороной вдоль лыжни, присматриваясь к ней. Нередко, прежде чем перескочить через лыжню, волк по нескольку раз подходит к ней в разных местах. Охотничья практика показывает, что при переходе лыжни во второй раз волк обязательно пойдет по своему старому следу, срезая углы (предварительные подходы к лыжне). Капкан ставят на тех следах, которых волк не минует при вторичном переходе лыжни.

В районах, где волка особенно пугает лыжня, можно с успехом ловить их капканом, обкладывая место залегания зверей на дневку следами лыж. В этом случае капкан настораживают на входном следу, который не пересекают - оставляют его и в качестве выходного. Лыжня вынудит поднявшегося с дневки зверя выйти к этим воротам, встать на свой след, и тогда он может угодить в капкан.

На волка, не боящегося лыжни, применяют два основных способа установки капканов: с лыжни на волчьей тропе и на самой лыжне. В первом случае самолов ставят примерно так же, как и с дороги. Охотник пересекает звериную тропу на лыжах и, сойдя с них, настораживает на тропе по обе стороны лыжни по одному капкану. Лучше ставить под шестой или седьмой след, так как, по мнению опытных охотников, с такого расстояния волк все внимание обращает на лыжню и не смотрит под ноги. Устанавливать капкан ближе нельзя. По некоторым наблюдениям, зверь, не дойдя примерно с метр до лыжни, останавливается, начинает осматривать тропу и может обнаружить ловушку или (чаще) сойти со своих следов и перейти лыжню рядом, минуя самолов.

На лыжне капкан ставят в том случае, если замечено, что волк стал пользоваться ею, как дорогой. В месте установки капкана делают суженную лыжню (в один след), а чтобы волк не перешагнул самолов, по обе стороны его на лыжню лопаткой кладут комки снега.

Не рекомендуется выбирать место для установки капкана на тропе, проходящей по склону оврага или берега реки. Волк, спускаясь со склона или поднимаясь по нему, держит голову близко от поверхности снега и скорее обнаружит охотничью хитрость. Кроме того, на склонах снег с капканов сметает ветром или, наоборот, они оказываются погруженными под сугробы.

Установка капканов на подходах к приваде. Практически везде, где постоянно живет волк, это наиболее распространенный способ применения капканов для их отлова. Для этого либо специально выкладывается привада, либо используются скотомогильники. В настоящее время некоторые охотники для установки капканов стали разыскивать растерзанных волками лосей, считая, что эти хищники подходят смелее к оставленной пище. Однако пока нельзя признать, что отлов волка у привад дает результаты, какие, казалось, можно было бы ожидать. Основная причина неудач заключается в том, что далеко не все охотники соблюдают правила установки капканов у привад.

В частности, обычно упорное желание поставить капканы как можно ближе к приваде или у самой привады и непонимание необходимости безукоризненно маскировать капканы, тщательно скрывать у привады следы своего пребывания. Несоблюдение последнего условия приводит к такому, ставшему уже распространенным явлению, когда волк, обнаруживший следы человека у остатков растерзанного лося, покидает его и загрызает нового. Замечается и такое поведение, когда волк начинает как бы сторожить недоеденную добычу и, если условия позволяют, по нескольку дней живет возле нее.

При установке капканов непосредственно у привады первый попавшийся волк надолго отбивает охоту остальных пользоваться ею. Нередко бывает и так, что вместо волка в самолов у привады попадают лисица, собака или птицы, расклевывающие падаль, причем последние если и не попадают, то сбивают с капканов маскирующий снег; обнаженный капкан, равно как и попадание в него какого-либо животного, приводит к тем же печальным результатам. Поэтому для того, чтобы успешнее ловить волка с помощью привады, необходимо руководствоваться следующими правилами. Во-первых, после выкладки привады и обнаружении ее волком нужно не торопиться с установкой капканов, а дать зверю время, чтобы он привык пользоваться ею. При осмотрах не подходить близко к приваде и не делать вокруг нее замкнутый лыжный след. С этой целью приваду нужно класть неподалеку от скрещивающихся дорог. Во-вторых, капканы следует ставить только вдали от привады на волчьих тропах, ведущих в ней, помня о том, что чем дальше от привады будет пойман волк, тем меньше это насторожит других и тем скорее они возобновят ее посещение.

В тех случаях, когда волк держится в одиночку, для его приваживания следует практиковать выкладку небольших приманок - тушек собак, кошек, поросят и других мелких домашних животных.

Их следует разбрасывать в лесу, по опушкам полян, в местах обычных волчьих переходов. Для того чтобы волк скорее нашел приманку, нужно привязать ее на длинную веревку и потаскать по лесным дорогам, по опушкам лесных массивов. Можно вместо самой тушки для прокладки к ней "пахучего следа" (потаска) использовать внутренности домашних животных или зайца, а также протухшую рыбу, помещая ее в редкую мешковину.

Молодые неопытные волки нередко идут по потаску и поедают приманку, как только ее найдут. На таких зверей капканы ставят и на "пахучем следу", и около приманки одновременно с выкладкой. Однако если охотник имеет дело с осторожным, опытным волком, то капканы нужно ставить только на волчьих следах. Такой волк, наткнувшийся на потаск, идет обычно в сторону от него и, найдя приманку, не решается брать ее сразу, а спустя некоторое время приходит вторично, придерживаясь своего старого следа.

Установка капканов около мочевых точек. Многим охотникам известна привычка волка, подобно собаке, мочиться в определенных местах на различные предметы, время от времени наведываясь к ним. Эти мочевые точки бывают на полях около больших камней, в лесу у межевых и квартальных столбов, у комля старых деревьев, растущих на перекрестке дорог и лесных тропинок, черепов лосей и домашнего скота, лежащих где-нибудь на поляне, на скате лесного оврага или полевой меже. Во многих случаях мочевые точки очень удобны для установки самоловов, и многие охотники предпочитают ставить здесь по 2 - 3 капкана на волка. Но вместе с тем многие охотники настораживают капканы непосредственно у этих "точек", чего, так же как и у привад, делать не следует. Лучше ставить капканы на подходах к мочевой точке, т. е. на следах волков, посещающих это место, чтобы поимкой одного зверя или неудачной маскировкой капкана не отвадить других. Мочевые точки можно создавать и искусственно. Для этого, по совету известного архангельского охотоведа Б. Т. Семенова, в снег вбивается столбик, который обрызгивается мочой из мочевого пузыря убитого волка или селедочным рассолом. Порой хороший результат в смысле привлечения волка к определенному пункту дает приманка, составленная по следующему рецепту: У убитого волка вырезают заметные, голубоватого Цвета анальные жировые железы, расположенные под кожей по обе стороны заднепроходного отверстия. Эти вырезки кладут в бутылку, куда добавляют мочу и желчь волка. На каждые 0,5 л смеси добавляется еще по 0,5 л глицерина, чтобы предохранить ее от порчи. Приготовленная смесь должна простоять 5 - 6 дней в комнатной температуре. Перед употреблением жидкость взбалтывается и разбрызгивается по снегу вокруг колышка, также смоченного ею. Если охотнику посчастливится в период гона добыть волчицу в течке, то аналогичное применение ее мочи также дает хорошие результаты.

В лесных областях, где ведутся большие лесозаготовки и на многие километры простираются лесовозные дороги, они нередко используются волком для перемещений. Случается, что неподалеку от такой дороги оказывается задранный волками лось. При подобном обстоятельстве волки зачастят ходить по дороге от места кормежки к местам дневок. Такую ситуацию охотник-капканщик не должен упускать. Лесовозная дорога послужит тогда весьма надежным местом для постановки капканов. Замечено, что волк смело ходит по лесовозным дорогам и не столь подозрителен на них к чужеродным для леса запахам. Важно также, что по этим дорогам только ездят, а не ходят и на больших участках они тянутся в одну колею. Капкан здесь можно ставить возле колеи, вырубая в затвердевшем снегу соответствующую ямку, но делать это следует в таком месте, где колея близко подходит к выступу сугроба или к пню, бревну или где на поворотах она вплотную подходит к стенке сугроба. Выступы подобного рода на лесовозной дороге волк, как правило, обнюхивает, завершая ритуал мочевой отметкой. Вот возле такого выступа надежно будет поставить капкан. Не повредит делу, если к месту, удобному для установки капкана, перенести вместе со снегом мочевую метку волка, замеченную на обочине дороги, где капкан как следует будет поставить трудно.

Вот так в 30 км от ближайшего населенного пункта, используя лесовозную дорогу, егерь опытного охот-хозяйства ВНИИОЗ Н. П. Корсаков зимой 1971/72 г. отловил капканами 5 волков из выводка в 7 особей. Звери повадились было ходить по этой дороге к задранному неподалеку лосю и, что любопытно, продолжали пользоваться ею после потери первого своего собрата - самого мелкого (20 кг) прибылого, сраженного в сумерках декабрьского дня выстрелом с автомашины, когда он, пропуская очередной лесовоз, уселся на придорожном сугробе...

После этого егерь начал с того, что поставил капканы по-обычному: на тропе, где волки, свернув с дороги, направлялись к своей жертве. За неделю в поставленные здесь капканы угодили две тоже мелкие волчицы - сестры застреленного зверя. И все! Тогда только охотник решился врубить капканы почти в метре от колеи лесовозной дороги и аккуратно перенести смерзшиеся на снегу мочевые отметины к тем выступам на обочине дороги, возле которых он поставил ловушки. Надо сказать, что предпочтение было отдано мысам сугробов на разъездах дорог, где, по его расчетам, уцелевшие волки должны бы справляться о своих пропавших сородичах. Так это и случилось: перенесенные мочевые точки сделали свое дело. Первой за проявленный интерес к такой "точке" поплатилась молодая волчица-переярок, готовившаяся обзавестись собственной семьей. Затем стальные "челюсти" капкана захлопнулись на ноге мудрого старого волка...

Тревога ли за пропавших членов семьи или какая другая причина, но через неделю после гибели матерого та же участь постигла и его верную спутницу волчицу, хитрость и осторожность которой долго обеспечивали существование крепкой волчьей семьи.

Своими страшными зубами волчица яростно вцепилась в капкан, да так, что вскоре лопнула первая стальная пружина. Остатками зубов она отжала вторую пружину и на глазах шофера проезжавшего лесовоза вырвалась на свободу. По глубокому рыхлому снегу далеко, правда, эта волчица не ушла: в тот же день она подпустила егеря на дальний выстрел из карабина... Лишь после гибели волчицы последний, седьмой волк перестал ходить по лесовозной дороге. Возможно виной тому был сам егерь. Заметив, что на дороге, где постоянно курсируют мощные лесовозы, волки не так осторожны при обнюхивании незнакомых предметов, он поторопился поставить капкан, не очищенный тщательно от заводской смазки. Зверь подошел к ловушке, но, почуяв ее, сошел с дороги, затем осторожно обошел место, где был замаскирован капкан, и, как бы подкравшись, ухитрился его оголить... Спустя пару недель этот волк появился у небольшой деревушки, где на скотном дворе с осени "дежурил" у падали капкан. Разгадать, где он поставлен, этот осторожный зверь на этот раз не сумел...

Охотники, практикующие охоту на волка облавой с флажками, по необходимости не без успеха используют капканы для отлова офлаженных зверей. Нередко такая необходимость возникает, когда волка обнаруживают случайно на дневке в удобном для оклада месте, и есть время подвезти флажки, но нет надежды оперативно собрать стрелков на облаву. В последние годы некоторые охотники, умеющие ловить волка в капканы, не стремятся приглашать коллег на облаву, чтобы не обременять себя лишней заботой, да и не делить при удаче положенную выручку за добытых зверей. Поэтому в лесных областях, где уже мало сохранилось деревень и нет теперь умелых сельских охотников, использование капканов для отлова офлаженного волка учащается.

Капканы в окладе ставят так же, как и на волчьих тропах, с соблюдением соответствующих приемов маскировки. Если время позволяет, то первый капкан устанавливают в день оклада на входном следу зверя или на тропе, когда их несколько. Место для капкана выбирают так, чтобы со следа зверя из глубины оклада просматривались флажки, а к самому следу можно было приблизиться скрытно. По обыкновению настораживание капканов в окладе становится возможным лишь на следующий день. Тогда с утра обходят всю линию флажков, чем неволько усиливают осторожность волка, и внимательно примечают, где он пытался выйти из оклада. Эти "толчки" зверя к флажкам подскажут, где нужно поставить капкан. Если волк очень осторожен, обнаружив флажки, близко к ним не подходит, то охотники заходят в оклад и в глубине его высматривают, где зверь набил тропы. На них, сообразуясь с поведением офлажнен-ного зверя, ставят капканы. Если и это не приносит успеха, то становятся на след волка и осторожно тропят его, направляя в то место, где расставлены ловушки. Преследуемый в окладе волк старается держать охотника "на слуху" и быстрее оказывается в капкане.

Во время моего участия на охоте на зафлаженную марте волчицу загонщик долго не мог выставить ее на стрелковую линию и запутался в следах. Тогда все решили, что зверь затаился под кухтой в куртине непролазного ельника. Услышав это, егерь охотхозяйства, где мы охотились, вдруг молча ушел в оклад. Вскоре там раздался выстрел...

Как потом выяснилось, в окладе находился растерзанный волками лось, близ которого в январе на волчьей тропе егерь поставил капканы. После этого и волчица, и бывший с ней в паре волк перестали пользоваться тропами, набитыми возле лося. Перед охотой обо всем этом егерь решил умолчать, но скрыть, как была убита волчица, ему не удалось...

Известно результативное применение капканов в окладе, когда 4 волка, зафлаженные егерем А. В. Вороновым в глухом Кильмезском р-не Кировской обл., 7 дней находились в роковом для них кругу флажков. За это время три из них в первые два дня угодили в капканы (первый - на входных следах в 15 м от линии флажков). Четвертый, крупный матерый волк, сторонясь попавшихся в капканы зверей, почти перестал перемещаться по окладу. Егерю пришлось снять флажки и уже с напарником буквально выжать его из крепи на чистую вырубку. Глубокий рыхлый снег не позволил этому хищнику избежать смертельной участи. Через несколько часов упорного преследования он стал трофеем охотников.

Волка, попавшего в капкан, лучше преследовать вдвоем. Зверь с капканом, как правило, вначале стремится выбраться на проезжую дорогу и по ней уйти от преследования. Загнанный в лес, где глубокий снег задерживает перемещение, волк с капканом нередко делает круг, выходит на лыжню и идет за охотником. При этой ситуации долго гонять волка опасно. Почуяв преследование, он может озлобиться и вырваться из капкана ценою любого увечья ноги. Поэтому один охотник должен идти по волчьим следам, а другой перехватывать волка, не давая ему выйти на лыжню или дорогу.

Добивать волка в капкане следует из ружья при первой удобной возможности. Убивать его ударом толстой палки по носу, как это делают некоторые охотники, вообще рискованно. При безвыходном положении зверь может броситься на человека и покусать.

Отлов волка капканами по чернотропу. В лесных областях охотники редко практикуют капканный отлов в бесснежную пору. Объясняется это трудностью разыскивания попавшегося в капкан зверя в трущобах крупных лесов. Однако известно, что при наличии хорошо притравленных по волку собак поиски его не составляют особого труда.

По чернотропу капкан лучше ставить возле логова волка на тех тропах и заброшенных дорогах, по которым он чаще всего приходит с охоты, при условии, что здесь не гоняют на выпас скот, имеется возможность предупредить ягодников и грибников или вообще запретить проход по закапканенным тропинкам и дорогам.

По моим наблюдениям, установка капканов на самом логове и тропах, набитых волчатами к водопою и игровым площадкам, далеко не всегда бывает результативна. Чаще дело кончается тем, что волчица, учуяв следы человека на логове, уводит выводок в другое место. Так, в Кировской обл. мне пришлось быть свидетелем, когда в августе на тропах в логове, где находилось 7 волчат, было обнаружено два капкана, настороженных деревенским пастухом. Более двух недель простояли здесь эти самоловы, но в них не угодил даже волчонок, хотя на тропах были заметны свежие следы.

В тех случаях, когда по чернотропу удается найти задранную волком скотину или лося, около них обязательно следует поставить 3 - 4 капкана ("букет"). Летом волк также не всегда приходит к остаткам добычи на следующую ночь, особенно если заметит, что около нее побывали люди, но чаще все же имеет обыкновение навещать ее через 2 - 3 дня.

На тропах и дорогах, по которым постоянно перемещаются волки, лучший способ применения капканов - "букетная" их установка вокруг мочевых точек и кормовых приманок. В этом случае хорошие результаты дает устройство искусственных мочевых точек. Следует отметить, что весьма полезно обрызгивать землю волчьей мочой или селедочным рассолом и при установке капканов на местах пиршества этих хищников.

При ловле волка по чернотропу нередко представляется возможность ставить капканы в воду в местах, где звери переходят речки вброд или заходят в мелкую воду для водопоя. Иногда для этого выкладывают приваду (на островке, отмели, специально сооруженных подмостках) так, чтобы подойти к ней зверь мог только вброд.

Вода отлично маскирует как сам капкан, так и следы охотников, тем более что к месту установки всегда стараются подходить вброд со стороны, а при возможности - подъезжают на лодке. Для постановки в воде наиболее подходят капканы с насторожкой, оборудованной симками.

По описанию Б.Т.Семенова [186], вот каким образом подобный отлов волка осуществляется охотниками Архангельской и других смежных областей. В ручей глубиной до 30 - 40 см, там, где берег обрывист и зарос кустарником, кладут тушу крупного домашнего животного. Противоположный берег должен быть низким, пологим с отмелью. Туша кладется спиной к обрывистому, а брюхом к пологому берегу. Около привады, со стороны брюха, на дно ручья ставят 2 - 3 капкана, к цепям которых привязаны камни или железные якоря. В мутной воде капкан не маскируют. В прозрачной их нужно замаскировать под общий фон дна нетолстым слоем песка, ила или утонувших листьев прошлогоднего листопада. Волк, найдя приваду, обычно подходит к ней наиболее удобным путем, вброд со стороны пологого берега и, стараясь по привычке добраться в первую очередь до брюха туши, попадает в капкан.

Начинающие охотники, чтобы не разыскивать летом попавшего в капкан волка, очень часто ставят по нескольку капканов, наглухо привязанных к вбитому заподлицо с поверхностью земли колу, в надежде, что зверь угодит в 2 или 3 из них.

Такая "мертвая" установка капканов допустима, но делать это нужно умело, иначе волк отгрызет лапу и уйдет. Во избежание этого прежде всего нельзя ставить капканы неподалеку друг от друга, ибо попавшийся зверь, пытаясь освободиться, рывком вытягивает цепь на всю длину и, катаясь по земле, захлопывает капканы спиной. Поэтому при "мертвой" установке капканов необходимо настораживать их по углам мысленно начерченного на земле треугольника - при трех капканах или квадрата - при четырех. Расстояние между капканами должно превышать длину цепи с капканом на 100 - 120 см, чтобы волк, попав в один капкан передней лапой, угодил в соседний не спиной, а задней или другой передней ногой.

Для отлова волчицы на тропах-лазах или потаске с использованием трупа волчонка нужно знать и соблюдать технику маскировки капканов по чернотропу. Заключается она в следующем: в почве при помощи ножа или саперной лопатки выкапывается ямка такой глубины, чтобы в нее вошли волок, цепь и заряженный капкан, причем последний не должен возвышаться над поверхностью земли. Выкопанная земля складывается в чистый, непахнущий мешок и относится подальше в сторону. При этом охотник так же, как и в зимнее время, должен заботиться о том, чтобы как можно меньше оставить следов своего пребывания у места установки капкана. Маскировка его производится под окружающий фон. При установке на лесных дорогах (зимниках) капкан следует засыпать сухим перетертым конским навозом, если по ним еще ездят на лошадях, и набросать сверху хвою, прошлогодние листья, другой имеющийся здесь мусор. На тропах среди хвойного леса для маскировки капкана лучше всего использовать муравейники или опавшую сухую хвою. Там, где нет растительности, капкан можно маскировать землей, которую после засыпки ямки тщательно разравнивают метелочкой из конского волоса или перьев и слегка обрызгивают водой, также поступают и при установке капканов на песке.

Отлов волков петлей. Тропа, набиваемая семьей волков на логовах или в глубокоснежье, с давних времен привлекала охотников к отлову на ней зверей простейшим самоловом - петлей. Трудности приобретения хороших капканов и сложность их применения вынуждали сельских охотников и даже неохотников использовать петли с надеждой, хотя бы как-то избавить леса от засилья волка. Тем не менее в прошлом петельный промысел этих хищников умело практиковался только в районах тундры и тайги, где почти каждый 10-й волк отлавливался петлей. В 1955 г. в 30 областях европейской части РСФСР доля волка, добытого капканами, составляла 20,6 %, петлями - 0,9 %. В Архангельской обл., где петля на волка успешно применялась уже в 40-х годах, надежной считалась сплетенная из 6 - 8 проволочек миллиметровой толщины [186]. Для изготовления такой петли расплетался трос, используемый для корабельной оснастки или железнодорожных семафоров, а за неимением его - трос, применяемый для сплотки плотов ("цинок"). С появлением в обиходе тонкого прочного металлического троса значение петли как орудия лова сильных свирепых хищников возросло. По сообщению Н.Ломоносова [111], в горно-лесной зоне Краснодарского края в 1984 г. петлями было отловлено более 30-волков, тогда как капканами- 17, отравлено ядами - 7, отстреляно на облавных охотах - 11, попутно при охоте на копытных - 39, добыто другими способами - 96. Промышленная вырубка вятской тайги повлекла широкое использование петли из троса для губительного отлова крупных диких зверей. Со временем этой петлей стали пользоваться некоторые егеря Кировской обл. специально для отлова волка. В Пермской обл. в 1987 г., по данным Главохоты РСФСР [206], из 81 волка, добытого самоловами, 28 отловили петлями. В этой области за совершенствованием отлова волка петлями следила госохот-инспекция.

Под руководством охотоведа инспекции В. Г. Неганова здесь разработана оригинальная конструкция петли на волка, состоящая из троса, стопора, защитных трубок и упора. В лучшем варианте материалом для нее служат: 4 - 6-метровый отрезок стального оцинкованного или нержавеющего троса (типов ЛК-0, Т.К.) диаметром 2,7 - 3,6 мм и трубки из нержавеющей стали типа Я1Т (10 - 12 Х 18 Н 10 Т). При использовании для петли других близких по техническим параметрам тросов бракуются лишь такие, в которых вплетены промасленные хлопчатобумажные нити, сильно осложняющие удаление запахов. Важной, но простой деталью петли является стопор, предназначенный для фиксации ее в затянутом положении. Он изготовляется из трубки длиной в 3 см с внутренним диаметром в 2,3 - 2,5 раза больше диаметра троса и толщиной стенки в 1 - 1,5 мм (рис. 19). Для удержания (упора) петли в стопорном устройстве на конец троса наклёпывается гайка.

Рис. 19. Стопорные устройства на петле: а - замок для петли на волка конструкции В. Г. Кривошеева; б - узел на петле из капронового шнура; в - стопорное устройство петли конструкции В. Г. Неганова; г - схема установки петли

Самолов с подобным устройством стопора не умерщвляет поймавшегося зверя, тогда как без стопора волк так крепко затягивает петлю, что снять ее с трупа, не перерубив трос, не всегда удается. Это обстоятельство усложняет использование петель, особенно зимой при невозможности вывезти или вынести застывшего в петле тяжелого зверя. Однако на петле со стопором обязательны защитные трубки, исключающие перегрызание троса волком. Для этой цели применяют трубки длиной 80 - 100 мм с внутренним диаметром 10 - 12 мм и толщиной стенки 1 мм. Свободно скользящие по тросу трубки насаживают на петлю с расчетом, чтобы общая длина их составляла 70 - 100 см. Свободный конец троса заделывают петелькой, для чего необходима обжимная трубка длиной 20 - 25 мм. Петелька упрощает жесткое крепление самолова за ствол дерева или к потаску.

В южных районах с относительно мягкой зимой для фиксации петли в затянутом положении пользуются различными узлами или замками. В Краснодарском крае охотником В. Г. Кривошеевым разработан надежный в эксплуатации очень простой замок оригинальной конструкции. Размеры его зависят от сечения троса, используемого для петли. Масса петли пермской конструкции - 300 - 400 г. В свернутом виде она удобна для переноски, что позволяет охотнику выходить на установку самоловов на волка, имея в заплечном мешке 20 - 25 петель. В Пермской обл. по инициативе В. Г. Неганова испытаны первые петли, изготовленные из капронового шнура с окраской, подбираемой так, чтобы его можно было легко замаскировать среди растительности или тех предметов, где устанавливается петля. На капроновой петле стопорное устройство заключается в специальном узле, который вяжется из той же петли (см. рис. 19). Однако на петле из капрона главное значение приобретают защитные металлические трубки длиной 40 - 60 см с диаметром 25 - 40 мм. Тем не менее капроновыми петлями уже было поймано в области около десятка волков. Весьма удобны они для отлова волчат на логовах.

Петли на волка, изготовленные из любого материала, так же тщательно, как и капканы, очищают от технических смазок и грязи и обрабатывают соответствующими пахучими веществами. Для насторажива-ния петель используют обычные хлопчатобумажные нитки (№ 10, 20), которыми петлю растягивают и навешивают на то, что находится или растет возле волчьей тропы, или на специально подставленные жердочки. Размер и форма петли зависят от места ее установки, но она должна быть несколько шире волчьей тропы и имеет форму эллипса.

При подвешивании петли на тропе следят за тем, чтобы нижний ее обод находился на 15-20 см ниже уровня головы волка средних размеров, помня о том, что при спокойном движении по тропам, а также в гору или под гору эти звери чаще идут с опущенной головой, хотя обычно они ее держат почти на линии спины. Петля на шее волка чаще захлестывается тогда, когда ее нижняя часть расположена на высоте 40-45 см.

Крепится петля к дереву на уровне поднятых рук, с тем расчетом, чтобы при первом рывке защитные трубки, удерживаемые в верхнем положении нитками, сразу по тросу скатились к шее зверя. В тех случаях, когда не надеются на прочность петли или на ней нет защитных трубок, ее крепят к "потаску" (подставленному бревну, поваленному дереву и т.п.), который волк был в силах передвигать, но не смог бы утащить далеко.

В горно-лесных районах петли на волка настораживают в местах "прижимов" (где зверь ходит по скальным тропам и карнизам), постоянного перехода через реку и на набитой волчьей тропе. Охотники Архангельской обл. первыми своими петлями отлавливали волка и на их проходных тропах, и на подходах к приваде, выкладываемой среди густого кустарника, в ветвях которого петля укреплялась и маскировалась и вокруг которой после ее установки разбрасывались кусочки мяса. В условиях вятской тайги, так же как и Камского Предуралья, с наступлением глубокоснежья надежное место для постановки петель - тропы к задранному волками лосю, к скотомогильникам и привадам, специально выкладываемым в подходящем для ловли петлей месте.

При обнаружении задранного волками лося типична картина, когда звери, растаскивая его труп, набивают вокруг сетку троп. Более того, на этих тропах они, как правило, передвигаются смело. В таком случае петли следует ставить на всех волчьих тропах в расчете и на охотничью удачу. В частности, одна из них известна из пермской практики, когда из семьи волков в петли на тропах у лося сразу попалось три зверя.

Мастер самоловного промысла охотник-волчатник Д. П. Евдокимов, отловивший за небольшой срок 30 волков (из них 28 - петлями), считает, что наиболее подходящее место для настораживания петли у мочевых точек этих хищников, выявление которых на известных волчьих переходах обеспечивает успех [221].

По чернотропу петля с наибольшей результативностью может быть использована при настораживании ее в волчьем логове на тропах, ведущих к водопою зверей. Вместе с тем на логовах не оставляют без внимания и тропы, по которым ходят на охоту матерые звери. На них уловистость самоловов, настороженных на матерых, возрастает, если с логова забирают щенков.

Место для постановки петли на волчьей тропе следует выбирать там, где она проложена: в густом подросте хвойных деревьев, плотных зарослях кустарников или между завалами деревьев; здесь зверь не столь подозрителен к незнакомым предметам. И лишь там, где зарослей и завалов нет, ищут, где тропа проходит возле столба, прочно вбитого кола или одиночного дерева. К ним и привязывают петлю, используя подручный или заранее заготовленный материал, на чем ее можно было бы растянуть. Однако даже крепи и завалы не исключают необходимости тщательно маскировать петлю и подходы к тропе, как это делается при настораживании капканов. Поэтому при постановке петли больше приходится опасаться предметов, которые могут оставить возле нее какой-либо новый запах. Зная об этом, опытные охотники, насстораживая петлевой самолов, не уносят его с места крепления, чтобы при последующем использовании меньше было заботы по удалению у ловушки запахов.

При использовании петель для отлова волка следует знать и о том, что практически бесполезно ставить на тропе несколько самоловов, так как первый стайный волк, попавшийся в петлю, вызовет испуг у остальных членов стаи и они в панике или спокойно пойдут в обратную сторону. Нежелательно также часто переставлять петли, полагая, что место, где они насторожены, выбрано неудачно. У пермских охотников засвидетельствованы случаи, когда волк ловился петлей, простоявшей на тропе более месяца.

Остается в силе и то обстоятельство, что ориентация охотника на уловистость петли вскоре приводит к снижению эффективности ее как орудия лова. Поэтому лучшие результаты достигаются, когда умело чередуются приемы добычи этих хищников и капканом, и петлей.

Использование петель исключается в охотугодьях, когда есть реальная опасность попадания в самолов охотничьих собак, кабанов, медведей и других животных. Однако и там, где такой опасности нет, настораживание петель на волка может допускаться определенным лицом при соответствующем контроле и лишь на логове этих зверей, на обособленных волчьих тропах в период глубоснежья, а также в окладе при зимней охоте с флажками и на вабу.