Динамика численности водоплавающей дичи и определение допустимых норм охоты

Под динамикой численности понимают те количественные изменения населения животных, которые происходят в популяциях дичи от сезона к сезону или на протяжении ряда лет. Указанные изменения численности птиц (как и зверей) определяются характером того баланса, который возникает в результате увеличения количества животных в ходе их размножения и уменьшения (отход) количества животных вследствие естественной их смертности или гибели от тех либо других причин. Если темпы размножения выше темпов отхода, численность популяции возрастает, и наоборот. Как же обстоит дело у представителей водоплавающей дичи?

У большинства речных уток кладки состоят из 7-11 яиц. У нырковых уток - 6-12 яиц. У гусей и казарок - 3-5 яиц. Следовательно, если бы из всех яиц выводились птенцы и все они выживали до начала летне-осенней охоты, то на пару взрослых птиц в первом и во втором случае приходилось бы 9, а в третьем - 4 птенца. Это соответствовало бы приросту численности соответственно на 450 и 200%. Однако такого благополучия в природе никогда не наблюдалось. Прежде всего не все взрослые птицы могут дать потомство. У гусей и казарок половая зрелость наступает лишь на 3-м году жизни, значит, в популяциях имеется какое-то количество взрослых (старше года), но еще неспособных к размножению особей. У многих видов уток, как увидим дальше, в популяциях отмечается численное преобладание самцов примерно с соотношением 1,5:1,0; значит, около 20% птиц (не нашедшие пары селезни) потомства не дадут.

Далее значительный процент гнезд с кладками уничтожают хищники, разрушают пасущиеся домашние животные и вообще гибнет по различным причинам,

Наконец, отход птенцов с момента их вылупления из яиц и до взматерения местами очень велик. В целом реальный прирост численности составляет ориентировочно не более 60-70% от биологически возможного, т. е. у уток не превышает 250-300%, у гусей и казарок - 120-150% от имевшегося весной поголовья. Однако, как уже упоминалось, это вовсе не значит, что именно таковы могут быть допустимые нормы их добычи. Решение задачи о норме допустимого отстрела значительно сложнее и требует учета целого ряда факторов. Так, охотоведы Канады и США, решая ее для популяций кряковых уток, исходят из следующих средних показателей: потомство дают 95% от прилетевших весной на гнездованья уток, так как 5% их гибнет в течение весны и лета; прирост численности к началу охоты составляет 100%; отстрел с учетом потерянных подранков - 40% осенней численности; естественная смертность до весны следующего года составляет 13% сохранившихся после охоты крякв. В результате аналогичных расчетов экспериментально установлено, что при неизменных условиях охраны, охотхозяйственного использования и т. д. у водоплавающей дичи численность воспроизводственного поголовья остается постоянной при индексе 1,1:1, т. е. когда к началу охоты на 1 взрослую птицу приходится 1,1 молодняка.

Если индекс снижается, например, до 0,5:1,0, а интенсивность охоты остается неизменной, то численность популяции уменьшается, если индекс выше - популяция увеличивается. Указывается, что, поскольку индекс прироста популяции в природе может меняться от 0,5:1 до 1,6:1 (что соответствует размеру прироста численности в 50-160%), сохранение поголовья уток на каком-то постоянном уровне требует изменения норм отстрела. Решение вопросов регулирования добычи водоплавающей дичи в Канаде и США облегчается тем, что эти вопросы указанными странами регулируются совместно, а популяции гусей и уток не выходят из-под контроля, поскольку большинство птиц не покидают пределов Северо-Американского континента. У нас дело обстоит сложнее, так как значительная часть гнездящихся в нашей стране водоплавающих на зимовки отлетает за границу СССР. Советские ученые занимаются выяснением таких вопросов, как размеры и различные причины смертности представителей водоплавающей дичи, места добычи гнездующих у нас гусей и уток, процент возврата птиц после зимовки к местам прежних гнездовий и т. д. Обобщая результаты этих исследований, можно предположить, что ежегодная гибель большинства видов уток (включающая и последствия охоты) составляет около 50% из числа имевшегося перед началом охотничьего сезона и что до 95% отстрелянных уток (появившихся в наших угодьях) добываются в пределах СССР.

Все эти данные были получены путем кольцевания птиц и анализа колец, присланных охотниками. Поэтому можно с большой уверенностью предположить, что в общей гибели водоплавающих доля, отнесенная к последствиям охоты, завышена (поскольку вероятность возврата кольца с застрелянной утки гораздо больше, чем с утки, растерзанной хищниками или просто погибшей), доля уток, появившихся в наших угодьях и добытых за рубежом, наоборот, занижена (так как, вероятно, далеко не все зарубежные охотники возвращают нам кольца, обнаруженные на взятых ими птицах).

В целом, наверное, можно считать, что не связанная с охотой гибель водоплавающих минимум, чем вдвое, выше, чем такая же в условиях Северо-Американского континента и составляет никак не меньше 20% сохранившихся после охоты птиц. Следовательно, при неизменной интенсивности охоты стабильность численности популяций дичи будет обеспечиваться индексом прироста не ниже 1,5:1, т. е. когда к началу охоты на одну взрослую особь будет приходиться 1,5 молодой (или, что то же самое, на пару взрослых птиц - 3 молодых).

Если мы хотим сохранить численность воспроизводственного поголовья популяций водоплавающей дичи на постоянном уровне, то в зависимости от величины индекса прироста в каждом конкретном году нам необходимо изменять нормы охотхозяйственного использования этих популяций.

Приняв, что с момента окончания охоты и до весны следующего года гибнет 20% уток, допустимую норму отстрела можно определять по формуле

где О_т - допустимая в данном году норма отстрела водоплавающих в % от их осенней численности; И_п - индекс прироста численности в данном году.

Соответствующие расчеты показывают, что при величине индекса 1,5 отстрел может составлять около 50%, при индексе 1,0 - около 40% и при индексе 0,5 - не более 20% осенней численности дичи.

Если бы по каким-то причинам (например, неблагоприятные условия зимовки) зимний отход дичи составил не 20, а 40% от числа оставшихся после осенней охоты птиц, то в формуле показатель 0,2 следовало бы заменить на показатель 0,4 и т. д., что соответственно дает снижение нормы допустимого отстрела.

Поскольку приведенная схема расчета предусматривает определение норм добычи дичи, обеспечивающих стабильность численности воспроизводственного поголовья, понятно, что при желании увеличивать численность последних указанные нормы следует снижать. Итак, регулирование норм отстрела водоплавающих в каждом отдельном охотничьем хозяйстве можно проводить следующим образом.

Прежде всего в ходе весенних учетов численности определяют количество местных, оставшихся на гнездовье в угодьях хозяйства птиц. Это дает представления о величине воспроизводственного поголовья.

Далее с помощью летних учетов выясняется количество молодых, приходящееся на 1 взрослую особь, т. е. устанавливается индекс прироста популяции. При определении его для видов, у которых самцы не держатся при выводках, количество взрослых особей берется как удвоенное число взрослых самок. Например, если в процессе учета обнаружено 100 взрослых самок (как при выводках, так и без них) и 300 молодых, индекс прироста будет равен 1,5 (300:200).

Существует и другой, но более трудоемкий способ определения величины индекса прироста. При нем проверяют все места, зафиксированные весной как участки гнездования какой-то пары уток, и выясняют, во-первых, имеется ли там в наличии выводок и, во-вторых, какова в последнем численность утят. В результате в распоряжении хозяйства оказываются материалы, позволяющие установить, какой процент учтенных весной пар уток дали потомство и какова численность молодых в обнаруженных выводках.

Допустим, что из 40 участков, где весной было зафиксировано гнездование пары крякв, выводки найдены только в 30 местах и численность молодых в них составила 150. Это значит, что индекс прироста будет равен 1,8 (150:80).

Получив тем или иным способом величину индекса прироста, по вышеприведенной формуле рассчитывают допустимый процент отстрела от общего числа уток какого-либо вида (или группы видов), имеющегося в хозяйстве перед началом охоты. Эта промысловая численность получается либо за счет летних учетов, либо путем умножения весенней численности дичи на установленный индекс прироста. Таков путь определения грубых, приближенных количественных норм допустимого отстрела водоплавающей дичи.

Охота на уток и гусей проводится не только осенью, но и весной. Весенняя охота на гусей и казарок, пожалуй, оправдывается лишь тем, что большинство этих птиц гнездятся и проводят лето в северных малонаселенных районах нашей страны, а на путях пролета стрельба их кратковременна и, как правило, малодобычлива. В силу этих причин весенний отстрел не наносит популяциям птиц заметного ущерба и достоверных фактов, свидетельствующих о том, что он вызывает нарушение темпов воспроизводства дичи, мы не имеем. Весенний же отстрел селезней разных видов речных и нырковых уток (с подсадными, манком и чучелами) практикуется в нашей стране очень широко и вполне оправдан следующими обстоятельствами. На подманивание (крик подсадной утки, звуки манка, высаженные чучела) реагируют (подлетают) главным образом самцы этих видов водоплавающей дичи, причем чаще всего самцы-одиночки, не нашедшие себе пары или покинутые самкой, приступившей к насиживанию кладки. Их добыча никак не может нарушить темпы воспроизводства дичи, поскольку в выводе и воспитании потомства они никакого участия не принимают. Специально поставленными экспериментами неоднократно было доказано, что проведение правильной весенней охоты (т. е. исключающей случайный отстрел самок и нарушение режима покоя в местах гнездовий) не ведет ни к сокращению количества утиных выводков, ни к уменьшению их численного состава. Мало того, весенняя добыча селезней компенсирует ту повышенную элиминацию (изъятие) самок, которая типична при большинстве способов осенней охоты. Существует четкая зависимость между интенсивностью весенней охоты и соотношением самцов и самок в популяциях большинства видов уток. До тех пор, пока охота разрешалась с момента прилета дичи и проводилась в течение почти месяца, это соотношение было близко к 1:1, т. е. количество самцов и самок в популяциях примерно равно. Никто из орнитологов не отмечал здесь каких-либо нарушений. Однако стоило пойти по пути ограничения сроков, а в отдельные годы и полного запрета весенней охоты, как орнитологи начали фиксировать заметное увеличение доли селезней.

Наиболее ярко последствия запрета весенней охоты иллюстрируются примером США и Канады, где эта охота полностью закрыта с 1924 г.

Через 45 лет (к 1969 г.) в США было установлено, что в популяциях наиболее популярных среди охотников видов уток (например, американский нырок) селезней стало почти втрое больше, чем самок (2,9:1). Поскольку при этом кладки дает всего четвертая часть птиц (процент самок в популяциях 25%), общий прирост поголовья дичи оказывается настолько мал, что не восполняет даже естественной смертности.

Начиная с середины 60-х годов численное преобладание селезней стало заметно и в популяциях ряда видов уток, обитающих в пределах Советского Союза. У кряквы и чирка-свистунка в отдельные годы оно доходило до 1,6:1, у шилохвости - до 1,4:1.

Пятнадцатилетнее наблюдение за изменением соотношения селезней и уток среди крякв, заселяющих водоемы г. Москвы и ее пригородной зоны, показало следующее (табл. 8).

8. Соотношение селезней и уток кряквы на водоемах г. Москвы

Из табл. 8 видно, что начиная с 1969 г. ежегодно отмечалось явное преобладание селезней, которых имелось в 1,4-2,2 раза больше, чем уток. Осенью за счет появления молодняка различия в удельном весе самцов и самок сглаживались, однако в целом самцов бывало все же несколько больше, чем самок. Иными словами, кряквы, отлетавшие на зимовку и имевшие в своем составе более или менее равное количество селезней и уток, возвращались обратно, потеряв значительно больше самок, чем самцов. Эту повышенную гибель самок легко увязать с их избирательной элиминацией в ходе осенних охот и ограничениями весеннего отстрела селезней. Вряд ли нужно доказывать, что уменьшение в популяциях водоплавающих доли самок неизбежно должно повести к снижению темпов воспроизводства этих популяций. Таким образом, весенняя охота на уток не только допустима, но и нужна как мероприятие, обеспечивающее регулирование состава популяций этих птиц.

Пластическая хирургия помогает сгладить гормональные и/или возрастные изменения.