Без ружья

Золотые и синие птицы Александра Белашева (В. Есаулов)

Три совы

Разговор начался неожиданно:

- Как, по-вашему, какой у журавля хвост?

- Ну как какой - из перьев.

- Что из перьев - это понятно, а вот из каких перьев? Из коротких или из длинных, как у петуха?

Я всерьез задумался. Вот ведь незадача, - действительно, у стоящего журавля позади виднеется хвост совершенно петушиного вида. Ну а в полете-то его нет. Это я совершенно точно помню, хвост у него короткий и словно обрезанный.

Задавший вопрос скульптор Александр Белашев довольно рассмеялся:

- Вот к чему приводит изучение животных только в зоопарке и по фотографии. Не вы первый затрудняетесь с ответом. Чтобы четко представить себе устройство этого проклятого хвоста, надо обязательно видеть, как журавль расправляет крылья, как он садится или взлетает.

Конечно, собственно журавлиный хвост невелик, но крылья огромны. Их перья в сложенном виде и свисают у стоящего журавля, создавая эту петушиную видимость.

Я когда-то танец журавлей видел на болоте, тогда-то и понял всю эту механику.

Вот полюбуйтесь! - Белашев вытащил детскую книжку. На иллюстрации был изображен танец журавлей. Все они стояли, расправив крылья, и у всех виднелись черные петушиные хвосты.

И знаете, в десятке книжек эта же ошибка! А то еще недавно на выставке вполне почтенный скульптор принес изваяние бобра с рыбой в зубах. Говорю ему, что не ест бобр рыбу, а он мне: "Как не ест, а зачем же тогда плотины строит?"

Мы посмеялись, хотя история, если вдуматься, не была смешной.

Наше время с такой готовностью подсовывает художнику-анималисту ценнейшие на первый взгляд материалы в виде документальных фотографий, кино- и телефильмов, что немыслимо бывает их не использовать.

Телевидение покажет вам за полчаса амазонскую сельву и колонию пингвинов в Антарктике. Есть уже художники, делающие вполне приличные наброски с телеэкрана. Фотоохота дает материал вовсе уникальный. А в поездках по заповедникам иной раз зверя и не увидишь, а уж рисовать его можно только в редчайших случаях. Чаще мелькнет где-нибудь в зарослях пятнистый олений бок, а егерь или лесник объяснят снисходительно:

- Тугайный олень хангул, занесен в Красную книгу.

Суеверный олень

Какое уж там рисование!

Но отчего же художники, работающие по фотографиям, так удивительно однообразны? И виноваты здесь не фотографии, не стоит их категорически отрицать. Настоящим злом являются разрыв с природой, отсутствие непосредственного общения с ней. Потому что только такое общение рождает в душе художественный образ, а без него искусства нет.

Белашева в фотографическом натурализме не упрекнешь. Иные животные условны донельзя.

Есть у него, к примеру, композиция "Изгнание совы". Сюжет ясен: мелкие воробьиные птицы белую полярную сову днем преследуют. Так вот у совы блики на крыльях абсолютно голубые, а птицы-преследователи - золотые с коричневым.

Вся группа на солнце словно светиться. Сценка живая и условная одновременно. Раньше я встречал такое сочетание только в народном прикладном искусстве.

Чтобы его найти, надо очень много видеть, надо ждать, чтобы накопились живые впечатления, чтобы сложились они в повседневной незаметной внутренней работе в образ. А там дальше можно смотреть на фотографию, а можно и не смотреть на нее - основа-то есть, есть материал, с которым можно работать. Но думаю, что Белашев фотографиями вообще не пользуется, уж слишком много у него натурных зарисовок, да не из зоопарка, а прямо из тайги, из тундры. Ездит Белашев едва не со студенческой поры. Первая серьезная работа - цикл линогравюр, привезенных из карельской тайги. В них уже видны основные черты художника: радостное восприятие природы, острый, но вместе с тем и обобщенный силуэт животного, лежащий в основе любой его работы. Дальше было много разных дорог. Поездки на север и юг и особенно важные - на восток, на скалистые побережья Тихого океана, на Чукотку и Камчатку. Из всех этих путешествий Белашев привозит разнообразнейший графический материал, а главное, впечатления. Окончательно формируется стиль скульптора - обобщенный, радостно-многоцветный.

Белёк

Белашов работает едва ли не во всех скульптурных техниках, но наибольшим вниманием пользуется раскрашенная керамика, то снежно-белая, то мерцающая разноцветными переливами эмалей и глазурей. Одна за другой проходят выставки с его участием и у нас в стране и за рубежом.

В 1978 г. Александру Белашеву присвоено звание "Заслуженный художник РСФСР".

Белашева и сейчас трудно застать в Москве, он много ездит, напряженно работает. Похоже, что с годами интенсивность его работы не слабеет, а увеличивается.

По количеству и качеству работ Александр Белашев сейчас, бесспорно, один из ведущих советских анималистов, делающих все возможное для этого бурно развивающегося и так нужного в наше время жанра.