Гон-музыка

Охота с гончими по зайцу - наиболее распространенная среди наших русских охот. Она трудна и утомительна, увлекательна и красива. Успех ее зависит от самых различных причин: от количества зверя и качества гончих, от погоды и от опыта охотника; но в итоге успех все же решает собака. Гончая, без пользы тявкающая и копающаяся на жировке, часто "скалывающаяся" и бросающая зайца на первом или втором круге, только раздражает охотника и лишает охоту ее обаяния и смысла. Конечно, можно и из-под такой собаки взять зайца, но это никогда не дает того удовлетворения, которое получаешь от настоящего, длительного и азартного, гона.

От собаки необходимо требовать прежде всего острого чутья и вязкости (настойчивости). Паратость (быстрота) в преследовании зверя не является необходимым и первостепенным качеством собаки: под паратой гончей заяц идет очень резво и на больших кругах. "Пешие" же гончие гонят гораздо спокойнее: заяц часто приостанавливается, прислушивается и легче попадает под выстрел. Звонкий голос собаки тоже своеобразно украшает охоту.

Хорошие гончие обычно с одинаковым азартом гонят и русака и беляка.

Русак и беляк - наиболее распространенные виды зайцев в нашей среднерусской полосе - хорошо знакомы каждому охотнику; они довольно резко различаются между собой и по месту обитания, и по образу жизни, и по ряду биологических особенностей. Беляк - лесной житель, он водится в самых разнообразных лесах, предпочитая, однако, такие, где есть сечи, зарастающие летом густой и высокой травой, болота с осокой, ельники и, главное, молодые осинники, корой которых он охотно питается осенью и зимой.

Русак живет в открытых местах (в поле, степи, заливных лугах) и, совершенно избегая глухого леса, заходит лишь в полевые перелески и фруктовые сады, принося им иногда значительный вред (обгладывает кору).

Беляк к зиме целиком оправдывает свое название - становится совсем под цвет снега, только на кончиках ушей сохраняется невыцветающая черная оторочка. Русак и зимой остается серебристо-серым, чуть желтоватым на груди и брюхе; вдоль его спины прокинут красивый "кушак" в смуглом, янтарном и розоватом накрапе.

Беляк несколько меньше и легче русака. Различно и питание этих зайцев.

Беляк питается летом травой, осокой, древесными листьями, веточками черники и иногда грибами - "оленьими трюфелями"; зимой он довольствуется древесной корой. Русак летом ест полевые травы и хлебные злаки, зимой - озимые всходы (откапывая их в снегу), остатки овощей на огородах, сено на гумнах и т. п.

Форма лап беляка и русака также заметно отличается одна от другой. Лапа беляка более широка в пальцах, и след ее на снегу напоминает маленькую чашу; при широкой лапе беляк меньше вязнет и легче движется по самому глубокому и рыхлому снегу. Лапы русака, особенно передние, по выражению С. Т. Аксакова, "поменьше и поуютнее", задние, по определению Н. А. Зворыкина, похожи на пружинистые рычаги. След русака мельче и изящнее по своим очертаниям.

Одним из существеннейших отличий беляка и русака служит и хвост (цветок). Русачий хвост - уже и длиннее; он имеет сверху резко-черную полоску, одинаковую и летом и зимой. У беляка этой полоски нет.

Зайцы чрезвычайно плодовиты; зайчихи приносят зайчат дважды и трижды в год (от трех до шести зайчат каждый раз). Зайчат первого (мартовского) помета охотники называют "настовиками", второго - "колосовиками", последнего - "листопадниками". Количество новорожденных зайчат в выводке у русака составляет в среднем за год от двух до пяти, а у беляка - от двух до шести.

Зайцы со всех сторон окружены врагами, за ними непрерывно охотятся волк и рысь, лисица и ястреб (тетеревятник), филин и сова. Однако общераспространенное мнение о крайней трусости зайца преувеличено и неточно, оно не подтверждается строго проверенными научными данными. Ведь почти любой зверь, поднятый собаками, уходит наутек; даже рысь панически спасается бегством от смычка гончих. Охотники не раз наблюдали случаи, когда зайчиха ожесточенно защищает зайчат. Заяц, попавший в безвыходное положение, как отмечает А. И. Калниньш, "часто не обнаруживает ни малейшей растерянности - этого первого признака страха".

Охота с гончими (по областям) разрешается примерно с половины октября - начала ноября. В это время листопад заканчивается, наступают сырые и прохладные дни - собака полностью владеет чутьем и гораздо дольше не выбивается из сил.

Сыроватая, не пересыщенная дождями земля и возможно полная тишина в воздухе - самые лучшие условия для охоты с гончими. Мороз, выстудивший землю до крепости камня, притупляет ощутимость звериного следа. Сильный ветер приглушает гон даже на близком расстоянии: невозможно следить за его направлением, невозможно выбрать верный лаз. Дождь заливает заячьи следы, гололедица обивает лапы гончим. И только тихая, мягкая, влажная погода помогает перечувствовать всю красоту охоты: гон слышен далеко во всех своих переливах, ход зайца определяется с достаточной точностью.

На охоте с гончими приходится совершать длительные переходы и перебежки, накликать и подбадривать собаку голосом и, пока она не взбудит зайца, постоянно помогать ей, "вытаптывая" наиболее глухие места. Как только заяц поднят, всякий крик и шум, естественно, прекращается. Перебегать иногда необходимо - от этого в известных случаях зависит возможность выстрела, - но при беге не надо излишне шуметь, чтобы не "оттопать" зайца.

Вообще же излишняя непоседливость на охоте с гончими, безусловно, вредна. Заяц имеет свои определенные повадки. Он почти всегда возвращается, например, к своей лежке, а делая круги, неоднократно проходит одними и теми же местами. Но во время листопада заяц далеко не всегда идет более или менее правильными кругами: он избегает березового леса (его тревожит шум листьев), в овражистых лесах придерживается склонов оврагов. Выбор лаза определяется больше всего окружающей обстановкой. Удобнее всего становиться на дорогах, на просеках, в редколесье, на окраинах сеч, на небольших полянах среди густого леса.

Заяц не боится воды. Перехватывая как-то зайца из-под собаки, я вышел к довольно широкому болоту в лесной долине с осокорем и бочагами. Собака, однако, вела именно сюда, в болото. Скоро показался заяц. Он пошел не краем болота, а серединой, осокорем. Достигнув большого бочага, заяц, не прекращая бега, ловко прыгнул в воду, быстро поплыл торопливо загребая передними лапами, а потом, отряхнувшись, зачастил мочажиной. Оттуда после выстрела я и вытащил его за уши.

В некоторых случаях заяц очень ловко выбирает свои переходы. Однажды беляк, поднятый собакой невдалеке от реки, быстро оказался на другом берегу. Пришлось идти за несколько километров, где был мост. Но, пока я дошел до моста, заяц снова перемахнул на этот берег. Сделав круг, он опять ушел за реку. Река тут была довольно широка, а берега круты. Я стал искать заячий переход и, наконец, нашел его: это была шаткая бревенчатая переправа в неожиданно узком месте реки. Она была устроена, очевидно, косцами или грибниками. Берег был здесь более или менее пологий. Гон терялся в лесу, но я ждал уверенно: собака не могла ни сколоться, ни бросить зайца. И я дождался: заяц, уже совершенно белый, будто слепленный из снега, резво покатил берегом, вынесся на мостик и, сбитый выстрелом, шлепнулся в реку. Я обсушил его у костра.

Трудность и утомительность охоты на зайцев-беляков вполне вознаграждается тем веселым подъемом, в котором она непрерывно держит охотника. Всегда с большим нетерпением ждешь вспышки гона, с чисто спортивным чувством "перенимаешь" зайца, глубоко огорчаешься от промаха и от всей души, по-детски, радуешься после удачного выстрела. Неутомимый гон и призывы рога в осеннем лесу воспринимаются как прекрасная музыка.

Каждый вид охоты имеет свою неповторимую прелесть. Охота на беляков вплотную сближает охотника с жизнью леса, дает почувствовать гон во всей его страстности и силе. Охота на русаков радует широтой и простором полей, предоставляет возможности для наблюдения за повадками зайца во время гона. Охотник, в особенности если он вооружен биноклем, зачастую может подолгу следить за ходом русака по овражкам и пашням, по окрайкам перелесков и болот, по жнивьям, бороздам и межам. Возможный лаз зайца определяется на этой охоте как слухом, так и зрением: охотник то и дело видит вдалеке зайца и собак, иногда почти не слыша гона из-за расстояния или из-за ветра.

Русак, в особенности старый, опытный, делает очень большие круги, любит путать гончих на перетоптанных стадом местах, уходит на деревенские гумна, в сады и т. п. Для охоты за русаками нужны чутьистые, вязкие и паратые гончие, которые сравнительно быстро выматывают зайца, заставляя его переходить на малые круги.

Охота на русаков по чернотропу особенно хороша в дни, когда земля влажна и крепка, но еще не тронута морозом, а поля, лежащие в голубоватой мгле, как бы очарованы тишиной. Весело в такие дни слушать где-нибудь на опушке перелеска то наплывающий, то отдаляющийся гон, весело заметить вдалеке на жнивьях темную подвижную точку - зайца, который, все вырастая и удлиняясь, стелется по черной, глянцевитой борозде навстречу выстрелу...

Но эта охота зачастую очень и очень утомительна: русак уводит собак далеко, гон и направление теряются, и приходится делать длительные переходы, во время которых случается перелезать через топкие болота и одолевать размокшие пашни.

Для стрельбы зайцев употребляется чаще всего дробь № 3; позже, зимою, - покрупнее.

Мне пришлось держать и слышать поистине замечательных гончих. Особенно памятна Будишка, рослая и статная выжловка из породы "арлекинов" - с узорными, будто ожерелье, пятнами на шее.

Вязкая и паратая, Будишка обладала редким чутьем, неутомимостью и страстностью. Единственным, да и то относительным, недостатком ее была дикость, нелюдимость и злобность. При встречах с другими охотниками ее необходимо было брать на сворку. Когда кто-либо из знакомых охотников убивал зайца из-под ее гона, то он не мог взять зверька: злобная собака "задерживала" охотника.

Вязкость ее была изумительна: Будишка могла гонять от зари до зари. Иногда она действительно висела на хвосте у зайца, который, выбившись из сил, "шел пешком" с каким-то глухим сопеньем. Если вымотавшийся заяц начинал непрерывно залегать, Будишка, случалось, брала его без выстрела...

Мне иногда приходилось охотиться с Будишкой по два-три дня, и никогда не замечалось в ней усталости и утомления: все та же вязкость, тот же свободный полаз.

Я уходил на охоту рано и в лесу встречал рассвет. Лес становился еще праздничнее и наряднее от поднимающегося солнца; по вершинам пробегали розовые и гранатовые пятна.

Будишка в поиске никогда не показывалась на глаза, хотя держалась и не слишком далеко. Поиск у нее был широкий, быстрый и, самое главное, внимательный и настойчивый. Попав на заячью жировку, она "распутывала" ее терпеливо и молчаливо и, только взбудив зайца, подавала голос. Я окликал ее коротким порсканьем или отрывистым зовом рога.

Неутомимо продирался я сквозь плетеную сеть осинников, от края до края перетаптывал еловые заросли, с удовольствием шагал по лесным потным болотам, по их мягким и упругим мхам, подобным плюшевой настилке. На сечах перелезал чуть ли не через каждую кучу хвороста, в бору интересовался каждым поваленным деревом, каждой зарослью увядших папоротников; повсюду была возможность вытурить зайца.

Изредка где-нибудь на поляне я отдыхал, выбирая особенно удобный пень (есть такие широкие, низкие и овальные пни со спинкой), смотрел и не мог насмотреться на расцвеченный лес, на синеву чистого, чуточку ледяного, неба...

Бывало, что я сам выпугивал зайца - обычно в непролазной чаще, и тогда Будишка, быстро являвшаяся на мой зов, заливалась отчаянным плачем. Но, конечно, чаще поднимала зайца Будишка, и в лесу возникал, нарастал и усиливался уверенный ее гон, бросавший меня в жар и в холод.

Я знал в этих лесах, исхоженных с четырнадцати лет, все дороги и тропы, все просеки и перелазы, и это очень помогало определять направление заячьих кругов.

Старые, стреляные зайцы делали круги нередко чуть ли не в несколько километров; круги молодых были, конечно, более короткими, что ускоряло и уточняло выбор наиболее удобного заячьего лаза.

Хорошо помнится синий и тихий, но очень холодный день. Заяц, взбуженный утром на озими, увел собаку на реку Тезу, потом в приволжский Елабужский лес. Я остановился на широкой дороге, делившей лес на две ровные, могучие, раззолоченные стены.

В этих широких дорогах, пролегающих сквозь глухие леса, есть совершенно особенное очарование. Летом дороги зарастают по краям травами и цветами, зимой тонут в высоких и чистых снегах. Теперь дорога казалась заброшенной и одинокой, хотя на ней и виднелись недавние следы колес. Подсохшая грязь темнела, как барсучья шкура, дождевая вода в колеях светилась от палых листьев. Было видно очень далеко и вправо и влево: дорога тянулась ровно, без изгибов. В необычайной тишине все время раздавался гон Будишки. Постепенно он стал различаться все отчетливее: собака гнала уверенно, без единой перемолчки. Я перебежал вперед, приготовился к выстрелу.

В лесу, еще далеко, мелькнул крупный выбелившийся заяц. Он тут же скрылся в кустах, только его уши, как бы заштрихованные углем, то увеличивались, то уменьшались в сухой, желтой траве. Заяц выскочил на дорогу сильным, гибким броском. Я выстрелил вполуугон - и беляк, заколесив, во всю длину растянулся на дороге. Не сходя с места, я заложил новый патрон и пошел к зайцу - до него было около шестидесяти шагов. Вслед за выстрелом вымахнула собака, стала слизывать теплую заячью кровь.

Я подвязал зайца на ремень, взял собаку на поводок, нашел невдалеке, в овражке, чистый, прозрачный ручей - и расположился на привал, растеплил звонкий костер, над которым быстро стал закипать смоленый чайник.

День сиял незабудковым небом. От костра веяло как бы душистым теплом, от земли - душистой прохладой и свежестью, и во всем этом было простое, тихое и легкое счастье охотничьего, скитальческого дня.

С гончими успешно охотятся и на лисиц (охота разрешается чаще всего с ноября), однако далеко не все собаки гонят лисицу с той же вязкостью, как зайца. И наоборот: некоторые гончие, вовсе равнодушные к зайцу, отлично работают по лисице; они называются красногонами.

Охота с гончими на лисицу имеет много общего с охотой на беляка. Но на охоте по лисице нужны крайняя осмотрительность и осторожность: "патрикеевна" более чутка, пуглива и хитра. Лисица, если сразу не "понорится", идет, как и заяц, кругами, которые вначале не бывают особенно широкими. Только после того как лисица пересечет след охотника, и особенно после неудачных выстрелов, она делает более просторные круги, а иногда и вовсе уходит наутек, не придерживаясь какого-либо определенного направления. Лисица избегает крупных хвойных лесов, предпочитая небольшие смешанные леса вблизи полей. Лучше всего перехватывать ее во время гона в овражках, на сечах, в березовых и осиновых зарослях, где есть потаенные дорожки, на опушках и в лощинах.

В особенности хороша охота на лисицу со стаей гончих, когда звучные, разнотонные голоса собак сливаются в страстном и мелодичном вопле - подлинный марш охоты! - и лисица с бесшумной быстротой и легкостью мчится навстречу выстрелу...