На Кривом озере. (А. Федоров)

Озеро Кривое - одно из красивейших в Витебской области. Глубина его достигает местами 30 метров, а вода необыкновенно прозрачна.

Крупной рыбы не видно. В прозрачной воде она замечает рыболова раньше, чем попадает в его поле зрения. Очевидно, поэтому ужение на обычную удочку с лодки на этом озере не приносит удачи.

Я решил оборудовать донку-закидушку. На одном конце спиннинговой лески привязал довольно тяжелое грузило и поводок с крючком, на другом вместо удилища привязал шарик настольного тенниса, предварительно завернув его в белую тряпочку. Наживил крючок плотвичкой и поставил донку на глубину примерно десять метров.

Быстро прошло время вечернего клева. Смотав удочку, плыву к своей донке. Метров за пятьдесят увидел белый шарик. Он спокойно качался на темно-зеленой волне. Делаю еще несколько гребков, вновь оборачиваюсь - шарика нет. Гляжу в воду, вижу на глубине около двух метров удаляющееся от лодки белое пятнышко. С помощью спиннинга выловил свою закидушку и после недолгой борьбы овладел добычей. Ею оказался крупный угорь.

В нашем лагере меня встретили восторженно. Угря измерили и взвесили: он оказался 94 сантиметра длины и килограмм двести граммов весом.

Назавтра угря поймал Гер, потом Володя, и только Лебедю не везло. Лебедем мы называли самого старшего из нас - Валентина Александровича. В походе он был со своей женой Стасей и семилетней дочерью Ингой. Вечером Инга подходила к воде и кричала: "Гуси-лебеди, домой - ужина-а-ать!". Все мы послушно кончали рыбалку и гребли к лагерю.

В обязанности Стаей входило принимать от удильщиков дары озера и выставлять оценку за качество.

Близился день расставания с Кривым озером, а на счету Валентина Александровича ни одного угря, хотя каждый раз вечером у костра он клялся, что завтра обязательно привезет желанную добычу.

- Не хвались! - говорила ему, посмеиваясь, Стася. - Слышу твои клятвы уже пятый вечер!

В день отъезда удильщики встречали рассвет на озере. Солнце, поднимаясь над прибрежными деревьями, пробивалось через туманную дымку. Цапли закончили свой утренний облет прибрежных отмелей, когда я услышал крик о помощи. Кричал Лебедь. Я был ближе других к нему и видел его фигуру сквозь пелену редеющего тумана. Он исполнял в лодке какой-то ритуальный танец, прыгал на одной ноге, часто становился на четвереньки. В руках держал резиновый сапог. Я быстро подгреб к нему. В лодке у Валентина Александровича извивался угорь. Он сорвался с крючка и искал выхода на свободу, а рыболов упорно старался затолкать его в сапог. Иногда ему удавалось направить голову в голенище, но, прежде чем хвост скрывался в сапоге, голова оказывалась снаружи. Укротить угря удалось только тогда, когда Валентин по моему совету накинул на него шерстяной свитер, лежавший на носу лодки.

- Гуси-лебеди, домой! - услышали мы голос Инги, - завтрака-а-ать!

На берегу нас встретила Стася.

- Ну, как дела, рыбоуд? Снова будешь хвастаться колоссальными уклейками? - сказала она мужу.

- Да, буду, - с трудно скрываемым торжеством ответил Валентин Александрович, вынимая из лодки грязный шерстяной сверток с тщательно запеленованным в нем угрем. Но тут же замолк, увидев побледневшее лицо жены. Рыбу он завернул в новую шерстяную кофточку Стаей, которую по ошибке захватил из палатки вместо своего старого свитера.

Рядом стояла Инга и хлопала в ладоши. Ей было радостно от того, что счастье наконец-то улыбнулось папе.