Заповедными тропами Уссурийского края (В. Животченко)

Заповедными тропами Уссурийского края

Северными джунглями называют южную часть Дальнего Востока. Японское море омывает его с юго-востока и юга. Характерная особенность рельефа - многочисленные хребты, увалы и отдельные сопки, создающие свой местный климат и огромное разнообразие природных условий. Климат же в целом типичный муссонный. Солнца здесь не меньше, чем в Крыму. Но преобладающие северо-западные ветры из Восточной Сибири ослабляют влияние океана с его теплыми течениями. Владивосток расположен южнее Сочи, а средняя температура января такая же, как в Москве.

В Уссурийском крае самым удивительным образом сочетаются элементы севера и юга. Рядом с такими представителями тропиков, как тигр или непальская куница - харза, можно увидеть типичных таежных обитателей - соболя и даже росомаху. Рядом с бурым медведем живет белогрудый гималайский, устраивающий себе берлогу в дуплах деревьев. Когда я пишу эти строки, мне вспоминается увитый лианами кедр - такое сочетание встречается только здесь.

В фауне региона много эндемиков. Это обусловлено тем, что в четвертичный период оледенение доходило только до нижнего Амура, а на территории нынешнего Приморского края сохранилось много представителей южной фауны, которые постепенно приспособились к похолоданию. Этим же объясняется и тот факт, что с юга в Приморье заходит северная граница ареалов ряда южных видов животных и растений, а с севера - южная граница ареалов ряда типичных таежных видов.

Поражает обилие удивительных цветов и бабочек. Преобладание тех или иных цветов, характерное для каждого месяца, определяет расцветку полян, а иногда полностью преображает окрестности. В мае, когда цветет рододендрон, который местное население называет багульником, сопки сплошь окрашены в розовый цвет. Великолепны крупные лилии, один из видов которых называется лилия красивенькая (кстати, есть и тигровая). Впечатляют поляны ландышей.

Особенно красив лес осенью, когда его украшают разнообразные по величине, форме и окраске листья кленов, ярко-красные гроздья ягод лимонника и черные - винограда. Малозаметны среди ветвей, но очень вкусны плоды лианы - актинидии коломикты. Их очень любят медведи, и часто встречаются медвежьи кучи, состоящие сплошь из остатков этих плодов. Охотно подбирают опавшие плоды актинидии и копытные. Черные ягоды на бархате долго привлекают многочисленных птиц. Но для обитателей леса самое большое значение из осенних кормов, конечно, имеют кедровые орехи, которые здесь, кстати, куда крупнее, чем в Сибири. Сохранился в диком виде и женьшень, но встретить его - большая удача. Новичок, который ищет это растение по красным ягодам, чаще натыкается на пион, плоды которого издали напоминают плоды легендарного женьшеня. Потому-то пион часто называют собачьим женьшенем. Похож на женьшень без ягод и молоденький элеутерококк.

Не менее красивы, чем цветы, в Уссурийском крае и бабочки. Среди них тоже много выходцев из тропиков. Крупные синие махаоны Маака, переливницы, меняющие окраску с каждым взмахом крыльев, воздушные зефиры и яркие ленточницы.

Сильное впечатление производят пауки. В начале лета их присутствие не столь заметно, хотя среди них есть целый ряд крупных и ярко окрашенных видов. Но вот лето подходит к концу, и на тропе то и дело попадается крупная липкая паутина. Тут уж поневоле приходится обращать на нее внимание.

Поражает разнообразие змей. Большинство из них совершенно не опасно для человека и очень красиво: зеленые с черными и красными пятнами тигровые ужи, огромные черные с красивым желтым рисунком амурские полозы. Интересно, что молодь амурских полозов окрашена совсем иначе, чем взрослые экземпляры, и очень напоминает мелких щитомордников.

Обилие корма и особенно убежищ создает благоприятные условия для птиц, которых здесь встречается более 360 видов. Несмотря на это, лес удивляет своей молчаливостью и безжизненностью (что объясняется сравнительно низкой плотностью птичьего населения).

Трудно привыкать к новым голосам. Радость открытия несколько омрачали досадные ошибки. "Знакомый голос. Ну конечно это удод!" А потом выясняется, что это был вовсе и не удод, а глухая кукушка. Кукушки все время вносили в нашу работу изрядную путаницу. Их здесь три вида, а привычное "ку-ку" можно услышать только от одной.

Однажды, поздно вечером, возвращаясь на кордон, я был поражен обилием, как мне показалось, кричащих малых погонышей. На следующий день в этом месте был предпринят тщательный поиск гнезд, но безрезультатно. Только спустя месяц я случайно установил, что за погоныша принял маленькую древесную лягушку - дальневосточную квакшу.

Много в Уссурийском крае птиц, поражающих своей яркой, тропической окраской. Мандаринка - маленькая яркая, будто сошедшая с японской миниатюры уточка, а гнездится в дуплах. О красоте многих видов говорят их названия: райская, желтоспинная и синяя мухоловки. Соловей тоже синий, а сорока - голубая. Здесь встречаются такие редкие птицы, как чешуйчатый крохаль, уссурийский журавль, дальневосточный аист. Многочисленный во времена путешествия Н. М. Пржевальского красноногий ибис сейчас стал крайне редок, а может, и совсем исчез с территории нашей страны. В последние годы на воле в одном из национальных парков Японии живет всего лишь 15 этих птиц.

Нигде мне не приходилось сталкиваться и с таким обилием крупных млекопитающих. Сколько трепетного волнения таит в себе сама возможность встретить тигра или хотя бы увидеть его следы! Только представителей отряда хищных млекопитающих здесь 20 видов - больше, чем в любом другом уголке нашей страны.

Сказанное прежде всего относится к Лазовскому заповеднику, расположенному на юге Приморского края, между бухтами Киевка и Валентин, с его чередованием речных долин и невысоких хребтов, покрытых тайгой. Почти треть границ заповедника приходится на удивительно живописное морское побережье. Здесь нередки причудливые каменные столбы - кекуры. Непроходимые скалы чередуются с уютными песчаными бухточками, заросшими шиповником морщинистым с удивительно крупными плодами. В состав заповедника входят два острова - Петрова и Бельцова. Остров Петрова - настоящий рай для ботаников, здесь встречаются почти все древесные и кустарниковые породы, известные в заповеднике. Особую ценность представляет уникальная тисовая роща, в которой возраст отдельных деревьев достигает 500 лет.

В глубине заповедника, в верховьях ключей, сохранились кедрачи. Здесь чаще, чем в других местах, можно встретить изюбра или бурого медведя. А на побережье - царство пятнистого оленя. Глубокий снег губителен для этих копытных, и они держатся, особенно зимой, на малоснежных участках приморских склонов сопок. Весной олени выходят солонцеваться на берег моря. Они пьют морскую воду и охотно едят водоросли - ламинарию и зоостеру. В это время их нередко можно увидеть даже днем. Пятнистый олень - один из самых красивых оленей в фауне нашей страны (в народе его иногда называют олень-цветок). Панты оленя издавна высоко ценятся в восточной медицине, и вследствие неконтролируемой охоты он к концу XIX в. исчез на большей части ареала. На территории Лазовского заповедника и его окрестностей сохранилась самая многочисленная группа аборигенных пятнистых оленей.

Другое редкое копытное заповедника, тоже занесенное в Красную книгу СССР, - амурский горал.

...Я сидел на гребне сопки. Справа от меня узкий, покрытый лесом распадок круто опускался к морю, где переходил в линию отвесных скал. Вдруг мое внимание привлекло белое пятно, которое двигалось от россыпи в сторону хребта. В густом кустарнике трудно было рассмотреть, что это такое, но вот заросли кончились, и я увидел... козу. Да, самую обыкновенную белую козу, разве что помассивнее домашней да хвост подлиннее. За ней показалась еще одна коза, но уже серая с черным ремнем вдоль спины и белым пятном на горле. Стараясь устроиться поудобнее, я пошевелился, а может, ветер переменился, и козы кинулись к скалам. Коротконогие и грузные, они бежали тяжелым галопом, но, выскочив на скалы, мгновенно преобразились. Казалось, что здесь они перелетают от еле заметного карниза к трещине и снова на карниз. Только камешки, которые иногда срывались из-под копыт, нарушали иллюзию полета. Белая коза скрылась в распадке, а черная устремилась к возвышающемуся над морем утесу и замерла на нем.

Я стал осторожно спускаться и вышел на соседний утес метрах в тридцати. Но коза, заметив меня, не убежала, а, оставаясь на месте, начала хрипло фыркать, часто ударяя передней ногой о землю. И только когда я стал обходить по кромке скал разделявшую нас трещину, она скрылась в распадке.

Это была моя первая встреча с горалами. Потом я их видел много раз, но только серых и рыжевато-бурых. Белый горал большая редкость, их в популяции всего около 2%, и поэтому мне особенно запомнилась именно первая встреча.

Горал, или, как его еще называют местные жители, морской баран, - амурская серна, по размерам и образу жизни действительно близкая к сернам, с которыми имеет ряд общих приспособительных к условиям обитания признаков. Это древний по своему происхождению вид, и там, где нет выходов скал, он жить не может. Не от хищников, а в первую очередь от снега ищут горалы спасения в скалах. Ведь в феврале, после обильных снегопадов, высота снежного покрова достигает 1 м, что на 30-40 см больше высоты горала в холке. В глубоком снегу они беспомощны. Уже при высоте снежного покрова 35 см горалы прыгают в длину не более чем на 2 м, в то время как в высоту они могут прыгнуть на столько же без разбега. На крутых горных склонах снег долго не держится, и всегда есть участки, где он и вовсе отсутствует. Правда, с кормами туговато, но горалы к этому приспособились. Не имея возможности далеко уходить в поисках пищи от скал, они очень неприхотливы в еде.

Горал. Фото автора

В далеком прошлом, когда климат был теплее, а горы Сихотэ-Алиня не так сглажены, горал здесь процветал. Сейчас сохранились лишь разрозненные, часто удаленные друг от друга на сотни километров группы, самые крупные из которых находятся на территории Сихотэ-Алиньского (130-150 особей) и Лазовского (150-180 особей) заповедников. Причем в Лазовском горалы живут не только по побережью, но и в глубине заповедника.

На протяжении столетий врагов у горалов было немало, прежде всего леопард, рысь и в какой-то мере тигр. От других хищников они легко находили спасение среди неприступных скал. Рост численности населения и освоение природных ресурсов коснулись и горалов, хотя, казалось бы, скалы, где они живут, для человека особого интереса не представляют. До 1924 г., когда горал был взят под охрану, на него интенсивно охотились. И не только ради теплой шкуры и вкусного мяса. Сердце, кровь и рога горалов высоко ценились в восточной медицине, а охота сложности не представляла. На скалах животные чувствовали себя в безопасности и подпускали человека чуть ли не вплотную. Часто их стреляли с моря, подходя к скалам на лодке.

В начале 40-х годов изучением горала в заповеднике занимался его директор, известный советский зоолог Л. Г. Капланов. В возрасте 32 лет он трагически погиб от пули браконьеров. С 1970 г. Лазовский заповедник носит его имя.

Одна из достопримечательностей заповедника имени академика В. Л. Комарова - домик этого выдающегося ученого. Построенный в восточном стиле, он очень оригинален внешне, а внутри отделан досками из многих местных пород деревьев. Рядом с домиком Комарова могила К. Г. Абрамова - талантливого зоолога, много сделавшего для развития заповедного дела на Дальнем Востоке. Заповедник интересен и тем, что именно здесь были начаты работы по выращиванию женьшеня, положившие начало отечественному женьшеневодству.

А вот увидеть таежных жителей, особенно тех, что покрупнее, посетителю заповедника вряд ли удастся. Разве что пятнистых оленей, но это не аборигенная форма. Завезенные из оленепарка, они были приучены к подкормке и, находясь под охраной, так и остались доверчивыми к людям полуручными животными. Площадь заповедника, даже с учетом новой территории, присоединенной в 1972 г., невелика - всего 40432 га. Естественно, что большинство зверей постоянно выходят за его пределы, хотя и для них заповедник играет важную роль. Здесь лучше кормовая база и спокойно, что очень существенно, особенно для размножения. Раздолье здесь для белогрудого медведя. Как известно, для зимней спячки они устраивают берлоги в дуплах, а подходящих больших деревьев за пределами заповедников в результате рубок остается все меньше. Приходится залегать в наземных берлогах, но здесь до них легко добираются тигры, да и свои же собратья - бурые медведи.

Белогрудый медведь - прекрасный древолаз. На деревьях он проводит чуть ли не половину жизни. Первая реакция чем-то потревоженного зверя - мгновенно вскарабкаться на ближайшее дерево. Это и понятно: попробуй разглядеть его с земли в непролазных зарослях! Мне запомнилась одна встреча с медведем.

...Июнь выдался жарким, и мы с лесником А. Ершовым решили воспользоваться для перехода утренней прохладой. Шли по тропе. Еще не втянувшись после города в ритм походной жизни, я отстал от Толи метров на двадцать. Под тяжелым рюкзаком не особенно глазеешь по сторонам, и когда метрах в тридцати перед нами на сухом дереве, одиноко стоявшем в густых зарослях кустарников, заметили медведя, отреагировали на сразу.

Среди голых ветвей мы хорошо рассмотрели зверя. На черной шкуре ярко выделялось белое грудное пятно. Большие округлые уши, морда вытянутая. По сравнению с бурым медведем он выглядел мельче и изящней. Ниже на уровне верхушек кустарников, периодически появлялось черное пятно. "Медвежонок", - почему-то решили мы. Хотя в это время медведица не столь агрессивна, как в апреле-мае, и обычно, загнав медвежонка на дерево, сама убегает, но все же дело могло принять весьма, нежелательный для нас оборот. Первым делом я освободился от тяжелого рюкзака и начал присматривать пути к отступлению. На шее у каждого из нас висел фотоаппарат, но даже малейшего желания снимать в этой ситуации у нас не возникало. Дальнейший ход событий оставался непредсказуемым. В кроне дерева появился еще один медведь. Взрослый. У нас немного отлегло от сердца. Рядом с первым он выглядел крупным и массивным. Мы поняли, что это самец. Тут же схватились за фотоаппараты, но звери не стали ждать, пока мы подготовимся к съемке, и скользнули вниз по стволу.

С трудом продрались сквозь кустарник к дереву. Пересекли широкую, хорошо натоптанную тропу. Трава на небольшой полянке была выбита. Под деревом лежка. Налицо все характерные признаки гона. Оказывается, мы спугнули парочку. В общем-то тоже не самая безобидная встреча, рассуждали мы потом. Еще неизвестно, что опасней - почти вплотную приблизиться к супружеской чете или к матери с детенышем.

На деревьях белогрудые медведи и кормятся. Правда, застать зверей за таким занятием удается нечасто, но гнезда из заломанных ветвей встречаются буквально на каждом шагу. Особенно они любят ягоды черемухи и желуди. Благодаря своей способности лазить по деревьям белогрудые медведи обеспечены кормами гораздо лучше, чем бурые, и к спячке всегда нагуливают достаточно жира. Очевидно, поэтому и шатунов среди них никогда не бывает.

На территории нашей страны находится северная оконечность ареала белогрудого медведя. Граница его распространения совпадает с границей дальневосточных широколиственных и кедрово-широколиственных лесов. Промышленные рубки сильно ухудшают условия обитания этого зверя, который к тому же издавна является излюбленным объектом охоты.

Бурундук. Фото автора

Из заповедников Уссурийского края "Кедровая падь" самый маленький - всего около 18 тыс. га, самый старый - в 1986 г. ему исполняется 70 лет и, наконец, самый обжитой. До Владивостока отсюда рукой подать. Южные прибрежные районы, так поразившие первопроходцев-естествоиспытателей богатством и разнообразием флоры и фауны, заселялись и вовлекались в хозяйственное использование особенно интенсивно. На огромных площадях сводились девственные леса. Все это сопровождалось варварским истреблением всего живого и палами, перераставшими в лесные пожары. В сухое жаркое лето дым от лесных пожаров создавал трудности даже для морского судоходства. И уже в конце XIX - начале XX в. лесное ведомство вынуждено было создавать охраняемые территории вблизи крупных населенных пунктов. К 1912 г. вблизи Владивостока большой массив ценных лиановых хвойно-широколистных лесов сохранился только в бассейне реки Кедровой. Их тоже не миновали пожары, и чтобы сохранить хотя бы то, что осталось, и был создан заповедник "Кедровая падь".

Вокруг, даже на территории, объявлявшейся заказниками, типичный антропогенный ландшафт. Былое богатство и разнообразие растительности сохранились только на крошечном клочке заповедной земли. Но он настолько мал и в таком плотном окружении, что о девственности природы говорить не приходится. И все же...

Из Владивостока до заповедника дорога заняла всего каких-то 3-4 часа, и я оказался во владениях леопарда. Да, этот маленький заповедный уголок уже много лет дает приют семье леопардов. Из 25-30 дальневосточных леопардов, сохранившихся в нашей стране, 2-4 живут в заповеднике и даже регулярно приносят потомство.

На экскурсию по заповеднику я отправился с В. Коркишко, сотрудником, занимающимся изучением леопарда. Мы вышли утром около половины десятого и рассчитывали пообедать в единственной избушке, построенной в самом центре заповедника, а к ночи вернуться на центральную усадьбу.

Шли по тропе, а скорее даже тракторной дороге, которая часто петляла, и нам то и дело приходилось переходить речку Кедровую. Светлый вторичный лес, почти без подлеска, отнюдь не изобиловал живностью. К тому же и день выдался пасмурный. Не радовало даже то, что не выпала роса, так как из-за частых переходов вброд через речку ноги все равно были мокрые. Я приуныл, и вдруг... Что это на обочине дороги? Отпечаток круглой кошачьей лапы. Для тигра маловат, да и бывает здесь этот хищник крайне редко. Леопард? Но мы прошли не более полутора километров от усадьбы. След был абсолютно свежий. Да, молодой самец леопарда, подтвердил догнавший меня Виктор. Мы измерили ширину пятки - около 7 см. Отпечаток по сравнению с хорошо знакомым мне тигриным более компактный, сжатый с боков и вытянутый в длину, менее разлапистый, а пальцы тоньше.

Следы тигра. Фото автора

Леопард двигался впереди нас в том же направлении, но не так строго придерживаясь тропы. Следы то появлялись, то снова исчезали. Причем ориентировались мы прежде всего не по отпечаткам лап, которые по чернотропу были заметны далеко не везде, а по нагребам, или, как их еще называют, поскребам. Это одна из форм меченья территории. Иногда на разрыхленной почве можно обнаружить следы мочи или экскременты. Когда леопард шел по тропе, то расстояние между отдельными метками составляло 10-15 м.

По мере того как мы углублялись в лес, он приобретал все более дремучий вид, и в окрестностях избушки нас окружала уже настоящая тайга. На грязи часто попадались следы косуль. Три или четыре раза нас начинал "облаивать" самец косули, а в одном месте даже два одновременно. Очевидно, мы разогнали соперников. Деревцо с ободранной корой на вытоптанной до земли площадке подтвердило нашу догадку. У косуль начался гон. Да, косули в заповеднике много, а это основная добыча леопарда. Может, поэтому он и держится здесь постоянно. На последнем перед избушкой переходе через ключ резче запахло мускусом: очевидно, прошли кабаны. Попался трухлявый пень со следами когтей, вокруг которого долго топтался белогрудый медведь. Виктор показал на растение с широкими шероховатыми листьями и пояснил, что его едят леопарды, для того чтобы очистить кишечник ют глистов и шерсти животных. Когда подходили к избушке, пошел мелкий дождик.

Территория заповедника имеет форму круга, в самом центре которого находится избушка. От нее до границы заповедника в любую сторону примерно одинаковое расстояние. Это самое глухое и спокойное место в заповеднике. Поэтому здесь же, неподалеку от избушки, уже много лет устраивают свое логово леопарды. Причем когда исчезла старая самка, занявшая ее место молодая обосновалась там же. Еще одна самка держится на периферии заповедника, но там, где он примыкает к заказнику. Виктору пришлось наблюдать и объединенный выводок, когда две самки с разновозрастными детенышами держались вместе.

Вскипятив у избушки чай, мы решили возвращаться по хребту через Олений ключ. Идти без тропы было куда тяжелей, но мне хотелось посмотреть временные убежища и смотровые площадки леопарда на выходах скальных пород, а Виктор рассчитывал собрать экскременты. Как и у тигра, на участке обитания леопарда имеется целая сеть троп, мест маркировки, наблюдательных пунктов и убежищ. Леопарды любят ходить по хребтам и в местах с хорошим обзором подолгу наблюдают за тем, что делается в окрестностях. Заметив опасность, отсюда легко заблаговременно скрыться, а если зверь голоден и покажется подходящая добыча, то и начать охоту. Да и просто понежиться на солнышке леопарду, как и всякой кошке, очевидно, приятно! В случае непогоды можно укрыться в пещерке или под камнем. В пещерке же леопард обычно устраивает свое логово. Этим и привлекательны для леопарда скалистые участки по хребтам.

К одному из таких выходов скал на середине склона мы и решили спуститься. Лежку с шерстью леопарда в подстилке мы нашли довольно быстро. Сверху ее маскировали ветки, а перед нами как на ладони был весь Ключ. Убежище обнаружить не удалось.

Уходя со скал, я подумал, что если бы в заповеднике постоянно жили тигры, то они наверняка пользовались бы теми же тропами, наблюдательными пунктами и убежищами, что и леопарды. Может, потому и в Лазовском заповеднике леопарды регулярно отмечались как раз в тот период, когда там не было тигров. Звери занимают одну экологическую нишу, и сильный теснит слабого. В Кедровую падь тигр заходит только изредка. Заповедник слишком мал для того, чтобы такой крупный хищник держался здесь постоянно, и сопредельная территория слишком освоена для этого. Однажды по следам пришлось наблюдать в один из таких редких заходов, как тигр загнал на дерево молодую самку леопарда. В отличие от тигра леопард в любом возрасте великолепно лазает по деревьям. Но, выдержав такую осаду, леопард не покинул заповедник. А вот волки с появлением тигра стали заходить значительно реже. Это, несомненно, пошло на пользу леопарду. Ведь крупный волк и леопард примерно равны по силе, а объекты питания у них одни - косуля и пятнистый олень. Тигр в заповеднике чаще охотится на кабанов, которых леопард добывает редко. Если бы заповедник был больше по площади, возможно, тигр вытеснил бы леопарда, а был бы меньше или более освоен, верх мог взять бы волк. Насколько все в природе не просто!

Самый крупный из заповедников Уссурийского края - Сихотэ-Алиньский. Здесь представлено все разнообразие природы Среднего Сихотэ-Алиня - от пологих западных склонов через хребет с ярко выраженной вертикальной зональностью до приморских склонов, включая и само побережье Японского моря. Бывал в этом заповеднике и я. Как-то погожим сентябрьским утром мы вышли с кордона Нечет. Встали пораньше. Переход предстоял серьезный. Тропа сразу же круто пошла вверх. После малоподвижной городской жизни втягиваться в напряженный ритм таежных маршрутов было тяжело, и я с завистью поглядывал на директора Центрально-лесного заповедника Е. Литкенса. Несмотря на возраст, он был в лучшей форме. Но нам обоим было далеко до нашего проводника, научного сотрудника В. Зайцева.

С Евграфом Сергеевичем нас объединяло желание посетить одну из жемчужин заповедника - Шандуйские озера, а Виталий согласился нас проводить. Тропинка петляла по отрогам хребта, и перед нами то и дело открывались величественные панорамы. Евграф Сергеевич, впервые попавший в Приморье, то и дело восторженно ахал и хватался за фотоаппарат. Даже мне, за 16 лет, казалось, пресытившемуся красотами северных джунглей, трудно было удержаться, чтобы время от времени не запечатлеть на цветную пленку удивительную приморскую осень. Лиственницы казались золотыми на фоне зелени кедров и пихт. Красным пламенем полыхали листья бодана и винограда. Но больше всего поражали разнообразием форм и расцветок клены, которых здесь четыре вида. Виталий, сам увлекающийся рисованием, с пониманием относился к нашим восторгам и не сетовал на задержки.

Вдруг Виталий, который шел впереди, остановился и поднял руку. Еще не поняв, в чем дело, но повинуясь этому жесту, мы замерли. Теперь и я увидел медведя. Огромный, бурый, весь какой-то лоснящийся, он не спеша двигался в нашу сторону по открытому склону с отдельными дубами и, казалось, целиком был поглощен сбором желудей. Мы с Евграфом Сергеевичем одновременно вспомнили про фотоаппараты. Я поспешно начал открывать фотосумку и вспомнил, что телеобъектив оставил в Тернее.

- Подпустим, - прошептал Литкенс.

Скептически взглянув на его "Зенит" с "Гелиосом", мы с Виталием переглянулись. Нрав местных медведей нам был хорошо известен. Слишком близко нужно подпустить, чтобы снять без телеобъектива, а в этом случае, обнаружив наше присутствие, зверь может и напасть. Виталий окликнул медведя, и он с неожиданным для такой туши проворством развернулся и дал стрекача.

Неприятным оказался отрезок пути через гарь. Мы постоянно попадали в незаметные среди высокой травы завалы из обгоревших деревьев. Когда-то здесь был кедрач. Наибольшую ценность в заповеднике представляют именно девственные участки кедровых и кедрово-широколиственных лесов. Не порадовала даже встреча с молодым лосем. Может быть, для копытных молодая поросль по гарям и неплохой корм, но скольких обитателей тайги кормят в урожайные годы кедровые орехи!

Еще одна встреча ожидала нас на самых подходах к Шандуйским озерам. Время шло к вечеру, и вокруг нас все чаще слышался рев изюбров, у которых в самом разгаре был брачный период. Вдруг бык проревел совсем близко, и мы как по команде остановились. Виталий сложил ладони у рта и затрубил. Изюбр ответил. Мы присели на корточки. На совершенно открытом склоне укрыться было негде. Виталий снова затрубил. Ответный рев изюбра раздался совсем рядом, и из леса выскочил могучий бык. Мотнул головой с мощными рогами и снова заревел. Хотя изюбр был очень возбужден, что-то казалось ему подозрительным, и ближе к нам он уже не подходил. Евграф Сергеевич медленно поднял фотоаппарат, и это движение, а может, и блеснувшая в лучах заходящего солнца линза объектива положили конец спектаклю. Бык развернулся и скрылся, а затем проревел уже далеко в стороне.

Мы продолжали сидеть на склоне. Раскинувшееся перед нами самое крупное Царское озеро казалось огромной поляной. Лето выдалось жаркое, и озеро не наполнилось, а дно заросло травой. Только в одном углу, где из-под земли бил ключ, блестело зеркало воды. Виталий вспомнил, как недавно здесь же сотрудники заповедника довольно долго наблюдали за тигром.

А ведь когда в 1935 г. создавали заповедник, по всему краю сохранилось едва ли более двух-трех десятков амурских тигров. Заповедник стал одним из немногих убежищ для этих зверей и сыграл большую роль в их сохранении, а затем и восстановлении численности. Именно здесь была выполнена Л. Г. Каплановым первая серьезная работа по изучению амурского тигра в нашей стране. И сейчас только в Сихотэ-Алиньском заповеднике на площади в 350 тыс. га обеспечена полная охрана семьи тигров из 5-7 зверей. Ни в одном другом заповеднике ни один семейный участок тигров не находится целиком в его пределах. Но в то же время плотность поголовья тигров никогда не была здесь такой высокой, как в более южных районах, например в Лазовском.

Кедровый стланик. Фото автора

Уссурийский журавль. Фото автора

Берег Японского моря. Фото автора

С ростом численности тигров благодаря длительной охране поведение зверей стало меняться. Если в первые годы существования заповедника они избегали любых контактов с человеком и даже следов его деятельности, то в настоящее время положение изменилось. Встречи с тигром уже не считаются редкостью. Охотясь за собаками, звери заходят даже на окраины Тернея.

Хотя площадь и границы заповедника несколько раз перекраивались и в результате он стал значительно меньше, здесь, вдали от крупных хозяйственных центров, почти половина территории практически не нарушена деятельностью человека и на ней сохранились настоящие девственные леса.

Самый северный заповедник Уссурийского края - Больше-Хехцирский - расположен в месте впадения реки Уссури в Амур. Н. М. Пржевальский отмечал, что такое богатство лесной растительности не везде можно встретить даже в более южных районах. Хехцирский хребет поражает богатством и разнообразием животного и растительного мира, а ведь по своему положению это настоящий островок леса. Окружающие его земли и раньше были слабо облесены, а сейчас к тому же вовлечены в интенсивное хозяйственное использование. Заповедник расположен в западной, самой высокой, части хребта, и, поднявшись на высоту 950 м, я имел возможность убедиться в его островном положении. Отсюда виден и Хабаровск, до которого всего около 40 км. И поэтому я никак не ожидал, что заповедник окажется таким интересным и уютным. Конечно, большую роль в этом играет площадь, которая не так уж мала - 46 тыс. га. Причем в заповедник вошли как самая высокая точка хребта Хехцир, так и долина реки Уссури. До недавнего времени сюда еще не заходил тигр. Довольно обычен белогрудый медведь, но для меня самой интересной была мягкотелая черепаха.

Еще сравнительно недавно мягкотелая черепаха, или, как ее еще называют, трионикс, была широко распространена на юге Дальнего Востока, в бассейне Амура, и встречалась до самого устья этой реки. Но за последние десятилетия северная граница ареала этого вида в нашей стране сильно сдвинулась к югу, а сам ареал оказался разорванным на несколько отдельных изолированных очагов. В настоящее время, пожалуй, можно выделить только три самых крупных из сохранившихся мест концентрации: озеро Ханка, озеро Гасси и Больше-Хехцирский заповедник.

Здесь на песчаных пляжах реки Уссури и ее притока Чирки черепахи откладывают яйца. С герпетологом В. Т. Тагировой мы приехали проверить находившиеся под наблюдением кладки. Самка выбирает спокойное, хорошо прогреваемое место в 15-20 м от воды и задними лапами выкапывает в песке ямку, куда и откладывает яйца, а затем зарывает. Места кладок мы отыскали без труда по ящикам, которыми они были накрыты. Но ящики служили не только ориентиром, но и защитой от четвероногих любителей полакомиться черепашьими яйцами - лисиц и енотовидных собак.

Убрав ящик, Валентина Тихоновна начала осторожно разгребать песок. На глубине 15-20 см показались яйца. Белые, круглые, диаметром около 2 см, они походили на маленькие шарики для настольного тенниса. В кладке бывает от 5 до 40 яиц. Через 40-60 дней из них вылупляются черепашки величиной с пятак и с ярко-оранжевым брюшком. Они очень проворны и, выбравшись на поверхность, тут же устремляются к воде. Но уцелеют не все. Помимо четвероногих хищников за ними охотятся вороны, большеклювые вороны, цапли. Нам не повезло. Инкубация затягивалась, и вылупление произошло между нашими посещениями. При повторном осмотре, спустя несколько дней, мы обнаружили тонкую кожистую скорлупу и одно яйцо-болтун.

Увидеть и тем более сфотографировать черепах тоже оказалось не просто. Эти рептилии очень осторожны и редко показываются на глаза. В теплые солнечные дни черепахи выбираются на пологий берег погреться. Но при этом застать их врасплох очень трудно. Хотя все в строении мягкотелой черепахи приспособлено для водного образа жизни, она очень проворна и на суше. Заметив опасность, трионикс с явно не черепашьей скоростью несется к воде, а там, в родной стихии, он тем более неуловим.

Прошло всего немногим более 100 лет после начала интенсивного освоения природных богатств Дальнего Востока, и теперь только в заповедниках, да и то не во всех и не на всей территории, сохраняется уникальная девственная природа некогда таинственного Уссурийского края. Думается, что здесь, как нигде в другом месте, заповедное дело нуждается в дальнейшем совершенствовании и развитии.