На тяге (И. С. Соколов-Микитов)

Кто из охотников, любящих живую природу, не знает этой поэтической русской охоты!

Чудесен вечер в весеннем лесу. Над головой охотника на золоте неба четко чеканится тончайшее кружево березовых веток, унизанных почками, готовыми раз вернуться. На голых вершинах берез, как бы состязаясь между собою, заливаются прилетные гости-дрозды. Сорвавшись с болотца поднялся стрелой, заиграл в небе "баранчик" - бекас.

Тихо опускается над лесной опушкой вечер. Положив на колени ружье, чутко прислушивается охотник к бесчисленным лесным голосам. Все голосистее, все звончее заливаются весенние гости - дрозды. Выше и выше поднимается в небо "баранчик".

Прелым листом, прошлогодней мертвой травой, багульником, мохом пахнет земля. В прозрачных лужах проснулись, тихо "турлычат" лягушки. Кажется, из самой земли выходит неумолкаемый таинственный звук. Вот на закачавшуюся ветку присел, близко засвистел рябчик.

Озаряя стволы берез, за рекой садится пылающий шар солнца. Высоко в небе тают прозрачные, как бы раскаленные облачка. И еще страстнее, еще голосистее заливаются неугомонные дрозды.

Пара чирков-свистунков, разрезая вечерний воздух, проносится над головой. Не успеешь поднять ружье - уж скрылись, проскользнув над кружевными макушками, исчезли из глаз быстрые птицы.

Странный шум раздается в ольховых куста за поляной. Это сорвался, пролетел над деревьями краснобровый, одетый в черные доспехи тетерев-косач. И уж слышится на поляне его боевой клич: "Чуфшш!.. Чуфшш!.."

Бывают весной особенно прелестные вечера. На прогретых солнцем полянках, точно из раскрывшейся пазухи, поднимается, обдает охотника теплое дыхание земли. Этим живым, теплым дыханием дышит после долгого зимнего сна земля.

В такие теплые и тихие вечера тяга обычно начинается рано. Еще не погасли вершины берез, а охотник уж слышит знакомый волнующий звук. Из множества других лесных звуков отчетливо выделяет он тихое "хорканье", быстрое "цвирканье" приближающейся птицы.

Освещенный лучами закатного солнца, неторопливо забирая крылами, тянет над опушкой первый вальдшнеп.

В самом облике лесного кулика есть что-то прелестное. Необыкновенно легок, изящен и бесшумен его полет. Прекрасны большие темные глаза. На длинный клинок шпаги похож тонкий клюв.

Упавшего после удачного выстрела вальдшнепа иногда трудно найти - так сливается с раскраской прелой листвы лесное его оперение. Нужно иметь зоркий глаз, приметливость бывалого стрелка, чтобы безошибочно и быстро обнаружить подстреленную птицу, упавшую за деревьями в кустах. Много времени тратят неопытные охотники на розыски своей добычи, много пропускают в эти досадные минуты безнаказанно пролетающих над головой других вальдшнепов...

Беляк

До самой темноты продолжается вечерняя тяга. Нужно уметь безошибочно выбирать место, находить и чувствовать "трассу" пролета птиц. У каждого бывалого охотника непременно есть любимые, заветные места. С открытием сезона спешит такой охотник на излюбленное свое местечко, нередко скрываемое даже от близких друзей.

Стрельба на тяге у большинства охотников не считается особенно трудной. Не всегда такое мнение справедливо. В особо ветреные и холодные дни вальдшнепы тянут быстро, высоко и капризно. Подстрелить птицу в такие дни удается не всякому стрелку.

Для жадного, лишенного поэтического чувства стрелка, успехи свои оценивающего количеством и весом трофеев, охота на тяге, разумеется, большого интереса не представляет. Но особенное чувство испытывает весной чуткий и наблюдательный охотник. На весенней тяге получает он поэтическое наслаждение- свои тончайшие тайны доверчиво раскрывает перед ним лесная природа.